Анатолий Долженков - Охота на Беса. Парапсихологический детектив Страница 15

Хорошо подумав и взвесив все за и против, в качестве трамплина для стартового рывка он выбрал комсомол. Это было то, что надо. В условиях развитого социализма только компартия решала, кого из проштрафившихся граждан посадить, а кого помиловать. Своих на растерзание она отдавала крайне редко и неохотно. Здесь пахло перспективой, и довольно удобная дорога для продвижения наверх по служебной лестнице просматривалась весьма отчетливо. Комсорг группы, курса, института – этот путь он проделал за три с небольшим года и по окончании ВУЗа, в качестве приза за упорство и настойчивость в достижении цели, получил партбилет и малооплачиваемую должность инструктора горкома партии. Папа был в шоке. Менее способные, но лучше устроенные сокурсники открыто насмехались над неудачным выбором Самулевича.

Время топало по стране неуклюжими, но катастрофически разрушительными шагами, столкнув со своего пути вялотекущий социализм и похоронив всякую надежду хотя бы немного пожить в разрекламированном коммунистическом обществе. А жаль, хотелось бы понять, к чему мы так безудержно стремились семьдесят с лишним лет. Не случилось. Чисто советский подход к рыночной экономике породил такой дикий и необузданный капитализм, что весь цивилизованный западный мир отказывался его признавать как путь развития нормального человеческого общества. Это было тяжелое время для подавляющей части бывшего советского народа, но только не для Самулевича и таких дельцов как он. Пришло его время. Экономика валилась и рушилась на глазах. Предприятия меняли государственную форму собственности на частную с космической скоростью. Новыми владельцами становились те, кто ближе стоял к рычагам распределения недвижимости и других значимых активов. К рукам Федора Корнеевича прилипло по тем временам немало. Пара заводиков, магазины, рестораны, рынок, да разве перечислишь все, что входило в бизнес интересы новоявленного капиталиста. Вскоре появился и свой банк. Случались и неприятные моменты мешающие развитию бизнеса и подрывающие его устои. С появлением богатства, как грибы после дождя возникли определенные группы людей, желающих вырвать свой кусок пирога из рук вновь испеченных буржуинов. В Советском Союзе не имели понятия, что такое рэкет, поскольку у граждан, живущих в условиях развитого социализма отнимать было нечего. Многие состоятельные люди не желавшие делиться частью своих доходов с местным криминалом, вскоре находили упокоение на городском кладбище. Были в их числе и несколько удачно стартовавших сокурсников Самулевича, неосторожно выпятивших на всеобщее обозрение свои финансовые успехи. Остальные, видя такие радикальные подходы к переделу собственности, нехотя развязывали мошну, отстегивая требуемые суммы.

Не обошла чаша сия и Федора Корнеевича. На его бизнес нацелился один из самых авторитетных бандитов города по кличке Крест, присмотревший в качестве вотчины для себя рынок, входящий в бизнес – империю Федора Корнеевича. Начальник райотдела милиции, которому была подконтрольна территория рынка, был старым приятелем Самулевича еще по комсомолу. А старая дружба, как известно не ржавеет со временем. Узнав о проблемах Федора Корнеевича, он вмешался в ситуацию настолько решительно, что Крест почуял в воздухе запах тюремной камеры. Доверенное лицо начальника райотдела лично следило за тем, чтобы людей Федора Корнеевича не обижали и тот не жалел денег на оплату подобного рода услуг. Бывший шеф и наставник по горкому партии свёл будущего олигарха с капитаном Даниловым, сотрудником местного КГБ, и с этого времени всем, кто имел неосторожность интересоваться бизнесом Самулевича, в весьма доходчивой форме внушалась мысль о вреде подобного любопытства. Но мудрый Самулевич не откинул Креста на обочину дороги, по которой полноводной рекой протекали финансовые потоки. Понимая, насколько бандит и его люди могут пригодиться для поручений, вступающих в противоречие с законом, нашел ему место в своем бизнесе. И такие люди требовались Самулевичу для управления обширной империей. Крест принял предложенные условия и вопрос о том, кто в городе хозяин был решен однозначно.

Шли годы. Бизнесу Самулевича стало тесно в границах родного города. А с переводом Данилова в центральный аппарат КГБ открылась перспективная возможность закрепиться в столице. Деньги и связи сделали Федора Корнеевича не только успешным бизнесменом, но и влиятельным политиком государственного масштаба. Бизнес расширялся, лояльное отношение к нему сильных мира сего, гарантировали долгую безоблачную перспективу. Но, как говорил мудрый Соломон «все проходит» с течением времени. Сменилась власть, пришел новый президент, в одночасье, изменив ситуацию в худшую сторону. Федор Корнеевич не пришелся ко двору. Ошибся. Поддержал на выборах не ту партию. Трудно определить какая лошадь придет к финишу первой, если все они одной масти и похожи друг на друга как однояйцовые близнецы. Вот он и поставил не на ту, оказавшись чужим на этом празднике жизни. Пришла новая команда, которая не нуждалась ни в советах, ни в поддержке Самулевича, ни, тем более, в его деньгах. Оставаться в столице – значит быть бельмом в глазу у новой власти. А, что такое бельмо в глазу? Оно мешает видеть, раздражает и его все время хочется удалить. Федор Корнеевич быстренько свернул и политическую, и деловую активность, решив смутные времена пересидеть в родном городе. Уподобился богомолу, затаившемуся в многочасовом ожидании удобного момента для атаки. Лишившись поддержки старого приятеля, потерял хлебную должность и Данилов. В чине генерал-майора он с почетом был отправлен на пенсию. Не видя для себя в столице заманчивых перспектив, устремился вслед за Самулевичем, заняв в его империи должность начальника службы безопасности. Надо было возвращать командные позиции в городе.

Но не тут-то было. Действующий мэр пользовался популярностью у жителей города и имел отличные отношения с властью. Будучи прожженным до мозга костей бюрократом, он проигнорировал заманчивые предложения опального олигарха. Мэр был умен, нетороплив в принятии решений и прекрасно разбирался в хитросплетениях интриг, царивших в коридорах власти. Альтернативе сомнительной дружбы с опальным олигархом он выбрал лояльное отношение к новой власти. Договориться полюбовно с хитрым мэром не получалось. Оставался единственный путь – устранить строптивого градоначальника и заменить его своим человеком. Сегодня эта проблема довольно ощутимо беспокоила Самулевича и он требовал от Данилова решить ее в самые кратчайшие сроки.

Данилов, сидя в кресле напротив шефа, задумчиво постукивая костяшками пальцев по ручке кресла, внимал указаниям олигарха.

– Ты пойми, – внушал Самулевич Данилову, удобно расположившись в кресле напротив, – пока Ершов сидит в кресле мэра, у нас в этом городе постоянно будут возникать проблемы. Заметь, все наши коммерческие структуры испытывают определенные трудности в вопросах договоренности с городскими властями.

– Ты не преувеличиваешь роль мэра в твоих проблемах? Ну, кто такой мэр в сравнении с тобой – одним из богатейших людей страны, народным депутатом? Пешка. Сегодня его избрали мэром, завтра переизбрали и он никто. Небольшие финансовые вливания и этот мэр исчезнет, растворится в тумане большой политики.

– Стареешь, Гриша. Теряешь бдительность и способность прогнозировать ситуацию. Да, он никто, пока представляет только себя. Но чувствую я, слышишь, шкурой чувствую, не может он себя так нагло вести, если за спиной нет поддержки. Такой, Гриша, поддержки, что даже я ему не страшен. Улавливаешь о чем я?

– Ты полагаешь, что тебя будут дожимать через мэра? Бред! Ну, изгнали тебя из столицы. Так случилось. Ушел тихо, без шума, гама и громких политических заявлений о гонениях, организованных на тебя теперешней властью. Принял условия игры и покинул сцену. Зачем добивать человека, находящегося за кулисами большой политики. Или я чего-то не понимаю, а, Федя? Что же касается мэра, его ведь фамилия не Бессмертный? Только скажи….

– Ты не хуже меня знаешь – бывших политиков не бывает. И бизнесменов бывших тоже не бывает. Особенно, если это крупный бизнес, не задействованный действующей политической властью. Только дурак может смириться с подобным положением. Капиталы, не контролируемые руководством страны, могут быть использованы против них. Это прописная истина. И донимать меня, как ты выразился, будут не только через мэра. Мэр это так – витрина. Я думаю, что силы будут задействованы весьма серьезные. Так, что бессмертный мэр или не бессмертный никого не интересует. Там где работает система, личность мало что значит. Не Ершов, так другой человек объявится. А вот если с нынешним мэром несчастный случай произойдет, на что ты так прозрачно намекаешь, так первым на кого покажут пальцем – это буду я. Понимаешь? Может быть, на этом весь их расчет и построен.