Александр Дон - Проблуждение миров (Полусредний мир – 1) Страница 13

Монах задрожал от возбуждения, и трясущимися руками схватил сачок.

Над эльфом повисла зловещая тень.

Мелькнул сачок – и эльф беспомощно забился в сетке.

Где-то в кустах увяла в бесплодной старости, не дождавшись его, одинокая эльфийка.

А эльф теперь выставлен в музее естественной истории. Висит он на деревянной дощечке, пришпиленный булавкой, с табличкой "Масhaon Bramgerschleizi", и посетители, любуясь прекрасной бабочкой, даже не подозревают, что перед ними тупиковое звено магической эволюции.

К счастью, в Полусреднем мире все пошло другим путем. Монах, бегущий по полю с сачком, споткнулся о корень и свернул себе шею. Жажда знаний осталась неутоленной, а эльф – невредимым. И теперь в Полусреднем мире есть все, что полагается иметь в приличном волшебном мире, и что могло бы быть на Земле, если бы не проклятый монах-природовед.

Долгое время наши миры развивались независимо и даже не подозревали о существовании друг друга. Но блуждающим мирам тесно даже в бесконечной Вселенной.

Время от времени они встречаются и пересекаются.

Так, во время пересечения нашего мира с одним из многочисленных параллельных миров с нашей планеты исчезли динозавры. Их просто вынесло потоком времени в другой мир. И теперь в этом мире только одна проблема – динозавры. Исконные обитатели планеты – миролюбивые травоядные скримсы – почти полностью истреблены хищными тираннозаврами и аллозаврами. Гигантские бронтозавры и диплодоки вытоптали всю траву и вдобавок обожрали вкусные молодые побеги лавриконсов, которыми питались гуалы и киливцы. А уж сколько скримсов и гриммеров было заживо погребено под гигантскими кучами динозаврового навоза – и сосчитать невозможно.

А в нашем мире динозавров не стало. Взамен к нам засосало пару первобытных хорьков. Глуповатых, жадных, но исключительно плодовитых. Последнее обстоятельство сыграло решающую роль в эволюции млекопитающих.

И вот прошли миллионы лет, и момент пересечения миров снова настал. Пересыпались последние песчинки в часах Времени, миры сошлись, дверца между ними на мгновение приоткрылась, и в открывшуюся щель затянуло Вована и Керамира.

Вован остался лежать на траве у входа в Черный лес, а Керамир очутился в придорожной канаве неподалеку от столицы. Дверца захлопнулась. Миры стали стремительно разлетаться. Вован и Керамир застряли в чужих мирах.

Но, разумеется, Вован ничего этого не знал. Он просто хотел есть. И потому поплелся по тропинке в надежде встретить кого-нибудь, кого можно было бы обо всем расспросить или хотя бы ограбить.

На его пути вставал лес. Это был тот самый Черный лес, до которого не доехал Керамир.

У Вована было два варианта действий – либо обойти лес, причем дорожка услужливо поворачивала в обход, либо идти напрямик. Вован, всегда предпочитавший короткий путь, не раздумывая, вошел в лес.

Некоторое время он петлял среди густого ольховника, но вот деревья разошлись, и Вован выбрался на опушку.

На опушке он был встречен отвратительного вида старухой, с ног до головы черной, как ворона. Старуха глянула на него совиным глазом и сладким голосом осведомилась, не поможет ли Вован донести ей вязанку хвороста до избушки.

Если бы Вован хотя бы иногда читал книжки, он бы знал, что отказывать старушкам с вязанками хвороста, которые просят у вас помощи в лесу, не следует. Во-первых, это невежливо, а во-вторых, такие старушки довольно часто оказываются местными колдуньями, и притом не всегда добрыми. Но Вован книжек не читал, и поэтому остаток пути до ведьминой избушки был вынужден проделать в образе осла, волоча на спине те самые вязанки, и сверх того, проклятую старуху, взгромоздившуюся поверх вязанок и нещадно пинавшую его в бока своими костлявыми ногами. Каждое движение старухиных ног сопровождалось густой волной исходившего от нее зловония.

Судя по всему, старуха считала мытье глупым и недостойным занятием. В самом деле, какой смысл сегодня тереть мочалкой шею, если завтра она снова будет грязной?

Совершенно осовевший от вязанок, вони и пинков, Вован потерял всякое представление о времени, поэтому, когда он довез старуху до избушки, то не мог внятно осознать ни кто он, ни где находится, ни сколько тащит проклятую ношу.

Старуха же слезла с осла-Вована, стянула свои вязанки, и в качестве благодарности съездила ему по спине метлой так, что у бедного Вована подогнулись ноги, а в спине что-то громко хрустнуло. После этого она наконец взмахнула метлой, пробормотала заклятие, и Вован почувствовал, что ослиные копыта превращаются в привычные руки и ноги.

Получив первоначальный вид, униженный и обесчещенный Вован залаял и побежал прочь от избушки в густой лес. Продираясь сквозь заросли и отчаянно матерясь, Вован долго блуждал по чаще. Он не знал, сколько верст уже отмахал, и где находится, и не имел ни малейшего представления, куда ему идти дальше. Вокруг был только лес, и ничего кроме леса. Вован заблудился.

Солнце между тем подбиралось к зениту. Несмотря на густые кроны деревьев, в лесу было жарко. Вован быстро вспотел и ужасно устал, его терзали голод и жажда.

Несколько раз Вовану мерещились в чаще очертания знакомого ресторана "Весельчак У", где можно было так славно провести время, но стоило ему подойти поближе, как оказывалось, что это просто переплетение густых ветвей. Дважды он видел в солнечных бликах роскошное здание пятизвездочного отеля "Савой", но снова и снова убеждался, что это всего лишь мираж.

Бесцельно проблуждав по чаще около трех часов, смертельно уставший Вован наконец набрел на узенькую тропинку, едва заметную среди густой травы. Тем не менее это была несомненная удача. Даже Вовану было известно, что тропинки как правило откуда-то идут и куда-то приводят. Поэтому Вован рысью припустил по тропинке, искренне желая, чтобы та привела его если не к пятизвездочному отелю, то хотя бы к приличному ресторану. Тропинка вначале петляла среди высоких сосен, потом нырнула в березнячок, после провела Вована через осиновую рощицу, и, наконец, вывела на большую поляну, ярко освещенную солнцем.

Вован разочарованно оглядел поляну. Увы, ни отелей, ни ресторанов на поляне не намечалось, как не было вообще никаких следов пребывания человека. Поляна была пустынна.

Делать было нечего. Опечаленный Вован поплелся к холму, возвышавшемуся посреди поляны, намереваясь вскарабкаться на него и осмотреть местность с высоты.

Однако чем ближе он подходил к холму, тем более странным тот казался. Вначале у подножия холма обнаружились прогнившие деревянные ступеньки. Потом удивленный Вован заметил на вершине холма глиняную трубу, из которой курился легкий дымок.