Георгий Гуревич - Месторождение времени Страница 15

Да что далеко ходить… Ведь и рожь и пшеница — хлеб наш насущный — тоже засыхают, как только осыпались семена. Казалось, почему бы не пожить до холодов? Солнце есть, почва есть, углекислый газ есть. Расти, зеленей, пока не замерзнешь! Но в эти два месяца растение уже не даст семян, а почву будет истощать, отнимая пищу у следующего поколения. Дальнейшее существование бесполезно, даже вредно виду, и колос убирает сам себя из жизни — засыхает.

Но откровенное самоубийство встречается только у тех животных и растений, которые приносят потомство раз в жизни и больше о нем не заботятся. Однако птицы и млекопитающие заботятся о потомстве все. Взрослые нужны детям и после появления на свет. Видимо, поэтому у высших животных (и у человека) самоуничтожение организма принимает другую, завуалированную форму — растягивается на многие годы, чтобы родители успели вырастить и последнего своего ребенка. Это медленное самоуничтожение и есть старость.

Самоубийство! Самоуничтожение! Дик сам себе не верил, с опаской поглядывая на собственное тело. Глаза, уши, мускулы, руки, ноги — все свое, все направлено на сохранение жизни. Но где-то заложена в теле предательская мина, выключатель силы и молодости. Где? Добраться бы до него, вырезать, вырвать, как больной зуб?

Так оказалось, что в мрачных, на первый взгляд, рассуждениях о самоустранении были заложены большие надежды, больше чем в двухстах теориях изнашивания.

В самом деле, изнашивание — вещь как будто нестрашная, но вместе с тем неизбежная. Нельзя избавиться от воздуха и влаги, от ветра, тепда, бактерий, плесени. Конечно, мина замедленного действия опаснее сырости, но зато ее можно вынуть, обезвредить. И тогда…

Тогда, накануне старости, достигнув сорока или пятидесяти лет, люди направляются в ближайшую клинику.

«Сделайте мне селдомовскую операцию», — просят они.

Выключатель вырезан. И старость не смеет коснуться их.

Люди живут и живут столетие за столетием…

Или же можно будет возвращаться от поздней зрелости к ранней юности, переживать вторую, третью, четвертую молодость, начинать жизнь сначала, исправлять ошибки и глупости первой юности.

Только пусть они осторожнее переходят улицы на перекрестке, двухсотлетние юноши и девушки, чтобы не потерять все свои будущие жизни.

Слава великому Селдому! Победителю старости и смерти — слава!

На мысе Доброй Надежды, там, где сходятся два океана, высится гигантская статуя сына презираемой мулатки.

Впрочем, зачем же статуя? Он сам будет жить с продленной молодостью. Самый знаменитый, самый любимый человек на Земле, желанный гость в каждой семье. Угощение в любом ресторане, вагоны подарков из дальних стран, рукопожатия богатырей (столетних), поцелуи благодарных красавиц (пятой или шестой молодости).

Эликсир вечной юности? Сказка? Наивная мечта?

Дик сам не верил, проверял придирчиво, ставил себе каверзные вопросы, старался загнать в тупик.

В технике есть такое правило; если есть у машины деталь, она может сломаться. Если есть орган в теле, он может заболеть. Где болезни выключателя? Должна быть несвоевременная старость — ранняя или запоздалая.

Но может быть, прославленное долголетие 150-летних старцев и есть эта самая болезнь, на этот раз желанная. Жалко, что она не заразительна. И интересно, почему же умирают в конце концов рекордные долгожители? Второй есть выключатель — запасной — или другая действует причина?

Еще каверзный вопрос: где исключения? Как известно, в природе нет правила без исключения. Старость утвердилась в биологии, потому что смена поколений полезна Виду. Всем ли видам полезна? Если нет, должны быть неумирающие породы.

Ответ: неумирающих видов нет, но есть нестареющие. Быстрая смена поколений очень важна для передовых, энергично развивающихся видов, менее важна для отставших безнадежно, для проигрывающих соревнование. Старость ярко выражена у всех зверей и птиц, а у холоднокровных не всегда. Многие рыбы, змеи, черепахи, крокодилы растут до самой смерти (интересно, почему же они умирают все-таки?). У некоторых даже подавлен инстинкт продолжения рода — крокодилы и щуки пожирают свое потомство. Видимо, для этих животных важнее сохранить патриарха, чем освободить место для неприспособленных, плохо защищенных малышей.

Исключение подтверждает правило.

Еще одно сомнение: в природе все взаимосвязано, организм — единое целое. Если стареет весь организм, возможно ли продлить жизнь, воздействуя на один только участочек — на выключатель.

Но если так рассуждать, нельзя вылечить ни одной болезни. В организме все взаимосвязано, и болеет он весь целиком. Однако есть причина заболевания, есть главное звено, и, устраняя причину, ликвидируешь и болезнь. Вот например: при переходе от юности к зрелости главную роль играет гипофиз — желёзка, спрятанная под мозгом. При болезнях гипофиза переход к зрелости задерживается или ускоряется. Правда, ничего заманчивого задержка тут не дает. Получается не продленная юность, а продленный рост: растут руки, ноги, вырастает гигант с крошечной головкой. Если же гипофиз прекращает работу раньше времени, люди перестают расти, остаются коротконогими карликами — лилипутами.

А на переходе от зрелости к старости не гипофиз ли играет главную роль?

Не он ли и есть выключатель?

Вырезать его, и делу конец!

Вот и ключ найден к шифру жизни, вот и тропинка к кладу. От мечтаний кружится голова. Дик ходит гордый, преисполненный почтения к самому себе. Даже намекает одной хорошей знакомой, некоей девушке первой молодости, что положение его изменится очень скоро.

«У вас дядюшка умер в Америке? Вы наследство получите?» — спросила она.

Но потом оказалось, что природа гораздо хитрее и не склонна так просто уступать клады.

Дик прочел об опытах одного биолога, тоже в Англии. Тот отрезал головы личинкам клопов. Результат получился неожиданный. Личинки превращались в клопов, но только малюсеньких.

Иначе говоря: операция ускоряет переход в следующую стадию — из стадии роста в стадию зрелости или же от зрелости к старости. Чтобы удлинить молодость, нужно поддерживать работу выключателя, а не ломать его.

Поддерживать, конечно, труднее, чем сломать.

Все это сложилось в голове не сразу, не так быстро, как изложено здесь. Дик перевернул горы книг, сделал тысячу миль в своей комнате, расхаживая из угла в угол. И, как назло, когда он выделял время для обдумывания, ничего не получалось. А лучшие мысли приходили в голову в конторе, когда надо было внимательно списывать цифры с арифмометра и демонстрировать начальству деловитость. Это было опасное время, которое газеты называли «трагедией белых воротничков». За полтораста лет до этого появились машины, вытеснившие ручной труд. Это нужное и важное открытие оставило без работы и без хлеба тысячи и тысячи кустарей, они даже ломали машины. В середине XX века входили в технику вычислительные машины, и они, в свою очередь, оставляли без работы средних расчетчиков — «белые воротнички». Дик принадлежал к их числу. И очень не рекомендовалось в такое время допускать ошибки в ведомостях или в рабочие часы заглядывать в какие-то журналы под столом и делать заметки в своей личной записной книжке.