Илья Варшавский - Человек который видел антимир (Научно-фантастические рассказы) Страница 14

Прошло минут пять.

- Ну, как у вас дела, Шеманский, - спросила Беата.

- Стою, как соляной столб.

- Вот и умница! - В ее голосе мне почудилась насмешка. Все это начинало меня бесить. Я приехал сюда вовсе не для того, чтобы останавливаться на полпути и служить объектом иронии какой-то девчонки.

Я сделал несколько глубоких вдохов и отправился искать Арсеньева с твердым намерением объясниться здесь же начистоту.

Пройдя по коридору несколько сот шагов, я обнаружил, что он раздваивается.

- Алексей Николаевич!- позвал я.

Никакого ответа.

Не имело смысла гадать, в каком из коридоров он мог находиться. Я свернул налево.

В красном свете неоновой лампочки индикатора электростатического поля, горевшей на моем шлеме, многочисленные двери, обитые свинцовыми листами, отливали тусклым металлическим блеском. Я попробовал открыть одну из них, она оказалась запертой.

Я пошел дальше. Мария много рассказывала мне об установке, но я никогда не предполагал, что это такое грандиозное сооружение. Настоящий подземный город.

Неожиданно впереди мелькнул голубоватый свет.

- Алексей Николаевич! - снова позвал я.

Опять нет ответа, только треск разрядов.

Сначала мне показалось, что одна из дверей усеяна сотнями маленьких лампочек. Подойдя ближе, я понял, что это светлячки, о которых рассказывала Беата. Они сидели на свинцовой обивке двери среди странных наростов, напоминавших кактусы.

Я уже не мог тратить время на то, чтобы получше их разглядеть. Прошло более двадцати минут, как я расстался с Арсеньевым. Он уже мог вернуться.

Легко представить себе его ярость, когда он увидит, что меня нет на месте.

Я прошел еще немного, и уже собирался повернуть назад, когда заметил яркое пятно света вдали.

Часть коридора в этом месте была разрушена. В большом проломе виднелось голубое небо. Впереди коридор был завален обломками бетона вперемешку со стальными конструкциями. Слева в стене зияло большое отверстие. Я заглянул туда. В огромном зале перед параболическим экраном стояла человеческая фигура.

"Арсеньев? Но почему он без скафандра?" - В его неподвижности было что-то зловещее.

Я пролез в проем и побежал к нему. Бешено колотилось сердце от бега. Я задыхался, перед глазами мелькали красные пятна. Смотровое стекло запотело от учащенного дыхания.

Я остановился, чтобы продуть шлем...

Это был не Арсеньев. Вполоборота ко мне, прижав левую руку к груди, стояла... Мария! Нет, не Мария, а ее статуя, отлитая с необычайным искусством из зеленоватого тусклого металла.

Я сделал несколько шагов вперед.

Очень медленно, как это бывает только во сне, она повернула голову и улыбнулась.

Дальше все потонуло в клочьях серого тумана, перешедшего в густой плотный мрак.

* * * Мне очень трудно восстановить в памяти все, что было дальше.

Очевидно, я долго находился в бессознательном состоянии. Когда я открыл глаза, то лежал на полу без шлема. Моя голова покоилась на гладких металлических коленях.

- Очнулся? - спросила Мария, кладя мне на лоб ледяную руку. - Мне пришлось снять с тебя шлем. Кончился кислород, и ты начал задыхаться.

"Теперь уже все равно", - подумал я.

- Я знала, что придешь.

- Что с тобой случилось? - спросил я.

- Не знаю. Я очень плохо помню тот день. В памяти осталась только вспышка света, а потом наступила вот эта странная скованность.

Она провела рукой по моим волосам.

- Ты мало изменился.

- Вот, только поседел, - сказал я.

- Как я рада, что ты здесь. Ведь мне почти никого не приходится видеть.

. - Разве... у тебя кто-нибудь бывает?

- Один раз приходил какой-то парень с девушкой. Они были в таких же скафандрах, как ты. Я просила их забрать меня отсюда, но они сказали, что это пока невозможно. Я очень радиоактивна. Обещали потом что-нибудь сделать.

Вот теперь я и тебя погубила. Ведь ты без шлема.

- Ах, теперь все равно, - сказал я.

- Милый!

Зеленая металлическая маска склонилась над моим лицом. Я в ужасе закрыл глаза, почувствовав прикосновение холодных твердых губ.

- Милый!

Острые, как бритвы, ногти вонзились мне в плечо.

Дальше терпеть эту пытку не было сил.

- Пусти!!!

* * * Я открыл глаза. Склонившись надо мной, стояла Беата.

- Ну вот! Опять расплескал все, - сказала она, стараясь разжать ложкой мне губы.

- Беата?!

- Слава богу, узнали! - засмеялась она. - А ну, немедленно принять лекарство!

- Где я?

- На базе. Ну и задали же вы нам хлопот! Арсеньев в Юрой целый час вас разыскивали в этих катакомбах. Назад тащили на руках. Ваше счастье, что были в бессознательном состоянии. Дал бы вам Алексей Николаевич перцу!

- Где меня нашли?

- У статуи.

- Значит, это правда?!

- Что именно?

- То, что... статуя... живая.

- Глупости! С чего это вы взяли?

- Но... она... шевелилась.

- Игра расстроенного воображения. Наслушались моих рассказов о светляках, и вот почудилось невесть что. Не зря Арсеньев не хотел вас туда пускать. А я-то, дура, еще за вас просила!

Я никак не мог собраться с мыслями.

- Откуда же эта статуя?

- В момент аварии ваша жена стояла перед параболическим экраном, на пути потока излучения. Очевидно, пройдя через нее, поток как-то изменил собственную структуру и выбил из поверхности экрана ее изображение, сконцентрировавшееся в фокусе параболоида. Впрочем, Юра вам расскажет об этом более подробно, я не сильна в физике.

- А что Арсеньев намерен с ней делать?

- Положить в свинцовый гроб и зарыть в землю. Она вся состоит из радиоактивных элементов. Люшин облучился, когда пытался ее исследовать.

- Скажите, - спросил я, помолчав, - Алексей Николаевич очень на меня сердится?

- Очень.

- А вы?

- Убить готова! К счастью, вас сегодня отправят в город.

Я подождал, пока за ней закрылась дверь, расстегнул на груди рубашку и поглядел на левое плечо... Там были четыре глубоких ссадины... Вероятно, я поранился, когда упал.

Дельта-ритм

асильев открыл глаза и посмотрел на часы. Было двадцать минут четвертого.

Значит, сегодня это продолжалось два часа. На столе перед ним тихо пощелкивал автомат, включающий каждые десять минут осциллограф. Сняв с головы контакты, Васильев вынул кассету из осциллографа и пошел в темную комнату. Через двадцать минут у него в руках была проявленная пленка.

Сомнений не могло быть: опять дельта-ритм - колебания с частотой три герца и почти постоянной амплитудой.

- Марина! - крикнул он, подходя опять к столу. Из соседней комнаты вошла девушка в белом халате и вопросительно взглянула на Васильева.

- Дадите три вспышки света с произвольными интервалами, - сказал он, гася в лаборатории свет.