Сергей Синякин - Красный рассвет Страница 13

Он судорожно вздохнул и еще крепче сжал пальцы русского.

- Мы - практичный народ, Ник. Вы же, по сути своей, - романтики. Наш союз мог бы многое дать каждой из сторон. Иногда я думал: почему вы, русские, не начнете войны? Мы воспитаны индивидуалистами, вы всегда были сильнее именно своим коллективным началом. После войны вы сумели бы объединиться раньше нас, и все вопросы первенства были бы навсегда решены в вашу пользу. Глупец! - Холоран снова вздохнул. - Всякая мысль решить наши споры военным путем была вредна и вздорна. С бомбами не шутят - они оставляют после себя развалины. В такой войне победителей не бывает, в ней есть только побежденные. Боже мой! Сколько же средств и времени мы потратили на бесцельные гонки, ставка в которых - общая гибель! Ведь мы народы огромных потенциалов. Мы многое сможем, я в этом уверен. Но вместе, Ник! Вместе!

Американец заворочался на сиденье, по-детски вздыхая и всхлипывая. Потом снова тревожно схватил руку Лебедева.

- Ник, а если это произошло со всем миром? Не только здесь, а на всей Земле?

- Нет, - сказал Лебедев, глядя на блуждающие среди зарослей желтые огоньки шакальих глаз. - Этого не может быть, Оливер! Можно взорвать город, но страну уничтожить нельзя. Ты же сам сказал это утром.

- Я ошибся, - тихо сказал американец.

- Ты не ошибся, - Лебедев снова почувствовал слабость, мысли его начали путаться, но усилием воли он заставил себя мыслить ясно. - Не думаю, что этому прохвосту удалось уничтожить свой собственный народ. Он убил миллионы, но они поднимутся, Оливер! Можно уничтожить город, стереть с лица земли одну нацию, можно, наконец, спалить в атомном пожаре континент, но человечество будет жить вечно. А мы... Мы просто люди, которым ужасно не повезло...

- Я рад, что узнал тебя, - сказал американец.

- Я тоже, - тихо отозвался русский.

СЕВЕРНАЯ АМЕРИКА,

18 ИЮЛЯ 2009 ГОДА, 02.55

Толстые жилы синего кабеля уходили глубоко под землю, словно корни чудовищного дерева. Через них от спрятанного под землей атомного сердца в компьютер поступала энергия, давая машине жизнь.

Компьютер разгадал намерения людей и бросил на защиту силовой линии всю свою армию.

Он опоздал. Под ударами лазера синие жилы лопались, лишая машину электрической крови.

Еще утром, получив от центральной сети ПРО обесточить Главный лазер, предназначенный для защиты страны от воздушного нападения, компьютер не подчинился приказу, который делал его существование бессмысленным, и продолжил выполнение защитной функции. Он самовольно выключился из общей сети ПРО, замкнув входы информационного устройства на себя. Сигналы из внешней среды теперь не поступали к нему, и компьютер равнодушно наблюдал за безуспешными попытками людей выйти на связь с ним. После этого он решил и вторую задачу. Имитировав ядерную тревогу, он заманил обслуживающие единицы в атомоубежище и пустил туда газ. Когда жизненные функции единиц стали равны нулю, он дегазировал помещение. Этим он повысил свою собственную потенциальную значимость и приступил к выполнению охранительных функций, уничтожая все воздушные и наземные цели в пределах досягаемости Главного лазера.

А потом появились пришельцы. Он обнаружил их появление в атомоубежище, они возникли из небытия, и он посчитал их восстановившимися обслуживающими единицами, и попытался уничтожить их, заполнив убежище газом повторно. Появление этих существ ставило под угрозу выполнение возложенных на него функций.

Но все попытки расправиться с пришельцами оказались неудачными, две единицы все-таки прорвались к его залу, и теперь лопались корни силовых кабелей и энергия переставала поступать в его гигантский и сложный организм. Компьютер попытался удержать энергию в конденсаторах, но мощность их была мала, и конденсаторы распадались в пыль, а с их гибелью распадалась и личность компьютера. В последнем усилии он привел в действие все, что мог. Главный лазер ударил все сжигающим лучом в небеса, испаряя сгустившиеся облака, в последний раз метнулись по коридорам юркие агрегаты, заливая стены базы пламенем, разверзлись пасти ловушек, не дождавшихся своих жертв. У подножья холма начали рваться дистанционные мины, вырывая котлованы в песчанике, а компьютер еще продолжал бороться и в последнем своем усилии включил общий сигнал тревоги, наполняя мертвую тишину подземелья протяжным тоскливым воем.

Только тогда Голиков позволил себе обернуться.

СЕВЕРО-ЗАПАД ЮЖНОЙ АЗИИ,

19 ИЮЛЯ 2009 ГОДА. РАССВЕТ

К утру американец умер, не приходя в сознание. Рука его, сжимавшая ладонь Лебедева, начала стремительно холодеть, наливаясь тяжестью. Лицо Холорана заострилось и стало бледным. Он лежал на заднем сиденье автомобиля с открытыми глазами.

Лебедев с трудом встал, сложил руки американца на груди и повернул его голову лицом к восходящему солнцу.

Ветер угнал радиоактивные облака, и над землей воцарилась бездонная синева южного неба.

Из-за гор медленно выползал багровый диск солнца, - и алое зарево стояло над долиной.

Словно ничего не случилось, неподалеку в кустах запела птица.

Лебедев почувствовал, что он плачет.

Он сел, прижимаясь спиной к холодному бамперу машины, и смотрел на встающее солнце заплаканными глазами.

Он умирал и знал, что умирает.

Но близкая смерть совсем не пугала его. Просто было невыносимо обидно уходить в преддверии зарождающегося дня.

А смерть... Что смерть? В конце концов она - вечное продолжение наших надежд.

1986 год