Владимир Аджалов - И Он пришел... IT-роман Страница 15

На крышу шел только один небольшой лифт, к нему нужно было проходить через весь холл отеля, поднимаясь по пути на три небольшие лестницы. Лифт был старый, кровати в него заходили с большим трудом, к тому же он работал очень медленно. Миновать этот единственный лифт не получалось. Кроме него на крышу вела еще одна лестница с двенадцатого этажа. Поднимать по ней по кровати с лежащими подростками было неудобно и рискованно.

В результате первых делегатов разместили на месте только к рассвету. Руководитель оргкомитета пожелал всем спокойной ночи, но ребята еще некоторое время общались, возбужденные переездом.

Сначала они договорились установить упрощенный метод знакомства и обращения друг к другу. Предложение это внес парень из Израиля.

– Ребята, – сказал он, – я еврей и живу в стране, где это слово не ругательство, а достоинство. Давайте поначалу будет обращаться друг к другу по национальности. Мы же не можем смотреть друг другу в глаза при разговоре, а обычно это используют люди, когда не запоминают имен. А национальности мы точно запомним сразу.

Предложение было принято и знакомство началось.

Первое осложнение произошло, когда после Американца представился Японец. Он сказал: «Я хибакуся в третьем поколении. А Американец нам всем объяснит, что это значит».

После паузы, Японец сам пояснил: «Хибакуся – это те, кто стал инвалидом вследствие атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Вот я родился без нижних конечностей из-за этого варварского поступка одной страны, считающей себя оплотом демократии».

Американец пожал худыми плечами, покачал своей лобастой, скошенной набок головой, и ничего не ответил. Наступила неловкая пауза, которую прервал Китаец. Крупный круглолицый парень, по-видимому, очень тяжело перенес дорогу, уже около часа он лежал неподвижно с закрытыми глазами.

Не открывая глаз, он неожиданно громко произнес:

– Если в Штатах, наверное, не изучают в школе Хиросиму, так и в Японии не все изучают. Вряд ли изучают, как одна восточная страна однажды неожиданно напала на порт Пирл-Харбор на Гавайских островах. А сколько раз на нашу землю приходили незваные гости с этой страны…

Русский участник предложил не углубляться в историю.

– Ребята, мне кажется, – сказал он, – что уж не нам краснеть за поведение наших стран в прошлом.

И вообще это все в прошлом. Все люди когда-то были дикие, когда только слезали с дерева.

Стыдиться истории своей страны – это примерно так же, как постоянно стыдиться, что в детстве не умел попроситься на горшок.

Парень из Германии подхватил и развил эту мысль:

– Помнить о прошедшем нужно, чтобы не обделаться во взрослом возрасте. Но попрекать друг друга обкаканными в детстве штанишками – несерьезно.

Сравнение показалось всем очень забавным, хохотали дружно и искренне.

Кровати были расставлены так, что, при желании, можно было кончиками пальцев дотянуться друг до друга. Японец протянул руку соседу-Малайцу и сказал:

– Передай это от меня Американцу. И слова такие передай. Я был неправ. Мы с ним друг перед другом ни в чем не виноваты.

«Передача» докатилась до адресата, он послал привет обратно. Контакт был налажен.

Утром Илья вскочил ни свет, ни заря, позавтракал в отеле и пошел гулять по городу, мысленно нетерпеливо подгоняя стрелки часов. Наконец, приблизился полдень. Подходя к служебному входу, Илья проходил вдоль длинной очереди на посещение Ватикана и услышал раздраженные разговоры людей в очереди:

– Сегодня с полудня на неопределенное время Сикстинская капелла будет закрыта. Какой-то срочный ремонт придумали в самый туристический день, в воскресение.

Да, именно в огромном зале Сикстинской капеллы Илье были объявлены результаты анализов. Его встретил у служебного входа уже знакомый ему кардинал и провел сложными переходами из одного здания в другое, потом в третье. Войдя в капеллу, Илья сразу ее узнал, он был здесь однажды как турист.

Он не удержался и посмотрел наверх, на потолок, пытаясь найти свою любимую фреску работы Микеланджело «Сотворение человека». Он не сразу нашел ее глазами, но вдруг на потолке возник яркий солнечный зайчик и привел его взгляд к нужному месту. Илья, как заколдованный, смотрел на изображение, подсвеченное неведомо откуда появившимся солнечным лучом. Создатель на картине посылал из своей руки нечто в тело человека, и это тело наполнялось жизнью и сознанием.

Внезапно луч исчез. Опуская голову, Илья успел заметить, как служащий закрывает фрамугу высокого окна и спускается с высокого подоконника вниз. Наверное, от этой фрамуги и отражался таким чудесным образом солнечный луч.

Вдоль одной из стен стояли ряды кресел, на которых сидели несколько десятков людей, все одеты примерно так же, как и его проводник. Илья не знал, кто собрался посмотреть на него. Несмотря на воскресный день, это были все кардиналы католической церкви, находившиеся на этот момент времени в Италии.

Илье были заданы три вопроса. Первый: «Для чего Вы собираетесь купить это тело?» Илья честно ответил, что не знает, для чего он покупает, но уверен, что он должен это сделать. Хотя бы, чтобы вызволить его из нечистых рук.

Второй вопрос был: «Христианин ли Вы?». Илья ответил подробно, что он был воспитан как атеист, крестился по собственному желанию в зрелом возрасте в православном храме. Однако он не может сказать, что считает себя принадлежащим к конкретной христианской церкви. Он не может считать себя настоящим прихожанином. Но бывает в церквях часто. Бывает и в храмах других религий.

Более того, Илья не стал скрывать, что о не понимает догмат о троице и не может понять, как Христос может быть единосущен Богу. Илья объяснил собранию, что он уверен в том, что Христос реально существовал, что Он – это Мессия, предсказанный ветхозаветными пророками, что Он – Спаситель наш, поскольку своей смертью и воскресением дал нам всем надежду на жизнь вечную.

Третий вопрос звучал скорее, как просьба: «Может ли он обещать, что будет и впредь откровенен с доверенным представителем Святого престола?» (При этих словах его знакомый кардинал выступил вперед и поклонился). Илья ответил согласием.

После минутного молчания кардиналы по очереди прошли мимо Ильи, и каждый, проходя, благословлял его. Они как бы надеялись вселить в этого непонятного русского миллиардера как можно больше духовности и моральности. Последним шел «доверенный» кардинал, который остановился перед ним, посмотрел ему в глаза и сказал: «Я прошу Вас в случае успешной сделки разрешить мне посетить лабораторию. Это Его тело».

Глава 10