Антон Орлов - Страна Изумрудного солнца Страница 14

– По-твоему, непрактично? – ухмыльнулась Линда.

Ну да, крыть нечем: бесплатную медицинскую помощь он получил только благодаря ее наличным. Но Клод не сдался:

– С наличными деньгами ходить опасно, могут ограбить.

– Меня не ограбят, – самоуверенно заявила Линда.

– Ты сейчас куда? – Он окинул рассеянным взглядом многолюдную, в отличие от улиц наверху, подземную галерею с призывно переливающимися радужными вывесками.

– Мне нужна еда. Что-нибудь вроде бифштекса с чесноком в шоколадной глазури. Я искала тебя, чтобы ты посоветовал: чем угостить валгрианина, чтобы он перестал отказываться от пищи и согласился поесть?

– А почему он не соглашается?

– Из вредности. Ты поможешь мне выбрать что-нибудь такое, что у вас считается вкусным?

– Хорошо, идем. – Ему некуда было торопиться. – Самый лучший выбор – в Западном гастромаркете.

Они спустились на нижний ярус и направились к перрону, когда Клод вспомнил: сегодня вечером он должен привести Линду к Аделе, чтобы наконец-то познакомить их. Адела будет ждать.

Валов закончил обследовать дверь, со вздохом выпрямился. Не открыть. Дверь металлическая, индивидуально настроенная электроника, скорее всего, продублирована с той стороны механическими запорами. Если бы стандартный для выездного инспектора комплект остался при нем, он еще мог бы на что-то рассчитывать. Жаль, что утром поторопился. Он выбрал вроде бы подходящий момент и попытался отключить бандита, который представился как Стив, внезапным ударом в висок. Тот успел отклониться. Тогда Валов выхватил заранее приготовленный стилет и всадил Стиву под ребра. Он, конечно, предусматривал возможность поражения, но не такого сокрушительного, совсем не такого…

Поморщившись, Стив вырвал стилет из своего тела, повертел в руках, с любопытством рассматривая, и сунул в карман. На комбинезоне расплылось кровавое пятно, однако он не обращал на это внимания.

Валов ждал, что он упадет. Или кинется на него и попытается убить. Вместо этого Стив со скукой в голосе бросил: «Зря. Нам с тобой не из-за чего драться». Повернулся и вышел.

Дезориентированный Валов уселся на стул, перебирая в уме все мало-мальски логичные объяснения. Он нанес противнику хоть и не смертельную, но достаточно серьезную рану, а тот не отреагировал, если не считать недовольной гримасы. Киборг?.. Вампир?.. Не то чтобы Валов всерьез допускал возможность существования вампиров, но голофильмы про них иногда смотрел от нечего делать. В кино у них, как правило, торчат характерные клыки… Однако зубы у Стива обыкновенные, как у человека.

Стив вернулся через полчаса, уже в другом комбинезоне, целом и чистеньком. Чувствовал он себя, судя по всему, превосходно. Обыскав пленника и помещение, изъял все предметы, способные послужить для нападения, обороны и взлома. Валову оставалось только выругать себя за авантюризм: нечего было изображать героя.

От волнения и голода его мутило. Голодовку Валов объявил после того, как понял, что своим похитителям он нужен живой и здоровый: то ли для какого-то запланированного обмена, то ли рассчитывают завербовать. Если можно осложнить им жизнь – он это сделает. Тем более, что накормить его пытались всякой импортной гадостью, вроде противно сладкого шоколада или мяса под острым соусом. Пусть сами это едят… Валов согласился только на чашку слегка подсоленного кофе по-веногьянски, с тмином и сливочным маслом, покрывающим горячий напиток аппетитной жирной пленочкой. Хорошо, что хоть это у них нашлось.

Он бродил взад-вперед по аккуратному жилому модулю из трех секций, рывками открывая скользящие двери. Подошвы ботинок прилипали к пористому упругому полу, потом отставали с чавканьем. Валова раздражал этот звук. Освещение модуля беспокойно мерцало. Регулировалось оно автоматически: в присутствии человека становилось более ярким, в отсутствие – еле теплилось, но если человек метался туда-сюда, автоматика не знала, как себя вести.

«Это значит, у хозяев яхты психика достаточно уравновешенная, – приостановившись, сделал вывод Валов. – Электронику они настроили под себя, у них не вызывает протеста ее назойливая услужливость. Технократы! А вдруг Стив и его подружка украли яхту? И сами не разбираются, как здесь регулировать сервисные системы?»

Впрочем, откуда у этой парочки яхта – еще не самый главный вопрос. Есть и поважнее: что они сделали с ним?

Он помнил, как на него напали около «Сумеречного шарма». Помнил боль. Помнил, как полз по траве. Когда он очнулся, его одежда была обильно испачкана засохшей кровью, а на теле появились шрамы, которых не было раньше – всего одиннадцать, специально сосчитал перед зеркалом.

Что за сверхэффективная медицинская аппаратура установлена на яхте? Можно считать, его воскресили из мертвых. Сначала убили, потом воскресили… Хороший способ добиться доверия. Сегодня утром Стив – до того, как Валов ударил его стилетом, – попросил его опознать нападавших и стал показывать портреты обитателей улья. Двоих Валов узнал наверняка.

Дешевая уловка Стива вызвала у него усмешку: ясно ведь, кто был заказчиком нападения. Для валгрианина рассчитанное на несколько ходов вперед хитроумное манипулирование себе подобными – обычное дело. Сам Валов не очень-то этим увлекался, что было одной из главных причин, по которым он так и не сделал карьеру. Но приемы из этого арсенала не были для него тайной, и он почти обиделся, когда Стив заявил, что они с Линдой, мол, случайно обнаружили его в парке около «Сумеречного шарма», подобрали и вылечили. Неужели он настолько похож на дурака?

Разумеется, в случайность Валов не поверил, а этот тип, естественно, изобразил удивление.

Устав метаться по замкнутому пространству, Валов откинул и зафиксировал койку, растянулся на мягкой поверхности. Похоже, что будущее от него не зависит. Он привык, что оно не зависит от него на семьдесят-восемьдесят процентов, но остальные двадцать до сих пор принадлежали ему, а теперь он потерял и это.

В холл Аделиной ячейки набилось человек тридцать. Все пуфики и откидные диванчики были заняты, кое-кто расположился на полу. Мебель, обтянутая цветной хавлашмыровой кожей, медовые стены-соты, дорогая люстра – все это выглядело неказистым и лишенным стиля в присутствии той публики, которую Адела наприглашала к себе на вечеринку.

Клода Хинби здесь терпели только благодаря покровительству Аделы: он не был своим. Он принадлежал к иному миру, который для обитателей улья был так же далек, как Нез или Ниар. Нечто всеми презираемое, иногда вызывающее скрытую зависть, но чаще – смешанную с бравадой злость. То, что он поселился в улье, дела не меняло: все равно он посторонний, об этом кричал каждый его жест, каждая черточка внешности. Он не носит серьги-кинжалы, у него мягкое и нерешительное выражение лица, он даже разговаривает не так, как здесь принято. Гости Аделы использовали его как прислугу: гоняли туда-сюда подать, принести, сбегать на кухню, открыть бутылку. Клод не осмеливался перечить, тем более что сама Адела не пыталась за него заступиться – наоборот, вместе со всеми смеялась, если кто-нибудь его толкал, а один раз наставительно сказала: