Владимир Михайлов - День, вечер, ночь, утро Страница 14

– Тогда скажи: почему раньше женщины и не задумывались над этим? Они знали, что нужны, и они шли. Женщины были какими-то другими? Сильнее?

– Раньше? – задумчиво спросила Кира, отдавая ему карандаш. – Наверное, у них было что-то, чего нет у меня. Ты хочешь, чтобы я знала все. Я ведь не жила раньше. Не знаю.

– Жаль, – сказал он и нарисовал на табличке жирный нолик. – И все равно я не могу с этим примириться.

– А я, ты думаешь, могу? Мне так хочется, так невыносимо хочется найти у себя хоть какую-то ошибку! Ты ведь не представляешь, каким ущербным кажется мне будущее без тебя… Но я не нахожу возражений, и ты тоже. Ты прав – не надо больше об этом.

Она поставила еще один крестик:

– Ты проиграл.

– Да.

– Еще?

– Нет, – сказал он. – Хватит. Все равно я проиграю. Еще два часа… Мне придется провести их тут: хронокар – машина экспедиции вынырнет здесь, за домом, и я должен буду сесть сразу, чтобы никто не успел их заметить.

– Пожалуйста. Что тебе предложить?

– Да ничего. Посижу просто так на диване, подышу воздухом этого дома – в последний раз. Только не давай мне уснуть, а то просплю.

– Понимаю: ночь без сна.

– Вторая, – пробормотал он, устраиваясь на диване. – Перед стартом там тоже хватало работы… Я бы вышел в сад, но меня ведь тоже не должны видеть: я теперь не человек, а феномен.

– Ты мне напомнил: время полить цветы. Сиди, дыши… Я быстро.

Кира вышла в соседнюю комнату, прошла в автоматную, открыла дверку приемника: заказанные кристаллы лежали там, никому ненужные. Она хотела, нажав кнопку, отправить их обратно, потом передумала: это она сделает, когда Александр уедет, при нем такой поступок выглядел бы так, словно она старалась поскорее избавиться от всего, связанного с его зовом… Она настроила садовые автоматы и вышла из дому.

Цветы стояли, словно наблюдая за нею, листья переливались в отблесках росы. Было тихо, и очень явственно прозвучал шорох подъехавшей машины. Автоматы пустили воду, но и сквозь ее шелест Кира услышала звуки шагов. Кто-то открыл калитку. Кира вздрогнула: Александра не должны увидеть… Она шагнула навстречу.

– Здравствуй, – сказал Евгений. – Как ты спала? – Он внимательно вгляделся в ее лицо. – Ого! Не ошибусь, сказав, что ты вообще не спала! – Он подошел ближе и остановился совсем рядом. – Тебе будет нелегко, я предупреждал. С этим надо порывать сразу. Что поделать? Он не вернется…

Она улыбнулась уверенности его слов.

– Ага, – сказал он. – Уже лучше. Знаешь что? Я нашел для тебя чудесную квартирку. В твоем же доме. Машина ждет. А я не стану надоедать тебе, сама понимаешь…

– Спасибо, – сказала Кира, по-прежнему улыбаясь. – Спасибо за заботу. Только не надо: я никуда не собираюсь отсюда.

– Будешь терзать себя?

– Наверное, – задумчиво сказала она, – я это заслужила.

– Глупости.

– А если уеду – то куда-нибудь очень далеко. В Африку, на Южный полюс… Может быть, я позову тебя оттуда. Приедешь?

– Сразу же! – сказал он.

– Вот как? Расскажи, как ты это сделаешь?

Он пожал плечами:

– Очень просто. Упакую свою лабораторию… Закажу, чтобы там, на полюсе, мне построили подходящее здание… Кстати, а как у них с энергетикой? Мне нужны немалые мощности.

– Боюсь, что мощностей не хватит. И здание – построят ли его?

– Ну, – сказал он, – что-нибудь да придумается. И потом, почему обязательно полюс? На побережье Антарктиды великолепные энергоцентрали, они там не знают, куда девать мощность. Соглашайся на побережье, а?

– Подумаю, – сказала она. – Значит, со всей лабораторией?

– У меня сейчас решаются такие проблемы! Не бросать же их. Или ты хочешь туда ненадолго?

– Насовсем.

– Ну, может, я успею к тому времени закончить…

– Да нет, не торопись, – сказала Кира. – Я шучу. Никуда я не собираюсь. И не жди меня, советую от души. Не стоит. Я ведь достаточно упряма.

– Будешь хранить память?

– Буду.

– Знаешь что? Иди, поспи. А я приду вечером.

– Вечером меня не будет дома.

– Тогда завтра утром. Нет, не завтра… Послезавтра утром.

Он повернулся; Кира отрицательно покачала головой, но он уже не видел этого. Снова зашуршала машина, потом шорох рассеялся в утренней тишине. Автоматы кончали поливку. Значит, лабораторию – с собой. Он такой же… Выходит, мы одинаковы? Значит, прав Александр, если мы с Евгением одинаковы. Но в чем ошибка?..

Она все еще глядела вслед уехавшей машине, опираясь о полуотворенную калитку. Потом что-то другое привлекло ее внимание и заставило повернуть голову. Из соседнего дома вышел человек. Светлые вьющиеся волосы падали на его лоб. Очень большие глаза отражали мир, ход важнейших мыслей угадывался по лицу – размышлений о мире, который весь, до последней травинки и винтика, принадлежал этому человеку, и оставалось только освоить его, как следует. Преобразователь, он стремился вперед, пытливо оглядывая все, что попадало в поле его зрения; встретив взгляд Киры, он улыбнулся, и Кира улыбнулась в ответ так, как не улыбалась еще никому и никогда, и почувствовала, как что-то поворачивается в ее душе, причиняя боль и радость одновременно. Человек поздоровался исполненным достоинства кивком и прошел дальше. Еще не умея как следует ходить, он широко расставлял ноги, иногда с размаху садился на тротуар, но тотчас же поднимался и упрямо шел дальше, волоча за собой какую-то из новейших моделей звездного корабля с отломанным рефлектором и расплющенным жилым отсеком… Кира затаила дыхание и почувствовала, как влажнеют глаза. Потом повернулась и кинулась в дом.

Александр спал сидя, откинув голову на спинку дивана. Кира подошла к нему и тряхнула за плечо.

– Я готов, – пробормотал он, не открывая глаз. – Сигнал? Сейчас… Одну минуту…

– Алька! – настойчиво сказала она. – Да проснись же на миг! Ты мне ничего не рассказал о детях!

Он открыл глаза и поморгал, с трудом приходя в себя.

– Прости… Дети? Что дети? Ах, там? Обыкновенные… маленькие… Смешные…

– Да нет! Слушай, а если бы мы были там… нам дали бы разрешение? Мы могли бы?..

Александр недоуменно взглянул на нее:

– Разрешение? Погоди… А, я совсем забыл… Там ничего этого не надо. Эти проблемы давно решены. Забыл, что тут, у нас, еще существует ограничение…

– Значит, мы сможем?

Но Александр, так и не совладав со сном, опять шумно задышал. Кира отпустила его плечо и села рядом, и почувствовала, как он, не просыпаясь, нащупал ее пальцы и сжал в своих. Кира сидела, улыбаясь. «Архитектор!» – подумала она о себе. Потом нахмурилась.

– Алька! – сказала она вслух. – Но если в эти два месяца ты что-то позволишь себе… Смотри!

Спящие часто улавливают настроение находящихся рядом; странный звук раздался, и Кира взглянула, не понимая. Звук повторился, подобный плеску воды, и на этот раз она сообразила. Александр спал; ему, наверное, снился счастливый сон, и он смеялся во сне, как смеются дети, у которых еще много хорошего впереди.