Стивен Бакстер - Око времени Страница 14

Оружия у них не было, кроме штыкового ножа у Абдыкадыра, и этот нож он с некоторой неохотой отдал Макнайту. Макнайт взял инфракрасные очки и весьма озадаченно приложил их к глазам, потом открыл пластиковые коробочки с аптечкой первой помощи и внимательно просмотрел содержимое.

Затем им позволили одеться и отдали большую часть вещей – кроме ножа и (что сильно удивило Бисезу) ее жевательной резинки.

А потом, к полному изумлению Бисезы, капитан Гроув, командир гарнизона, заставил их ждать.

Они с Абдыкадыром сидели рядом в его кабинете на жесткой деревянной скамье. У двери, держа наизготовку ружье, стоял единственный часовой. В кабинете капитана чувствовалось определенное удобство и даже, пожалуй, элегантность. Чисто побеленные стены, деревянный пол, на одной стене – кашмирский ковер. В этом кабинете явно работал профессионал. На большом письменном столе лежали стопки бумаг и картонных папок, из чернильницы письменного прибора торчала перьевая ручка. Имелись тут и кое-какие личные вещи, вроде набора мячей для поло и старинных напольных, скорбно тикающих часов. А вот электрического освещения не было, и с тускнеющим небом за единственным маленьким окном соперничали только керосиновые лампы.

Бисеза не удержалась и прошептала:

– Тут как в музее. Где компьютерные софтскрины, радио, телефоны? Ничего нет, кроме бумаги.

Абдыкадыр проговорил в ответ:

– И все-таки с помощью бумаги они правят империей.

Бисеза непонимающе уставилась на него.

– Они? Как ты думаешь, куда мы попали?

– Это Джамруд, – ответил он без раздумий. – Крепость девятнадцатого века, построена сикхами, была опорной базой британцев.

– Ты тут бывал?

– Видел на снимках. Я изучал историю – это ведь как-никак мои родные края. Но в книгах говорится, что крепость представляет собой развалины.

Бисеза задумчиво сдвинула брови. Это никак не желало укладываться у нее в голове.

– Ну а теперь это вовсе не развалины.

– А как они одеты? – еле слышно проговорил Абдыкадыр. – Ты заметила? Портянки, походные ремни. А оружие? Винтовки – однозарядные, заряжающиеся с казенной части, системы Мартини-Генри*[6] и Снайдера*[7] Они очень-очень давно вышли из употребления. Этой ерундой перестали пользоваться с тех пор, как британцы обосновались здесь в девятнадцатом веке, да и они вскоре перешли на «ли-метфорды», «гатлинги» и «максимы», как только это оружие появилось.

– И когда это произошло? Абдыкадыр пожал плечами.

– Точно не скажу. Но думаю, в тысяча восемьсот девяностом или чуть позже.

– В тысяча восемьсот девяностом?

– Ты не пробовала включить аварийную рацию?

У них обоих имелись трекинг-маяки, вшитые в жилеты, а также миниатюрные рации. К счастью, Макнайт во время обыска их не обнаружил.

– Без толку. И телефон молчит. Нет сигнала – как и тогда, когда мы были в воздухе. – Бисеза зябко поежилась. – Никто не знает, где мы находимся и где упали. Не знают даже, живы ли мы.

Она осознавала, что пугает ее не только авария сама по себе. Сильнее пугало ощущение отсутствия контакта, отрезанности от мира, опутанного нитями связи, от мира, в который она была погружена с момента своего рождения. Для человека двадцать первого века это было особенное, сбивающее с толку чувство изоляции.

Абдыкадыр положил свою руку поверх руки Бисезы, и она была благодарна ему за это проявление человеческого участия. Он сказал:

– Скоро начнут поисково-спасательную операцию. Упавшая на землю «Пташка» – неплохой ориентир. Правда, уже темнеет.

А она почему-то успела забыть про это странное явление.

– А ведь еще рано, не должно бы темнеть.

– Верно. Не знаю, как ты, а я чувствую себя немного не в своей тарелке...

Тут в кабинет порывисто вошел капитан Гроув в сопровождении ординарца. Абдыкадыр и Бисеза встали. Гроув оказался мужчиной лет сорока, невысокого роста, немного полноватым, в легкой форме цвета хаки, с устало-озабоченным лицом.

Бисеза заметила пыль на его ботинках и портянках и подумала: «Он – человек, для которого дело превыше внешнего вида».

Но вот таких огромных усов, напоминавших моржовые, Бисеза не видела ни у кого, кроме спортсменов-борцов.

Гроув встал перед ними, подбоченившись.

– Бэтсон сообщил мне ваши имена и звания, которые вы себе приписываете. – Акцент у него был резкий, выговор до странности несовременный, как у британских офицеров в фильме про Вторую мировую. – И мне показали эту вашу машину.

Бисеза сказала:

– Мы выполняли мирную разведку. – Гроув вздернул седеющие брови.

– Я видел ваше оружие. Хороша «разведка»! Абдыкадыр пожал плечами.

– Как бы то ни было, мы говорим вам правду. – Гроув объявил:

– Предлагаю перейти к делу. Позвольте сообщить вам, что вашему товарищу оказывается самая лучшая помощь, какую мы только можем оказать.

– Благодарим вас, – сдержанно выговорила Бисеза.

– А теперь – кто вы такие и что делаете около моего форта?

Бисеза прищурилась.

– Мы не обязаны сообщать вам ничего, кроме имени, звания, серийного номера...

Она запнулась, заметив, что Гроува ее слова сильно обескуражили.

Абдыкадыр тихо проговорил:

– Не уверен, что наши военные условности тут приемлемы, Бисеза. Кроме того, у меня такое чувство... Все до того странно, что нам лучше быть откровенными друг с другом.

Он вопросительно посмотрел на Гроува. Тот резко кивнул, сел за свой письменный стол и, равнодушно махнув рукой, дал им знак сесть на скамью.

– Предположим, – сказал он, – я на минутку откажусь от самого вероятного предположения – от предположения о том, что вы шпионы России или кого-то из ее союзников. Может быть, вы даже виновники того, что у нас разладилась связь... Как я уже сказал, давайте об этом забудем. Вы говорите, что выполняете задание британской армии. Вы здесь для поддержания мира. Я тут вроде бы для того же самого. Вот и расскажите мне, как это можно поддерживать мир, порхая по небу в этой летучей мясорубке.

Говорил он резко, но чувствовал себя явно неуверенно.

Бисеза сделала глубокий вдох и заговорила. Она вкратце описала геополитическую ситуацию: противостояние мощных сил из-за нефти в данном регионе, сложные и напряженные отношения между жителями этого края. Гроув, похоже, кое-что улавливал, хотя большая часть информации оставалась для него непонятной. Порой он высказывал величайшее изумление:

– Россия – союзница? Вы так сказали?.. А теперь позвольте растолковать вам, как я вижу положение дел. Мы находимся в точке конфликта, но это конфликт между Британией и Россией. Моя работа – помогать в защите границы империи и обеспечении безопасности раджи. Из того, что вы успели наговорить, я понял, что у вас не все в порядке с пуштунами. Без обид, – добавил он, глянув на Абдыкадыра.