Эдмонд Гамильтон - Город на краю света Страница 14

Маклин обратился к одному из офицеров:

– Отдайте приказ снабдить все мотоциклы колясками – дорога будет весьма неровной и сложной. И вот еще что: выдвиньте автобусы вперед – по их следам легче будет проехать малолитражкам.

Полицейский, отдав честь, побежал выполнять приказание, а в это время Кеннистон заметил среди деревьев... тягачи с полевыми орудиями!

Маклин рассвирепел. Выскочив из джипа, он нашел майора Национальной гвардии и устроил ему разнос:

– Какого дьявола вы делаете? Зачем нам нужны ваши пушки? Оставьте их в Арсенале! Захватите с собой лучше солдатские койки, одеяла, полевые кухни – считайте, что мы отправляемся в поход. Ясно?

Вернувшись к джипу, он сказал Кеннистону:

– Джон, я возвращаюсь в мэрию – надо заняться другими районами. Будьте готовы начать движение около девяти! Я прикажу дать гудок на ближайшей к вам фабрике в качестве сигнала. Ну что ж, с Богом!

Остановив одну из полицейских машин, он уехал. Кеннистона тут же окружили офицеры, гвардейцы, административные работники района – все они ждали распоряжений.

– Как вы собираетесь отправляться в путь? – сердито обратился к ним Джон. – Половина машин настолько перегружена, что они не смогут даже сдвинуться с места!

Действительно, стоящие в колонне автомобили были доверху набиты не только одеждой и постельными принадлежностями, но и радиоприемниками, музыкальными инструментами, семейными портретами в массивных рамах, игрушечными лошадками...

– Заставьте их выбросить этот хлам! – решительно приказал Джон полицейским. – Будет возможность – мы перевезем на новое место все, даже горшки с геранью, а пока надо думать прежде всего о людях! Колонну перестройте в два ряда – на Джефферсон-стрит есть несколько узких мест.

Кеннистон проехался вдоль теснящихся автомашин, выглядывая Кэрол. Наконец он заметил ее за рулем старенького «форда». На заднем сиденье, среди многочисленных узлов и саквояжей, разместилась притихшая тетя Адаме. После долгих уговоров Джон убедил невесту переехать в переднюю часть каравана – так, чтобы они все время были у него на виду.

Вскоре подоспели сообщения о ходе эвакуации. Ответственные за кварталы прибыли на площадь с короткими докладами:

– Адам-стрит полностью освобождена жителями!

– То же самое – на Перри-стрит!

– На Линкольн-авеню – все в норме!

– Мистер Кеннистон, у нас есть проблемы на Нортстрит! Некоторые старики не желают покидать свои дома!

Выругавшись, Джон погнал джип по направлению к Норт-стрит. Это была узкая улочка, заставленная по обеим сторонам обветшалыми кирпичными домишками. На крыльце одного из домов он заметил пожилую женщину, закутанную в шаль. Она стояла, скрестив руки на груди, и с мрачным видом смотрела на опустевшую улицу. Остановив джип, Джон подошел к ней, подыскивая наиболее убедительные слова, но старуха его опередила:

– Я не собираюсь покидать свой дом, – безапелляционно заявила она. – Здесь я прожила всю жизнь – так же, как и моя покойная мать. Послушайте, мистер, что за идиотская мысль о путешествии во времени? И все из-за какого-то похолодания! Внезапно Кеннистон заметил розовощекую девчушку, с любопытством разглядывавшую его из окна веранды.

– Это ваша внучка, миссис? – расстроенно спросил он. – Подумайте хотя бы о ней – ручаюсь, через несколько дней вы обе погибнете от холода! Скоро в Миддлтауне никого не останется – кто вам поможет с топливом, пищей, водой? Пока не поздно, оденьтесь, захватите с собой хотя бы одеяла и идите к автобусам!

Пожилая женщина растерянно взглянула на него:

– Вы считаете, это опасно?.. Хорошо, мы сейчас соберемся...

Она ушла, а Джон поспешил к соседнему коттеджу. Двое полицейских выкатывали из подъезда инвалидную коляску с отчаянно ругавшимся старым джентльменом.

– Оставьте меня в покое, чертовы идиоты! – кричал он и нещадно колотил полицейских тростью.

Те, не обращая внимания на ярость старика, вкатили коляску в стоявший неподалеку автобус и туда же погрузили саквояжи с наспех собранными вещами.

Джон взглянул на часы – было уже без десяти девять. Увы, до полной готовности его району далеко...

Убедившись, что в домах на Норт-стрит не осталось ни одного человека, Кеннистон вернулся на площадь. Здесь его ожидал новый сюрприз: род раскидистой смоковницей стоял высокий худощавый священник. Размахивая Библией, он кричал:

– Пришел конец света – и всех грешников ждет суд Божий!

Лаубер, один из заместителей Маклина, заведовавший транспортом в колонне Кеннистона, встретил Джона жалобным восклицанием:

– Эти люди сошли с ума! – произнес он, тяжело дыша. – Кое-кто уже готов ехать, не дожидаясь сигнала – даже не зная дороги!

Только сейчас Джон заметил, что полицейские выстроили впереди колонны заграждения из грузовиков. Перед ними в беспорядке теснились десятки автомобилей, оглашая воздух ревом моторов и надсадным гудением клаксонов.

Паника! Опасность ее возникла сразу же после выступления мэра по радио. Хуббл настаивал на том, чтобы людям сказали правду, хотя отлично понимал – риск велик. По его мнению, ничего, кроме страха, не заставит людей покинуть давно обжитые места. Так и произошло – но горожане все-таки потеряли головы...

Джон проехал вдоль месива автомобилей, крича:

– Выстройтесь в колонну! Если вы загромоздите проезд, то никто не сможет сдвинуться с места!

Его никто не слушал. Лимузины, малолитражки, грузовики, фургоны сгрудились, соударяясь крыльями, в безуспешной попытке продвинуться хоть немного вперед. Какофонию же автомобильных клаксонов не смогла бы заглушить и иерихонская труба.

Несмотря на стужу, Кеннистон быстро вспотел от усилий хоть как-то навести порядок. Он молил Бога, чтобы паника не переросла в насилие. Внезапно впереди скопления автомобилей он увидел... лимузин мэра! По бледному, возбужденному лицу Гарриса было заметно: его сейчас заботит лишь собственная безопасность.

Заметив Кеннистона, мэр распахнул дверцу и закричал, с трудом пробиваясь через адский шум:

– Может, нам пора отправляться? Я уже готов...

– Маклин руководит движением транспорта, и мы будем придерживаться его команд! – крикнул в ответ Джон, едва слыша собственный голос.

– Но если люди потеряют головы... – начал было мэр и замолчал. Среди гудения клаксонов и грохота моторов стал нарастать хриплый вой, перешедший в оглушительный рев. И сразу смолкли голоса людей – им показалось, будто над Миддлтауном зазвучали трубы архангелов.

– Фабричный гудок! – закричал Лаубер. – Это сигнал!

Кеннистон, маневрируя среди скоплений автомобилей, подъехал к заграждению.

– Отгоните грузовики в сторону! – приказал он офицеру полиции. – Но ваши люди пусть остаются в строю!