Виталий «Африка» - Terra Nova: «Строго на юг» Страница 14

– ….!

Ичасо что-то сказала, но я не расслышал. Всё-таки, с громкостью музыки тут немного переборщили.

– Что?

Девушка подалась вперёд и прокричала мне в ухо:

– Я говорю, очень чувственное представление! Я бы с ними не отказалась немного пошалить, ха-ха!

– Я бы тож… Ай! Провокаторша!

Ичасо невинно улыбнулась и запустила когти поглубже в мою руку. Правда, через пару секунд жарко поцеловала в губы. Не убирая когтей. Ведьма, говорю же.

На сцене трио из блондинки, негритянки и азиатки, облачённых только в перья (и то не слишком много), показывают что-то среднее между эротическим танцем и собственно сексом. Интересно, где они такую высокую азиатку взяли?

– Я в комнату для девочек!

– Так «девочки» -то ещё на сце… Ай!

Ну вот что ты с ней будешь делать.

А? Да нет, ничего пока не решил. Живу, отдыхаю, трачу деньги помаленьку. Вообще, конечно, пора бы с этим заканчивать, и как-то определяться, но пока не получается. Ладно, успеется.

Номер закончился, света в зале немножко добавилось, музыка стала потише, и почтенная публика потянулась на свободное место у сцены – танцевать. Вообще, неплохое заведение. Оформлено под то самое кабаре из одноимённого фильма. Ну, смотрели, наверное.

Нахожу глазами возвращающуюся из «дамской комнаты» Ичасо как раз вовремя, чтобы увидеть, как к ней подкатывает какой-то хмырь. Судя по жестам, приглашает танцевать. Моя басконка (ну, условно моя, конечно, но всё-таки) отрицательно машет головой, хмырь проявляет настойчивость, девушка пренебрежительно отмахивается и идёт к нашему столику. А хмырь, что интересно, за ней. Ну-ну.

Ичасо садится, хмырь на секунду замирает, явно оценивая помеху в моём лице. Ну а я, соответственно, оцениваю его.

Неопределённый возраст, от тридцати до пятидесяти. Худая, угловатая физиономия, длинный острый нос, светлые волосы, длинные и прямые. Чёрные брюки, светлая рубашка с длинным рукавом, кобуры под ней не видно… ага, а левая кисть-то у него забита. Не могу отсюда понять, зоновскими партаками или просто татуировками, но вообще типаж типичного урки с просторов «одной шестой». Есть какая-то… дёрганность, что ли.

Хмырь подошёл вплотную к столику и на смеси жестов и ломанного английского («вонт дансинг виз ю»,20 ага) пытается пригласить Ичасо на танец. Блин, ну это уже явная наглость.

– Уважаемый, девушка не хочет.

Хмырь радостно всплёскивает руками. Ага, точно, партаки на руке.

– Братан, да не вопрос, чё. Откуда сам? Я из Читы.

Млять. Зря я на русском ответил.

– Из Москвы.

На лице хмыря проскользнула непонятная гримаса.

– Масква… Чё, мы тут с пацанами, тоже с дамами отдыхаем, вон там. – он кивнул куда-то в сторону. Ага, вижу – столиков через пять-шесть от нас, у стены, в отдельной кабинке на диванах развалилось с полдюжины таких же, в рубашечках, и четыре «дамы» откровенно шалавистого вида.

– …к нам, поговорим. Земляку всегда рады.

Ага. Твои «земляки» в овраге лошадь доедают.

– Давай в другой раз. Сегодня с девушкой вечер провожу.

– Так и даму с собой бери, чё. Выпьем, обсудим, чё-кавэ…

Вот же прикопался.

– Не, дружище, в другой раз.

– Ну, смотри…

Хмырь кивнул на прощание и отчалил. Наконец-то.

Ичасо, до этого невозмутимо наблюдавшая за непонятной ей беседой, поинтересовалась:

– Что это за злой клоун?

С максимально беззаботной физиономией отмахиваюсь.

– Да вот именно, что «злой клоун». Местный русский криминал. Звали присоединиться к их пьянке.

Басконка покачала головой.

– Не стоит. На редкость мерзкий тип, у него это на лбу написано.

Да уж сам заметил, хе-хе.

– Ну, вот я и отказался.

– У тебя нет проблем с Рашенз?

– Нет, я с ними вообще не общался. Ладно, чёрт с ними, ни к чему на обсуждение этих уродов время тратить.

Девушка с готовностью кивнула.

– Правильно, время тратить мы не будем. Пойдём лучше танцевать!

Смущённо развожу руками.

– Танцор из меня неважный. Это если очень мягко говорить.

– Ну, вот и потренируешься. Всё равно придётся – я танцевать люблю! Или я буду танцевать с кем-то другим…

Вот это она зря. Не знаю уж, у кого как, а у меня такого рода попытки пробудить ревность и «соревновательность» вызывают только раздражение и желание послать куда подальше. Впрочем, ладно, потанцую. Один хрен, пьяный, ха-ха.

Под медленную музыку всё шло достаточно неплохо (ну, на мой взгляд, не знаю уж, что там Ичасо по этому поводу думала), а вот когда мелодия сменилась на что-то быстро-ритмично-зажигательное, мои неловкие движения вызвали у партнёрши сначала смех, а потом и раздражение. Причём, кажется, не шутливое, а самое натуральное. По крайней мере, насмешки стали весьма злыми и едкими, что, в свою очередь, вызвало злость уже у меня. Которую (не в последнюю очередь, благодаря алкоголю) я не слишком усердно скрывал. Возвращаемся за столик недовольные друг другом.

– Знала бы, что ты такой неуклюжий, пошла бы с тем мобстером танцевать.

Короткий хохоток в конце фразы вроде как подразумевает шутку, но у меня настроение уже испорчено, да и количество выпитого не располагает к сдержанности.

– Ну так в чём проблема? Вон он сидит! – киваю в сторону блатной компании. Ичасо зло поджимает губы и встаёт. Блин, неужели и правда к ним пойдёт? Сама же говорила, мерзкий тип…

Нет, опять скрылась в направлении «дамской комнаты». Что-то я разнервничался, надо бы успокоиться. Блин, всё с этого хмыря началось, разозлил меня…

А хмыря-то, кстати, уже и нет. По крайней мере, я его не вижу. Зато от их компании отделилось другое тело и направляется прямиком ко мне. Блин, этот ещё отвратнее. Первый хоть впечатление какого-никакого авторитета производил, а тут явная сявка. Мелкий, тощий, вертлявый. Ну и чего ты ко мне прёшься, уродец?

– Ауе, земеля!

– Привет.

– Давай к нам, поговорим, чё-кавэ…

Млять, неужели с первого раза непонятно?

– Нет.

– Да ты чего, братан? От сердца же предлагаем.

– Не, дружище, настроения нет сегодня.

– Чё, пацанами брезгуешь, что ли?

Ясен пень, брезгую. Какой нормальный человек вами, уродами, не брезгует?

– Я же сказал, настроения нет. Со слухом плохо?

Вертлявый подался вперёд, почти нависая надо мной. Глаза у него какие-то… странные. То ли обширялся, то ли с головой реальные проблемы.

– Чё ты сказал?! Тебя пацаны как человека за стол приглашают, поговорить, а ты брезгуешь?! Ты кто такой вообще?!

Млять, да как же ты меня достал, ушлёпок! Капли слюны, вылетевшие изо рта вертлявого вместе с криком и попавшие мне на руку, окончательно срывают планку.

– Иди на хер!

Подскакиваю, стул с грохотом отлетает в сторону. Урка, отскочивший было назад, резко подаётся обратно.

– Чё ты сказал, падла?! Да я тебя!..

Рука вертлявого дёргается ко мне, и я практически на автомате бью его в скулу. Удар выходит так себе, толчок скорее, но противник падает на пол, опрокидывая при этом стул Ичасо. А вот и она, кстати, вернулась уже, стоит чуть поодаль и с ироничным удивлением наблюдает за разыгравшимся представлением.

Вертлявый, что-то истерически вереща, вскакивает на ноги, его дружки вскакивают с диванов и в хорошем темпе подбегают поближе, но тут появляется охрана заведения. Два… нет, уже три здоровенных мужика с короткими резиновыми дубинками в руках, кобуры на поясе, но оружие пока не достают… ага, четвёртый стоит немного подальше, уже с пистолетом.

– Спокойствие, джентльмены! Все разошлись обратно по своим местам!

К некоторому моему удивлению, урки лезть в бычку не пытаются и спокойно возвращаются на место. Ну, почти спокойно – «пострадавший» пару раз выкрикивает что-то в духе «да я тебя на куски порежу!».

Старший из охранников, спокойный блондин с кулаками размером в два моих, поворачивается в нашу сторону.

– Сэр, я настойчиво рекомендую вам с девушкой покинуть заведение прямо сейчас. Такси мы обеспечим и проследим, чтобы никто из этой компании вслед за вами не выскочил.

Ну, разумно. Киваю.

– Да, спасибо.

Ичасо с наигранно-восторженным выражением лица три раза хлопает в ладоши.

– Да уж. Кабальеро умеет сделать вечер интересным, ничего не скажешь.

Хочется ответить, в каком месте я видал её остроумие, но усилием воли сдерживаюсь. Пожалуй, демонстраций характера на сегодня хватит. Как бы с последствиями того, что уже надемонстрировал, разбираться не пришлось.

IV

Свободная территория Невада и Аризона,

Нью-Рино, Фримонт, Аракчеев-стрит

Ох ты ж млять!

Резкое движение спросонья вызвало вспышку боли внутри черепа. Подождав несколько секунд, пока не полегчает, уже куда осторожнее тянусь к надрывающемуся телефону. Какая сволочь звонит? Номер не определён…

– Да?