Александр Казанцев - Солнечное племя Страница 15

- Как не вспомнить древних майя! - заметил Даль. - "Огонь вспыхивал у пришельцев на концах рук. Были они белокожими и бородатыми:"

Убедившись, что в кабине есть кислород, и, может быть, установив его количество, незнакомец стал освобождаться от своего одеяния.

Люди молча стояли перед живым обитателем базы Фобоса и с волнением ждали.

Шлем с щелевидными очками плавал в невесомости, скафандр распался на две части, и могучий рыжебородый атлет выбрался из него, как из развалившейся скорлупы.

И тут Даль решился, он заговорил с ним на странном певучем и свистящем языке, напоминавшем журчание воды и щелканье птиц.

Незнакомец радостно обернулся к нему, защелкал сам.

- Значит, я прав, - решил профессор. - "Черный Принц" был оставлен людьми Мю. Не зря Даль выучил их мертвый язык. Спроси скорей, что стало с его родиной.

- Ты ошибаешься, - сказал Даль. - Это марсианин. Его зовут Инко Тихий. Он бывал на Земле, когда Луна была захвачена Землей, и носил тогда имена Кетсалькоатля и Кон-Тики. Он просит нас помочь ему разбудить его подругу.

- Это когда же Луна была захвачена Землей? - простодушно осведомился Крутогоров.

- Судя по древним вавилонским и египетским календарям, лунным, равно как и солнечным, имеющим одну общую нулевую точку отсчета, можно думать о происшедшем тогда на Земле необычайном событии, - педантично стала объяснять Эльга Сергеевна.

- Когда же это было?

Незнакомец умоляюще смотрел на своих освободителей, стараясь угадать смысл их слов.

- Одиннадцать тысяч пятьсот сорок лет до нашей эры, - сказал Даль и перевел сказанное незнакомцу.

Эта цифра, видимо, ошеломила его. На его ногах, освободившихся от космической обуви скафандра, не было магнитных подошв, и тяжелая фигура рыжебородого приподнялась, словно от удивления. Он быстро и взволнованно заговорил.

Даль пытался уловить смысл его слов, но не успевал.

- Он, кажется, говорит о счастье и горе, просит спасти Эру, его жену.

Инко Тихий (Кетсалькоатль, Кон-Тики) говорил так:

- Счастье мое подобно горной вершине, но рядом черная пропасть горя. Я ждал детей Земли, которых полюбил, побывав у них под именами Кетсалькоатля и Кон-Тики. Эра всегда была со мной. И мы с ней не смогли остаться в душных подземельях Мара с нашими братьями, слишком спокойными, холодными, правильными.

Мы грезили пышной природой Земли, где побывали еще раз, чтобы оставить около нее в космосе памятник своего посещения. Мы верили, что люди найдут его и научатся понимать наш язык, чтобы узнать горькую историю фаэтов и жалкую участь мариан.

Когда Совет Матерей Мара, страшась жестоких от рождения землян, запретил на вечные времена полеты в космос, мы с Эрой ушли сюда, чтобы уснуть сном холода в надежде, что люди найдут и пробудят нас. Вы здесь! Мы не напрасно верили в вас.

Так помогите же, спасите мою Эру, разбудите ее!

Но что могли сделать люди? На Земле пока не умели погружать в анабиоз разумные существа, не овладели еще автоматами, действующими от направленного на них взгляда.

Глава третья. СВИДЕТЕЛЬ ДРЕВНОСТИ.

Даль, вытерев потный лоб, закончил перевод рассказа. Галактион Александрович все время сличал услышанное с записями "Черного Принца". Сомнений не было. Перед ними действительно был Инко Тихий!

Слушатели глубоко задумались, разглядывая носолобого потомка фаэтов, снова ставшего печальным. Он рассказал о пережитом вместе с подругой на Земле. Теперь Эры не было с ним, она осталась в глубинах времени, откуда он вышел.

Глядя на него, ничем, кроме переносицы, не отличавшегося от остальных людей, трудно было поверить, что это не человек, а марсианин, к тому же живший много тысяч лет назад. Таня принесла гостю поесть. Он с опаской посмотрел на блюдо.

Даль перевел его слова:

- Умоляю понять, что марсиане не едят трупов.

Таня смутилась:

- Что вы! Что вы! Это синтетические продукты. На Земле научились, как и у вас на Марсе, приготовлять искусственные питательные белки.

- Я знал, что так будет, - улыбнулся гость и с осторожностью положил в рот маленький кусочек. Ведь он ел впервые за много тысяч лет.

- Есть необходимо, как и дышать, - заметил Даль.

- Простите, - внушительно вступил Галактион Александрович. - Даль, переведи, что у меня есть к гостю несколько вопросов.

- Инко Тихий охотно ответит старшему из новых братьев, - отозвался гость.

- Вопрос первый: почему наш гость был погружен в анабиоз, если таковой еще не был до конца отработан, судя по тому, что во второй биованне автоматы отказали?

Вопрос второй: кто оставил в околоземном космическом пространстве повествующие аппараты?

- История так же печальна, как и горька, - сказал Инко Тихий. - Но неужели у вас на Земле ничего не известно о нашем пребывании там?

Эльга Сергеевна боялась, что ее супруг с его авторитетной прямотой тяжело ранит гостя, припомнив, как вера в его возвращение привела к порабощению индейцев испанскими конкистадорами. Их ведь приняли за сынов Кетсалькоатля и Кон-Тики.

Опережая мужа, она сказала:

- Предания древних народов говорят и о Кетсалькоатле, отменившем человеческие жертвоприношения, и о Кон-Тики - просветителе людей.

- Сохранились ли у инков принципы справедливости: бесплатный хлеб всем, обязанность каждого трудиться? - спросил Инко.

- Несколько сот лет назад эти принципы существовали в государстве инков наряду со странным обычаем первому инке жениться лишь на собственной сестре, - ответила Эльга.

- Потомки моей Ивы и Гиго Ганта! - грустно вздохнул Инко Тихий. - Они оберегали наследственность вождей, чтобы в их кровь не проникли частицы сердца ягуара.

- Принципы, о которых гость спрашивает, - напомнил командир корабля Крутогоров, - стали сейчас целью всего человечества.

- Только потому вы и могли прилететь сюда, - сказал, ничуть не удивившись, Инко Тихий. - По закону развития это неизбежно должно было случиться. Веря в это, мы с Эрой и погрузились в холодный сон.

Упомянув имя подруги, Инко Тихий сразу осунулся, скулы стали заметнее на его лице.

- Отчего же вы не вернулись на Землю, как обещали? - спросила Эльга.

- Мы прилетели, но к другим народам. Мы и им должны были принести семена разума и стремились сделать как можно больше. Мы опустились на другом материке, между двумя большими реками. Вождя людей там звали Амменоном.

- Амменон! - обрадовалась Эльга Сергеевна, которая в вопросах древней истории была весьма сведуща. - Так ведь это же древние шумеры, едва ли не первая цивилизация на Земле!

- Как так первая? - удивился Крутогоров. - А египтяне, китайцы, индейцы?

- Вавилоно-ассирийская культура, - объяснила Эльга, - наследовала шумерскую цивилизацию. Шумеролог Торкильд Якобсон из Гарвардского университета, говоря о диких племенах, живших в междуречье Месопотамии, пишет, что "месопотамская цивилизация выкристаллизовалась словно за одну ночь. Схема, по которой станет жить эта цивилизация, познавая себя и весь мир, возникает мгновенно во всех своих главных чертах".