Алексей Кангин - Тени Шенивашады. Книга вторая Страница 15

– Тебе плохо, сестра? – озабоченно произнёс он.

– Какая я тебе сестра, – резко ответила Эрия заплетающимся языком. – И мне не плохо, мне очень хорошо!

– Посиди пока здесь, я схожу за помощью, – произнёс Ран-Ир-Саяд и посмотрел на свою собеседницу, ища у неё поддержки. Но она тотчас развернулась и ушла. Ран-Ир-Саяд завертел головой, не понимая, к кому же ему броситься и что делать, и как раз в этот момент Эрия нанесла ему силовой удар. Ран-Ир-Саяда отбросило к стене, а Эрия с удовлетворением отметила, что двойная доза тзай-шу всё же увеличила её силы. На перекошенном лице Эрии появилась улыбка, которая напугала Ран-Ир-Саяда даже больше, чем её атака.

– Что ты творишь? – вскричал Ран-Ир-Саяд, пытаясь подняться на ноги.

– Я творю месть, – с наслаждением ответила Эрия, ещё одним силовым ударом снова бросая противника на землю. Хоть изначально она и не считала Ран-Ир-Саяда по-настоящему замешанным в убийстве её учителя, но сейчас, внезапно почувствовав свою мощь, Эрия вдруг захотела в полной мере насладиться этим чувством. Нет, не убить этого жалкого тзай-тарра, но заставить его ползать у её ног и извиняться за весь их клан…

– Какую месть? – возопил тзай-тарр, уже и не пытаясь подняться, а лишь прикрываясь руками.

– Ран-Ир-Дерен, – произнесла Эрия. – Это имя тебе о чём-то говорит?

– Я здесь ни при чём!

– А кто же при чём? Ваш клан организовал его убийство и пытался убить меня! И теперь ты мне ответишь за всё… И за всех…

– Нет, нет, не надо! – Ран-Ир-Саяд поднял руки ладонями к Эрие и запричитал. – Не надо! Я расскажу всё! Я всё расскажу!

– А тебе есть что рассказать?

– Да!

– Ну так говори! – приказала Эрия, замахнувшись на Ран-Ир-Саяда. Бить его, она, конечно, не собиралась. Лишь напугать посильнее. И это сработало, тзай-тарр дёрнулся и затараторил:

– Это всё Синие затеяли, Ран-Ир-Раннар! Он пришёл ко мне и пообещал должность главы клана, если я оговорю нашего лидера, а потом буду сидеть и не мешать Синим! И я согласился!

– Что-то ты мне чушь говоришь, – произнесла Эрия, но на самом деле, она была готова поверить в слова Ран-Ир-Саяда. – Ну зачем Ран-Ир-Раннару надо было убивать Ран-Ир-Дерена?

– Не знаю… Устранить конкурента в клане, подставить нас, рассказать виленцам всю эту страшную историю про атаку ренегатов! Да может быть всё, что угодно!

– Допустим, ты говоришь правду, – предположила Эрия. – Доказательства у тебя есть какие-то?

– Какие, откуда? Ран-Ир-Раннар не дурак.

– Хорошо, – сказала Эрия и наклонилась поближе к Ран-Ир-Саяду. – Я поверю тебе. Но если ты кому-то скажешь о нашем сегодняшнем разговоре, убью.

– Нет, нет, ни скажу никому! – заверил Ран-Ир-Саяд.

– Вот и отлично.

Эрия развернулась и пошла назад, к своей башне. Она всё ещё пошатывалась и чувствовала себя пьяной, но зато всякое беспокойство исчезло. Слова Ран-Ир-Саяда не удивили её, а лишь подтвердили некоторые её собственные догадки. Действительно, от убийства Ран-Ир-Дерена выиграл только Ран-Ир-Раннар, и Эрия ведь отметила это сразу, как только начала своё расследование. Хотя Эрия допускала мысль, что сейчас просто не до конца осознаёт всё то, что сказал глава Оранжевых. Но в любом случае, следующая цель уже была намечена. Настало время поговорить с Ран-Ир-Раннаром.

***

Эрклион воздел руки, чтобы привлечь внимание толпы, и это подействовало. Собравшиеся вокруг него затихли. Эрклион заговорил:

– Сегодня я расскажу вам о том, что творит с людьми гордыня. Дабы вы смогли по-новому посмотреть на собственную жизнь и не делать тех ошибок, которые уже нельзя будет исправить. Ибо дела зайдут так далеко, что пути назад уже не будет. Как не было этого пути и у героев моего рассказа. Итак, слушайте же! Когда-то очень давно на землю Западной Шенивашады ступил культурный и мудрый народ. Народ этот увидел, что жители этой земли прозябают в варварстве, и вознамерился помочь им сбросить оковы дикости. Пришельцы начали учить местных жить по своим обычаям. Но местные никак эти обычаи не хотели принимать. Пришельцы настаивали, рисуя картины радужного будущего. Но всё было тщетно. Местные не хотели принять образа жизни пришельцев, а они не хотели смириться с тем, что местные отвергают их учение. И тогда однажды пришельцы решили силой заставить местных подчиняться. Удалось ли это им? Да, удалось. Так гости стали хозяевами. Так появились Владельцы. Так о чьей же гордыне я сейчас говорил? Наверняка вы подумаете, что я говорил о гордыне Владельцев. Но это будет лишь половиной правды. Ибо с другой стороны была не меньшая гордыня. Да, наши с вами предки проявили не меньшую гордыню, когда отказались принять поучения гостей и хоть сколько-нибудь измениться. В итоге всё стало так, что порабощение людей оказалось неизбежным. Но кто выиграл от этого? Можно ли думать, что Владельцы выиграли от этого? Нет. Ведь они открыли в своих душах путь к бесконечному росту скверны и стали ещё более несчастны, чем их рабы. Ибо скверна пожирала их души. Так запомните же эту историю: скверна быстро взрастает на почве гордыни.

– Чернец, ты говоришь так, словно Владельцев надо было жалеть, а ведь они были нашими врагами! – крикнул кто-то из толпы. – И если ты и вправду Эннори, то ты должен Владельцев ненавидеть!

– Нет, дети мои, ненависть – чувство, недостойное свободного человека, – ответил Эрклион. – Ненависть – это чувство раба, который никак не может избавиться от своего рабства и сделать хоть что-то самостоятельно. В свободных людях нет ненависти. Даже к тем, кто раньше был им врагом. Да, я сражался с Владельцами. Да, я убивал их. Я делал это ради свободного человечества. Ибо не было другого пути. Владельцев уже нельзя было спасти, настолько плотно уже засела в них скверна. Но можно было спасти людей. И именно это мы и делали – я и мои многочисленные соратники. Но ненависть – никогда во мне не было ненависти к Владельцам! Лишь сострадание к тем, кто неизлечимо болен и должен умереть, чтобы не передать заразу остальным.

– Что же нам теперь, простить Владельцев? – раздался ещё один выкрик.

– Владельцы не заслужили прощения. Прощения заслуживают делами, но Владельцы не пошли по этому пути. Сострадание ещё не значит прощение. Навсегда Владельцы останутся в нашей памяти как угнетатели и враги. Глубоко несчастные, но от того и ещё более опасные. Готовые погубить вместе с собой и человечество, и всю Шенивашаду.

– Мы не можем сострадать Владельцам! – послышался очередной возглас. – Что ты несешь, чернец?

По толпе пошёл ропот. Эрклион чувствовал, что обстановка накаляется. Сегодня он действительно говорил то, что простому человеку не так-то легко понять. Но что понять необходимо. Поэтому Эрклион совершенно спокойно ответил:

– Я несу вам освобождение. Только свободный человек может понять то, что я говорю, и почувствовать сострадание к своим врагам. Если же вы не способные почувствовать ничего, кроме ненависти – значит, вы ещё не свободны. И Владельцы до сих пор угнетают вас. Пусть они все сгинули, но они продолжают угнетать вас здесь, в вашей голове.

– Пошёл вон! – раздался чей-то крик из толпы. Следом то тут, то там, начали слышаться выкрики «Самозванец, самозванец!», «Долой его!». Эрклион знал, от кого исходят такие возгласы. Это были посланцы рэ-Митсу, скрывавшиеся внутри толпы и имевшие целью обратить её против Эрклиона. Этих посланцев Эрклион заметил уже давно, но до сих пор им ничего не удавалось. Сегодня же Эрклион решил им дать возможность проявить себя – чтобы показать, насколько тщетны их усилия.

Толпа кричала всё громче и громче, обстановка накалялась. Потом один из провокаторов бросил камень в сторону Эрклиона, но специально сделал это так, чтобы не попасть. И следом тотчас в сторону Эрклиона полетел целый шквал камней и палок. Но к этому Эрклион был готов. Плотный кокон из линий Тзай уже сплёлся вокруг Эрклиона, и всё брошенное в него внезапно застыло в воздухе, не долетев до него совсем чуть-чуть. Этой демонстрации хватило: толпа затихла. Эрклион же резко взмахнул рукой, и висевшие в воздухе камни и палки посыпались на землю. В руке Эрклиона появилась иллюзия Зоронтала – но со стороны казалось, что меч настоящий. А сам Эрклион, озарившись неземным сиянием, теперь предстал перед толпой не одетым в лохмотья чернецом, а настоящим Эннори в своём царском одеянии. Голос Эрклиона тоже изменился: теперь он гремел так, что его было слышно почти по всему городу:

– Энноранцы! Что же вы ведёте себя как, словно дикари? Почему швыряете камнями в того, кто мирно говорит с вами? Вы думаете, что я говорю слишком сложные вещи? Ну так кто ещё будет говорить вам такие сложные вещи, как не Эннори! Я хочу пробудить вас! Вырвать из того липкого плена повседневности, куда вы попали и совсем разучились думать и чувствовать что-то кроме зависти и ненависти! Подумайте: разве вы ведёте себя как свободные люди? Разве есть свободному человеку дело до того, что вещает чернец на рыночной площади, если он вещает что-то непонятное? Разве станет свободный человек бороться с тем, чего не понимает? Нет! Он поскорее постарается это понять. А вы, вы ведёте себя как жалкие рабы. Не такими я хотел видеть вас, когда вернусь, не такими. Но ещё не поздно всё исправить! Не поздно отвергнуть скверну и по-настоящему освободиться! Так ответьте мне теперь, энноранцы, хотите ли вы и дальше прозябать в рабстве, или хотите освободиться?