Марина Дяченко - Зоопарк Страница 15

Интервью с Валерием Игнатьевичем Войковым стали часто появляться в глянцевых журналах. Директор зоопарка зачастил на светские вечеринки, где его видели то в компании эстрадной звезды, то в обнимку с героиней сериалов, то за беседой с высоким чиновником.

Материалы о Рачевском и Федорове публиковали только бесстрашные бульварные газеты, вскоре разорявшиеся, да интернетные сайты, вскоре гибнущие от хакерских атак. Предполагали, что эти двое богаче самого Войкова. Предполагали, что за ними охотятся спецслужбы. Предполагали, что они сами — сотрудники спецслужб. Предполагали, что они незаконные дети американского президента. Предполагали, что они инопланетяне…

И все предположения были не так далеки от истины.

— Вот тебе! Вот тебе, сволочь! Вот тебе семейное шоу! «Команда» еще на три процента поднялась, ублюдок, я тебя сделал!

Так кричал Вадик и танцевал по кондиционированному кабинету, потрясая компьютерной распечаткой.

— Федоров на проводе, — медовым голосом оповестил секретарь.

Вадик поднял трубку:

— А-а! Денис Андреевич, мои соболезнования! Как же так получилось, что программа с лемурами провалилась, а? Что вы говорите, не провалилась? Неудачно стартовала? А-а-а…

Трубка что-то бубнила; Рачевский вдруг помрачнел и выпрямил спину:

— А вот этого не говори. Понял? Никогда не говори мне этого слова. Какой я тебе ученый? Да… Вот заткнись, и умей держать удар… сынок. Посмотрим, что тебе принесут твои лемуры…

Он отбросил трубку и некоторое время стоял, глядя в пространство, шевеля губами.

Полез в бар. Вытащил пузатую бутылочку; зубами выдернул пробку. Плеснул в стакан. Со стоном откинулся в кресле.

В детстве Марков любил фильмы про шпионов и подпольщиков. Но если шпионы, как правило, легко отделывались, то подпольщиков хватали и бросали в подземелья; Макс не хотел бы себе такой судьбы.

Он, конечно, не расклеивал никаких листовок и не выходил на радиосвязь с Центром. У него не было сигарет с ядом и перстня со встроенным взрывателем. Он не пил мартини и не ходил на задания. И вербовщик из него оказался так себе. Он завербовал одного только человека… зато какого!

Игрейна обзвонила своих подруг и друзей, сокурсников и даже одноклассников. Потом взяла академотпуск, зачастила в парикмахерские и поликлиники, даже записалась на водительские курсы; с мыслью о новой квартире пришлось навек распрощаться, зато проявилось несколько старых и появилось несколько новых знакомых — людей, на которых можно было положиться.

Макс, обливаясь потом, использовал аппаратуру компании в личных целях — и не просто в личных, а в подрывных. Устраивал прямо в офисе тайники для кассет; изучал замки и двери, исследовал переходы, потом чертил по памяти схемы. Чем менее фантастическим представлялся ему Замысел, тем страшнее было продолжать работу.

Слоны Рави и Шаши «развелись», и теперь каждый доказывал свое право на слоненка. Звездочка, подросшая до размеров небольшой горы, гнусно интриговала против соперницы.

Проигравшие ослы забили насмерть какого-то длинноухого неудачника.

В «гареме» шла борьба за выживание двух детенышей: годовалой Мурки, дочери Султана и Хуррем, и десятимесячного Одина, сына Султана и Вольки, Львята грызли друг друга, матери воевали, отец наблюдал. Две бездетные львицы принимали то одну, то другую сторону.

Волки выбирали вожаков.

Крокодилы лежали в бассейне, страшно посверкивая глазами. Клетку с канарейками убрали, зато на краю бассейна время от времени появлялась живая курица. Всякий раз, естественно, новая.

Больше крокодилов ничем не кормили.

«Империя зверей» разрослась, захватив несколько близлежащих улиц. Жильцы из домов выселялись, дома готовили под снос — в пользу новых корпусов зоопарка.

Войков как-то сам по себе сделался депутатом горсовета.

На календаре города появилась новая красная дата — «Всемирный день зверей». В этот день открыт был бесплатный доступ в «Империю»; конная милиция оцепила район в четыре часа утра. Пускали в первую очередь детей, пенсионеров и людей с праздничными плакатами; стоять перед барьером не разрешалось, следовало идти, проходить мимо, давая место следующим, и колоссальная очередь была похожа на пожирающего город удава.

В этот день зоопарк закрылся в одиннадцать вечера. Сотрудники едва держались на ногах. Секьюрити обессилели. Войков поехал праздновать в какой-то ресторан.

Выйдя из раздевалки, Максим Марков не направился, как обычно, к проходной. Прижимаясь к живой изгороди, пробираясь темными аллеями, обмирая и оглядываясь, Макс двигался к пункту назначения — крокодилятнику.

Нет, он не мог бы работать в разведке. Не мог бы расклеивать листовки, призывающие к восстанию; не мог бы сидеть за радиопередатчиком, зная, что по улицам рыщут пеленгующие сигнал машины…

Сейчас он просто шел по ночному зоопарку, и любому секьюрити легко мог бы объяснить, что после смены — такой тяжелой и длинной — ему необходимо еще раз взглянуть на милых тварей… Он просто шел — но как подгибались колени!

Поверхность бассейна не двигалась. Застыла, будто под пленкой.

Макс наклонился. Вытащил из кустов заранее заготовленный длинный трап.

Еще раз оглянулся.

И перекинул деревянную доску через ров, отделяющий территорию крокодилов от человеческой территории.

Трап глухо стукнул.

В ночном небе взвились ракеты — три зеленых и красная. Жители окрестных домов, еще не расселенных «Империей», подумали, что очередной богатый подросток празднует свой день рождения.

Но Максим Марков знал: операция началась.

ЭПИЛОГ

Игрейна Маркова сидела на трехногой табуретке в углу их с Максом комнаты. Девять квадратных метров, и почти все их занимал круглый надувной бассейн с жизнерадостно-синим дном.

В бассейне, приподняв голову над водой, лежал крокодил Ротбард. Смотрел на Игрейну цепенящими, немигающими глазами.

— Что же мы будем делать дальше? — спросила Игрейна, прислушиваясь к приглушенному голосу Макса на кухне.

Начинался рассвет.

Через несколько минут директор Войков, пьяненький и благодушный, получит ужасную весть: «Империя зверей» пуста. Во всем зоопарке остались только обезьяны, водоплавающие птицы и деревенский скот.

Через несколько часов взорвутся информационые агентства: сенсация! Ужас! Провал! Победа!

В комнату заглянул Максим. Нервно, по-птичьему, дернул головой:

— Покровский звонил… У них все о’кей.

Игрейна кивнула.

У Марковых очень маленькая квартира. Зато у соседей, Покровских, на даче есть бетонный бассейн, и вот там-то сейчас и плавают, согласно последним сведениям, Одетта, Одилия и Яшка.