Алекс Грин - Тропа в Огнеморье Страница 15

- Понадеялась - раз мы близкие подруги - обойдемся без формальностей.

- Читала я в одной умной книжке, Феличия: "Каждый человек - это смесь дурака с гением". Насчет каждого-то я сильно сомневаюсь. Но в твоем случае это верно на все сто. Как они хитро в тебе перемешаны - гениальная прозорливость и совершенно дурацкая наивность! Перемешаны и плохо взболтаны. То сплошняком прет гениальность, то - бац! - без всякого перехода - дурь беспросветная!

- Но мне же всего шестнадцать лет! - взмолилась Феличия.

- Аргумент принимается. - Проявила милосердие Изабелла. - Против природы не попрешь - шестнадцать лет - самый опасный и роковой возраст.

Ровена вернулась, распахнув дверь ногой. В руках у нее был поднос с тремя стаканами и бутылкой.

- Ты дала мне хороший толчок, Фелик. Дальше - разберусь сама. Но тебе - огромное спасибо! Даже хочу тебя поцеловать. И тебя, Изабельчик, тоже поцелую - чтобы обидно не было. Но сперва лимонад - губы подсластим.

14. Пещера

Они подошли к крутому берегу, изъеденному извилистыми бухтами. Эрикона выбирала одной ей известные узкие тропы среди почти отвесных скал...

Из двух плащей, снятых с трупов, Эрикона создала подобие носилок, и теперь вместе с Хлодвигом тащила на них Эшмуна.

Как ни странно, им удалось одолеть половину спуска: пятьюдесятью метрами ниже мерцали воды озера, и столько же примерно было теперь до плоской верхушки скалы. Тропка стала и вовсе неразличимой, и они остановились, опустив носилки. Справа - обрыв, слева скала в трещинах и дырках.

К удивлению Хлодвига, Эрикона втиснулась в одну из узких щелей. Хлодвигу и Эшмуну пришлось последовать за ней. Внутри пространство несколько расширилось, образуя маленькую пещерку.

В конце ее находилась нора. Тут им пришлось ползти на четвереньках, и волочь за собой Эшмуна, который взвыл от боли.

- Заткнись, - предупредила его Эрикона, - или придется тебя вырубить.

Эшмун закусил губы, и теперь только тихо стонал. Они ползли куда-то по узкому лазу в полной темноте. Эрикона воспользовалась спичками только когда они выбрались в большое помещение. Как оказалось, теперь они попали в прилично оборудованную для жилья пещеру, размером с небольшую комнату. Здесь была масляная лампа, которую Эрикона тут же зажгла, печь, шкафчик с продуктами, столик и стулья. На подобии матраса из еловых ветвей имелась и постель - одеяла и подушки.

- На той войне здесь скрывались мои разведчики. - Пояснила Эрикона. Несмотря на драку и трудный спуск, она была в каком-то почти радостном возбуждении.

"Та война, - подумал Хлодвиг, - какой бы тяжелой она ни была - для Эриконы - время, когда ее юность и слава были на самом пике".

Осмотревшись, он понял, что пыли на предметах нет, а некоторые из продуктов в шкафу явно появились совсем недавно.

- В последние дни я уже наведывалась сюда тайком, - сказала магистр, - привела все в порядок. Деньги и самые важные наши вещи тоже перенесла сюда.

"И ничего не сказала мне", - тут же отметил Хлодвиг.

- Поверь, были серьезные причины не говорить об этом раньше. - Эрикона как будто прочитала его мысли. - Мы должны были действовать автономно и не мешать друг другу.

Потом она поручила ему растопить печь. Это было несложно. В пещере имелся солидный запас дров, угля и бумаги. А премудрости разведения огня в печах и кострах Хлодвиг, хорошо знакомый с бродячей жизнью, освоил в совершенстве.

- После прокола с маленькой группой дарханцы бросят на наши поиски сотни полицейских и солдат. Но мы можем спокойно отсидеться здесь, как минимум, две недели.

- А дым нас не выдаст? - спросил Хлодвиг.

- Все предусмотрено. - Усмехнулась Эрикона. - Дым из печи выходит в двухстах метрах отсюда. И выходит в другую пещеру, скрытую за водопадом. Водопад, не ахти какой, скорее, водопадик. Ты его видел - ручей Красотка стекает по обрыву в Архам. Но все равно там всегда облака испарений и брызг. Наш дым смешается с ними. А оттуда, кстати, к нам поступает вода - с ней тоже проблем не будет.

Вскоре огонь в печи загудел, и в других обстоятельствах Хлодвиг непременно оценил бы в полной мере уют этой маленькой пещеры. Но сейчас его внимание постоянно возвращалось к пленнику, лежащему на полу.

Хлодвиг чувствовал его страх, и понимал, что страх этот обоснован...

15. В поисках правды

Один и тот же сон снился Эшмуну несколько раз в жизни. Один и тот же сон, каждый раз ускользающий при пробуждении, оставляя только смутные обрывки.

Но в этих смазанных фрагментах пещера точно была. И теперь Эшмун догадывался почему...

Медведица подошла к лежащему на полу Эшмуну.

- Теперь советую выложить все.

- Что ты хочешь знать?

- Как можно больше о тех, кто вас послал.

- Никто нас не посылал. По окрестным деревням прошел слух: в отель у озера приехала женщина, очень похожая на генерала Эрикону. Ну, и несколько местных, из тех, кто любит приключения, решили разобраться.

- Парень, ты, так или иначе, выложишь правду. Правду, а не то дерьмо, что несешь теперь. Тебе же лучше, если сделаешь это пораньше.

- Но другой правды у меня нет!

- А жаль...

Она села ему на грудь, осторожно сняла повязку с правого локтя, обхватив его левой ладонью.

- Ты точно ничего не хочешь сказать? - Ее блестящие глаза в упор смотрели на Эшмуна.

Он покачал головой. Эрикона не нажала на сломанную кость сразу - сначала правой рукой закрыла Эшмуну рот.

Он затрясся, завыл и дергался несколько минут. Потом обмяк и потерял сознание...

Когда он очнулся, Эрикона по-прежнему сидела на нем, внимательно глядя в его залитое слезами лицо.

- Появились новые мысли? - Поинтересовалась она.

- Послушай, я клянусь, - голос пленника дрожал, - все было, как я сказал. Мне нечего добавить. Хочешь - убей меня, но эти пытки ни к чему. Или ты просто получаешь от них удовольствие?

- Эрикона, - вмешался Хлодвиг, - ты полностью уверена, что он врет?

- Полностью нельзя быть уверенным ни в чем. Хочешь ему помочь? - Это она спросила уже вставая.

Хлодвиг кивнул. Он подошел к дарханцу, и снова зафиксировал шину на его руке.

Эрикона тем временем занялась у печи приготовлением какого-то отвара. Пещеру заполнил душистый запах трав...

- Выпей, - сказала она, протягивая Эшмуну кружку с дымящейся жидкостью, - это снимет боль...

Приятное тепло, появившись в желудке, стало расползаться по всему телу. Когда оно добралось до головы, пространство вокруг стало нечетким и плывущим. Но Эшмун понял - это и есть подлинная реальность - движение и поток...

И еще он понял, что дрожь страха, сотрясающая его и сейчас - результат постоянного напряжения. Он сам, своими усилиями превратил себя в огромный постоянно сжатый кулак. Это напряжение можно было снять одним лишь желанием, простой мысленной командой...