Джордж Мартин - Чумная звезда Страница 15

Коридоры выводили в другие коридоры – более широкие. Рика заглядывала в кладовые, в помещения, заполненные предметами экипировки, и в другие помещения, забитые до потолка пустыми клетками, в бесконечный ряд безупречно белых лабораторий слева и справа от коридора – широкого, как бульвар ШанДи-сити. Идя вдоль него, она вышла к пересечению с еще более широким коридором.

Она немного помедлила и, решив сохранять осторожность, вытащила игольник. «Это путь к рубке, – подумала она, – или, во всяком случае, к важному устройству». Она вышла на этот главный путь и тут что-то увидела в углу; неясные контуры в маленькой нише в стене. Рика осторожно приблизилась.

Подойдя ближе, она расхохоталась и снова сунула оружие в кобуру. Темные тени были своего рода мотороллерами – маленькие трехколесные машины, каждая с двумя сидениями и большими эластичными надувными колесами. Они стояли наготове в своих укрытиях.

Рика вытащила один из мотороллеров, покачалась на сидении и запустила двигатель. Все указатели стояли на «готов». Был даже прожектор, свет которого неустанно высвечивал темноту и затененные участки. Рика, улыбаясь, поехала вдоль широкого коридора. Получалось не очень быстро, но что с того? Она наконец-то сможет достичь своей цели.

Джефри Лион провел их к оружейной камере. Это было место, где Хэвиланд Таф убил Машрума.

Лион широко размахивал факелом и радостно орал при виде штабелей лазерных и ультразвуковых ружей, разрывного оружия и световых гранат.

Целиза Ваан жаловалась на то, что не была обучена обращению с оружием; она считала, что все равно была не в состоянии убить кого бы то ни было. Она сказала, что она, в конце концов, ученый, а не солдат, и считает все это варварством.

Хэвиланд Таф держал в руках Машрума. Большой кот громко замурлыкал, когда Таф опять вышел из «Рога изобилия» и взял его на руки, но потом затих. Теперь он лишь издавал тихие звуки боли – полумурлыканье, полупыхтение. Когда Таф его гладил, в его ладонях оставались целые клочья мягкой, длинной, серой шерсти. Машрум жалобно кричал. Что-то раздирало челюсти кота, как видел Таф; путаница тонких черных волосков копошилась в черной грибковой массе. Машрум снова закричал, еще громче, и завертелся, пытаясь вырваться из рук Тафа, колотил когтями по металлическому скафандру. Его большие желтые глаза подернулись пленкой.

Остальные ничего не замечали; их внимание привлекали более важные вещи, чем кошка, сопровождавшая Тафа во всех его путешествиях. Джефри Лион и Целиза Ваан беседовали друг с другом.

Таф держал Машрума, несмотря на все попытки кота освободиться, очень крепко. Он последний раз погладил его, нежно разговаривая с ним, а потом одним быстрым движением сломал коту шею.

– Невис уже однажды пытался убить нас, – как раз сказал Джефри Лион Целизе Ваан. – Поэтому я не могу принять в расчет вашу чувствительность. Вы должны выполнять свой долг. Вы не можете ждать, чтобы мы с Тафом одни несли бремя самообороны. – Джефри наморщил лоб за толстым пластиковым забралом. – Я очень хотел бы узнать побольше о боевом костюме, что сейчас у Невиса, – сказал он, помолчав. – Таф, как вы считаете, пробьет ли лазер унквийскую броню? Или надежнее будут разрывные пули? Мне кажется, надо попытаться лазером, а, Таф? – Он повернулся и при этом так резко махнул факелом, что тени на стенах оружейной камеры заплясали в диком танце. – Таф, где вы? Таф?

Но Хэвиланд Таф ушел.

Дверь в компьютерную комнату не открывалась. Кай Невис пнул ее. Металл внизу прогнулся внутрь, и верхняя часть двери вышла из проема. Невис пнул еще раз и еще; его тяжелая, бронированная нога со страшной силой ударяла в тонкий металл двери. Потом он отбросил изогнутые останки двери в сторону и вошел; Анитту он нес, как ребенка, на согнутых нижних руках.

– МНЕ ЭТОТ ПРОКЛЯТЫЙ КОСТЮМ НАЧИНАЕТ ПОНЕМНОГУ НРАВИТЬСЯ, – сказал он.

Анитта застонал. Станция была наполнена тонким, на грани слышимости звуком; шепотом страха. Маленькие разноцветные огоньки вспыхивали, как огненные мухи, и снова исчезали.

– Я должен подключиться к схеме, – сказал Анитта и бессильно пошевелил рукой; это могло быть и судорогой. – Подключите меня к схеме, – повторил он. Его органическая часть выглядела ужасно. Кожа покрылась жемчужинами черного пота; мелкие капли влаги, как расплавленное эбеновое дерево, выступали из каждой поры его биологической кожи. Из носа непрерывно текла слизь, а из органического уха – кровь. Он не мог ни стоять, ни идти, а слова звучали все более невнятно. Мрачное красное сияние, исходящее от шлема боевого костюма, создавало ауру глубокого красного цвета, которая делал облик Невиса еще более устрашающим. – Поторопитесь же! – сказал Анитта. – Мне нужно в схему; пожалуйста, подключите меня к схеме!

– ЗАТКНИСЬ, ИНАЧЕ Я БРОШУ ТЕБЯ ЗДЕСЬ, – ответил Невис. Анитта содрогнулся, как будто ощутил усиленный голос Невиса в форме физического сотрясения. Невис сканировал комнату, пока не обнаружил прорезь разъема. Он подтащил к ней кибертеха и посадил его в белое пластиковое кресло, которое, казалось, вырастало прямо из консоли и палубы. Анитта закричал.

– ЗАТКНИСЬ! – ответил Невис и так грубо схватил руку кибертеха, что едва не вырвал ее. Ему было тяжело правильно оценивать силу в этом проклятом костюме, а тонкие манипуляции были еще труднее, но он все же не собирался его снимать… ему нравился этот костюм. Да, он любил его. Анитта опять закричал. Невис проигнорировал это, выпрямил металлический палец кибертеха и сунул его в разъем. – ВОТ, сказал он и отступил назад.

Анитта обвис вперед, его голова ударилась о металл и пластик консоли. Рот открылся, и из уголков рта побежала кровь, смешанная со странной густой и черной жидкостью, напоминавшей масло.

Невис был сердит. Неужели он притащил его слишком поздно? Неужели проклятый кибертех подох у него на руках?

Потом огоньки замигали быстрее; усилилось тонкое тихое жужжание; маленькие разноцветные лампочки разгорались и гасли, загорались и гасли и опять загорались и гасли. Анитта подключился в схему.

Рика Даунстар ехала вдоль главного коридора; почти наперекор всему остальному она казалась себе резвой, как будто чернота перед ней превратилась в пылающее сияние. Над ней из долгого забытья проснулись потолочные панели, одна за другой, и свет унесся на километры вдаль, превращая ночь в день – такой яркий, что поначалу было больно глазам.

Она испуганно остановилась и посмотрела, как световая волна вернулась к началу, а потом бросила взгляд назад. Там, откуда она пришла, коридор по-прежнему был окутан тьмой.

Она что-то заметила в темноте, что-то, на что до сих пор не обращала внимания. На полу коридора были нанесены шесть параллельных полос, полупросвечивающих указателей направления из пластика – красная, голубая, желтая, зеленая, серебристая и пурпурная. Каждая из этих полос, несомненно, куда-то вела. Жаль, что она не знает, какая и куда.