Василий Головачев - Корректировщик Страница 15

– Прекрати орать, капитан! Все нормально, убитых нет. Наш малыш передал всем привет.

Не слушая ответа, Франсуа бросил рацию в шезлонг, подошел к Натили и обнял ее за плечи.

– Давай искупаемся? Я хочу нырнуть туда, к нему, побродить по его телу.

– Зачем?

– Сегодня я впервые услышал его передачу, а главное – кое-что понял. Надо сообщить ему об этом.

Натили, подумав, поднялась, они обнялись, постояли так немного, не думая о том, что на них пялятся телекамеры с рифа, и принялись надевать акваланги.

Полковник Леко не был допущен к исследованиям Несси-второго, но, будучи специалистом по ядерной физике и знатоком местных условий, отлично знавшим оборудование полигона, часто давал консультации начальнику наспех сформированной бригады по изучению «бога лагуны». А так как начальником стал не ученый, а представитель департамента безопасности полковник Пьер Гарнье, то Морис Леко консультировал его неохотно и скупо, в ответ получая брезгливо-высокомерные поучения и грубые шутки. Неудивительно, что отношения двух полковников стали холодными и если не враждебными, то натянутыми. Леко называл про себя Пьера Гарнье «спесивым надутым индюком», Гарнье, в свою очередь, не стеснялся при подчиненных называть Мориса «выскочкой» и «высоколобым обжорой», намекая на его худобу. Но обоим приходилось скрепя сердце участвовать в обсуждении совместных действий и решать задачи безопасности личного состава.

Когда штабу, сформированному из приезжих чинов и высших сановников правительства, надоело ждать результатов переговоров между посредниками и объектом изучения, последовал приказ провести очередное испытание в рамках прежней программы.

Леко понимал, насколько опасен эксперимент, однако обсуждать приказы не привык и начал готовить одну из уцелевших скважин к взрыву. Полковник Гарнье попытался вмешаться в подготовку, имея собственное мнение по вопросам безопасности, но получил отпор и затаил злобу, нашедшую выход в изоляции Толендаля и Натили от всех людей. Эта изоляция не имела никакого смысла, и Леко в общем-то не собирался вмешиваться, но лейтенант и девушка были ни в чем не виноваты, подобного отношения не заслужили, и Морис в резкой форме потребовал отпустить посредников «для участия в эксперименте». Последовал крупный разговор двух полковников, едва не дошедший до рукоприкладства. Обоих вызвали в штаб, выслушали, и полковнику Леко милостиво разрешили забрать посредников под его ответственность. Взгляд, которым его проводил полковник Гарнье, был весьма красноречив, но на это Морису было наплевать.

Зато в благодарность за освобождение Толендаль вдруг рассказал полковнику о своих «телепатических контактах» с Ифалиуком, чем весьма озадачил и заинтересовал Леко. На следующую встречу с «богом лагуны» они поплыли на катере втроем. Пока шла подготовка испытания, по акватории лагуны можно было передвигаться свободно.

Ифалиук отозвался на этот раз удивительно быстро, всплыв после первого же шлепка по воде.

Полковнику стало не по себе, когда монстр выставил из воды свой могучий лоб и уставился на него всеми тремя глазами, словно вопрошая: кто ты такой? Он продолжал смотреть на Леко и дальше, после того как Натили ласково заговорила с ним, представив Мориса как друга. А затем последовала передача, предназначенная явно не дилетантам в науке Толендалю и Натили, а профессионалу-физику. Ни Франсуа, ни девушка ничего не поняли, да и Леко не сразу врубился в смысл галлюцинации, потеряв сознание уже на пятой секунде контакта. Однако это не помешало ему впоследствии припомнить спектр скользнувших в сознание видений и сделать вывод, что он имеет дело не с разумным существом, а с посредником, связующим звеном неких разумных сил, зависящих напрямую от него, «бога лагуны». Но это случится потом, а до тех пор полковник Леко, потрясенный до глубины души, медленно приходил в себя и все пытался оттолкнуть от себя кого-то, пока не понял, что это руки Натили, протягивающие ему успокоительное.

Проглотив сразу три таблетки, Леко пришел в себя и схватился за бинокль. Но Ифалиук, сообщив все, что хотел, уже скрылся на дне воронки, светясь сквозь толщу воды нежным пластом серебра.

– Что вы видели, полковник? – заинтересованно спросил Толендаль, переглядываясь с Натили.

Леко отбросил бинокль, глубоко вздохнул, оглянулся. Лицо его, квадратное, морщинистое и бледно-пергаментное от природы, побледнело еще больше.

– Можешь называть меня просто Морис, лейтенант. Если бы вы взяли меня на встречу с Несси раньше, может, никаких конфликтов с этим космическим парнем не произошло бы. – Леко пожевал губами. – Впрочем, полигон – не лужайка в Пале-Рояле. Поехали на берег.

Франсуа включил мотор, катер заскользил к северному участку рифа, где работала инженерная бригада полигона.

– Никому ни слова о своих ощущениях, ребятки! Ясно? Пока я не проверю кое-какие идеи.

– Вы придумали, как ему помочь, пол… э-э, Морис?

– Нет, не придумал. Но если… – Полковник замолчал и больше не произнес ни слова. Он не верил, что ему удастся помочь чужаку уцелеть. Судя по действиям полковника Пьера Гарнье, единственным решением проблемы для него было уничтожение мешающего объекта, а не контакт или изучение феноменальных свойств пришельца.

Испытание ядерного устройства мощностью в двадцать килотонн окончилось появлением еще одной глубокой воронки в дне лагуны и разрушением части рифа. После чего дремавший до того исполин проявил вдруг странную активность, напав сначала на транспортный корабль с имуществом и оборудованием полигона, а затем сделав попытку нападения на авианосец.

Корабль водоизмещением в тысячу двести тонн Ифалиук потопил, но авианосец успел отойти на безопасное расстояние, использовав против монстра все свое оружие – от артиллерийских установок и торпед до ракет класса «борт – борт». Неизвестно, огонь ли авианосца остановил «бога лагуны» или он просто не решился далеко уходить от «родных пенатов», но напугал он командование изрядно. Особенно сильное впечатление произвела на штаб даже не погоня за авианосцем, а потопление транспортника, совершенное Ифалиуком с легкостью кока, топящего в воде очищенную картофелину. Причем сделал это Ифалиук очень дипломатично: сначала пару раз толкнув посудину в бок, заставив команду эвакуироваться, а затем выпрыгнул из воды и всей массой обрушился на корабль, погребая его под собой.

Срочно было созвано чрезвычайное совещание командования, на котором генералы и руководители служб обсудили создавшееся положение. Больше всего времени и нервов потребовала дискуссия о мотивах поведения Несси-второго, на которой свое мнение высказал и полковник Леко.