Александр Казанцев - Арктический мост Страница 14

- Плавающий туннель, говоришь? Всплыть захочет. Чем держать будешь?

- Стальными тросами и якорями, брошенными на дно океана. Труба будет идеально прямой. Из нее легко можно удалить воздух.

- Конечно, можно. Зачем нам воздушное сопротивление!

- И никаких поворотов, уклонов, подъемов! - с воодушевлением продолжала Аня.

- Ва! - вскочил Авакян. - Понимаю! - и он протянул к Ане изогнутый крючком палец. - Прямое железнодорожное сообщение из СССР в Америку по плавающему подо льдом Арктики туннелю. Подводный понтонный мост!..

- На глубине ста метров,- вставила Аня.

- И поезда, как пули в стволе... Скорость тысяча...

- Две тысячи, - перебил теперь Андрей.

- Верно, браток! Две тысячи километров в час, и два часа езды. В Америку можно будет к теще чай пить ездить. Слуший, - он взъерошил черные волосы. - Очень просто, гениально просто! И, честное слово, осуществимо! Возьми к себе помощником!

Андрей, счастливый, закрыл глаза. Он выслушал первую экспертизу инженера, рассмотревшего его проект!

- Слуший, - продолжал Авакян. - Знаешь, у этого американского инженера не голова, а фонарь в две тысячи свечей. Попрошу капитана, чтобы позволил ему прийти к тебе. Идея у тебя - международная!

Возбужденный Андрей сделал попытку приподняться на локте.

Аня бросилась к нему: - Что ты! Андрюша, милый! - А глаза ее сияли. Разве мог больной несколько дней назад сделать такое движение! Произошло чудо.

...Сурен Авакян сидел в салоне капитана н дымил трубкой. Грузный, седой Иван Семенович сердито расхаживал перед ним.

- Американцу? - остановился он перед Суреном. - Это ты подожди. Зачем американцу?

- А почему не показать ему корневскую идею? Ведь вы же говорите, что она выеденного яйца не стоит.

- Ты брось меня цитировать. Другими цитатами пользуйся. Видно, забыл, в какой обстановке живем. Холодная война! Самого только что в море искупали. Американцы!.. Видать, мало с ними дела имел.

- Знаю, знаю... враги и так далее... Простые люди везде хорошие. Сближаться с ними надо, общие интересы искать... Мост-то мы ведь к американскому народу строить хотим, а не к какому-нибудь сенатору. С врагом общих интересов не бывает! Понимаешь?

- Очень понимаю! - совсем рассвирепел капитан.--Так ты что же? - он выпрямился во весь свой гигантский рост и угрожающе подбоченился. - Ты что же, решил советские идеи разглашать, иностранцам передавать? Ты знаешь, какие у меня тут инструкции? - и он показал рукой на сейф.

Авакян отмахнулся.

- Ну, вот! Теперь сразу опасность разглашения. Чего? Бреда?

- Не знаю чего. Там разберутся. Важно, что разглашение.

Aвакян в сердцах засунул горящую трубку в карман и поднялся: - Далеко пойдешь, капитан. Ба-алыииы начальником будешь... Инструкции умеешь выполнять!

И Сурен выбежал из салона...

Слепая ярость накатилась на Ивана Семеновича. Он мог бы сейчас заломать медведя, а не то что этого "горца кахетинского". Но как это ни странно, больше всего Иван Семенович негодовал на себя самого...

Американский самолет делал круг над "Дежневым".

От лежавшего в дрейфе советского корабля только что отошел катер с американского эскадренного миноносца, увозя инженера Герберта Кандербля...

...У реллингов стоял Сурен Авакян. Он долго мучился, не решаясь рассказать американцу о замысле Андрея Корнева. Всем своим существом Сурен понимал нелепость наложенного капитаном запрета, но внутренняя дисциплина сдерживала его. Капитан на корабле был высшим представителем советской власти. И все же Сурен не сдержался, намекнул американцу, чтобы узнать, как он будет реагировать на предложение построить мост между СССР и Америкой.

- Через Берингов пролив? - спросил он.

- Нет. Через Северный полюс.

Американец холодно сказал: - Я инженер, а не психиатр.

А подробнее рассказать американцу о проекте Андрея Сурен не решился, сам себя ругая проклятым перестраховщиком.

Спускаясь на присланный за ним катер, американец вдруг вспомнил: Хэлло, Сурен! Если не мост, то добрые отношения нам построить было бы неплохо.

- Мы еще создадим Общество дружбы материков,- многозначительно сказал Сурен.

- О'кэй! - усмехнулся американец. - Я предпочел бы, чтобы оно было инженерным.

- Оно таким и будет!

- Без психиатров! - уже с катера крикнул Кандербль.

Американские офицеры с катера смотрели хмуро и, видимо, не одобряли дружелюбных реплик Кандербля...

За кормой катера осталась лепная дорожка.

"Дежнев" стал разворачиваться, и пенная дорожка холодной чертой отделила советский и американский корабли.

Из труб эсминца повалил черный дым.

В небе назойливо кружил истребитель.

- Сдуший, - говорил Сурен, сидя вместе с Аней около койки Андрея. Кандербль сильно жалел, что тебя не увидел. Понимаешь, энтузиаст оказался. Мы с ним договорились, что создадим Общество друбжы материков. Инженерное общество, конечно. Ты поступишь в институт, начнешь изучать английский язык. Станешь инженером, без этого тебе теперь нельзя. Возглавишь общество. Оно и поднимет твой проект!..

Андрюша был счастлив, силы возвращались к нему, он уже верил, что все это действительно будет так. Он - инженер... и много других инженеров друзей проекта. И даже в Америке появятся такие друзья...

- Общество дружбы материков, - задумчиво повторил он.

Аня смотрела на Сурепа благодарными глазами.

- И уже есть три члена общества, - с улыбкой сказала она.

- Нет. Три с половиной! - поправил Сурен.

- Кто же наполовину?

- Американец.

- Будет когда-нибудь и он .полностью с нами. А мы, Андрюша, уже сейчас с тобой...

- Всей душой, - торжественно подтвердил Сурен. - Давайте руки! Соединим материки.

И три руки соединились под самодельной чертежной доской: смуглая волосатая рука Авакяна, нежная рука Ани и худая, нервная рука Андрея Корнева.

Неужели эти руки могут соединить не только сердца друзей, но и континенты!?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

СТАРШИЙ БРАТ

Случай с Андреем Корневым, как известно, описан в медицинской литературе. Можно указать номер журнала, где сообщается, как воля к жизни, проснувшаяся у больного вместе с творческим порывом, повлияла на ход болезни; там же приведен и перечень физических упражнений, которые в течение почти одиннадцати месяцев с исступленным упорством проделывал обреченный на паралич человек.

К сожалению, в медицинском журнале ничего не сказано о самой мечте, вернувшей юношу к жизни.

Одиннадцать месяцев шла борьба. Болезнь сковывала Андрея, мечта дарила ему крылья...

Списанный с корабля на берег новым капитаном "Дежнева", Андрей лежал в портовой больнице во Владивостоке. День ото дня, сантиметр за сантиметром отвоевывал он свободу движений и вместе с тем изучал английский язык и готовился к приемным испытаниям в институт, куда обязал себя поступите ближайшей осенью.