Аластер Рейнольдс - Обреченный мир Страница 16

– А я-то держусь.

– Только потому, что кто-то оказался на диво изобретательным. Кто-то придумал, как поддерживать вас в мире, где не работают простейшие электрические приборы. Вас подпитывает пар дровяного бойлера.

Тальвар начал расстегивать сорочку:

– Хочешь рассмотреть меня получше? Выяснить, как я устроен?

Мерока глотнула ликер и отвела глаза.

– Не обижайся, Тальвар, но тебя и без подробного изучения красавцем не назовешь.

Кильон поднял руку:

– Не нужно.

– Брось, док! Ты же медик! Разве можно упускать такой шанс? – Тальвар развел полы сорочки, обнажив смотровую панель, прикрепленную к основанию нагрудной пластины. Он начал поднимать фиксатор с другой стороны. – Я себя не стыжусь. Наоборот, горд тем, что был солдатом, что мне доверили защищать государство от ангелов. Я наполовину развалина? Ну и что? Это заслуженные боевые раны.

– Мне не нужно заглядывать вам внутрь, – проговорил Кильон.

– Тебе совсем не любопытно?

– Конечно любопытно. Очень хотелось бы помочь вам, но для этого мне нужно как следует вас осмотреть. Так что затевать лечение стоит уже после того, как вернусь на Клинок. – Кильон помолчал и осторожно уточнил: – Вы ведь давно в таком состоянии?

– Дольше, чем ты можешь себе представить.

– Значит, до моего возвращения продержитесь.

Тальвар опустил фиксатор и начал застегивать сорочку.

– Ты правда поможешь?

– Вы друг Фрея. Иных рекомендаций мне не нужно.

Глаз Тальвара вспыхнул от удивления.

– Друг? Он так и сказал?

– Это я так сказала, – вмешалась Мерока. – Кильон повторил мои слова.

– Тебе не кажется, что «слуга» лучше соответствует моим отношениям с Фреем?

– Слуга ты лишь тому, кто над нами.

– Ох, не делай из Фрея бога! – недовольно фыркнул Тальвар. – Только не ты, Мерока, с твоей-то набожностью. Она с Библией не расстается, док. Везде ее с собой таскает. Не верится, да? Язык-то у нее ужас какой.

Кильон начал было говорить, но замолчал на полуслове.

– Фрей хорошо к тебе относится, – заявила Мерока. – Помнишь, кто устроил тебя сюда, когда ты стал недоразумением даже для своих? Кто дал тебе убежище со стабильным потоком пара?

– Фрей получает откат от мадам Бистури, так что благотворительностью тут и не пахнет. Или он навещает меня, интересуется моим состоянием, спрашивает, желаю ли я швырять уголь в топку до конца дней своих?

– Тебе известно, Тальвар, что Фрей с места почти не снимается.

– Ну, он хоть из подвала периодически выползает.

Кильон отставил свой стакан и взглянул на Мероку:

– Разве нам уже не пора?

– Не обращай внимания, – посоветовал Тальвар, криво улыбаясь. – Мы с Мерокой постоянно лаемся, постоянно спорим из-за Фрея, хотя знакомы уже сто лет. Это у нас манера общения такая.

– Но порой это достает, – заметила Мерока.

– Ладно, не кипятись, у меня сегодня тяжелый день. В купальне кончаются дрова, значит давление пара придется уменьшить. Плохо и «Красному дракону», и мне. Обычно я удочки закидываю, выясняю, где можно разжиться, но, похоже, лишних дров нет ни у кого. И так с начала зимы. Дров все меньше, ехать за ними все дальше, качество все ниже. Огнесок тоже не достанешь. В общем, жди холодов. Не верится, что я здесь холод чувствую, но это так. – Тальвар задумчиво пожал плечами. – Хотя бизнесу это во благо. Если считаете, что здесь холодно, представьте, что будет, когда уедете за пределы Клинка.

Он смерил Кильона долгим взглядом:

– Надеюсь, ты вынесешь холод, док. Он ведь и навредить может.

– Кстати, об отъезде, – проговорила Мерока. – Наверное, на поезд нам садиться не стоит.

– Однозначно – не стоит, – согласился Тальвар. – Вы тут такого натворили, что теперь за вами охотятся не только ангелы. Полиция Неоновых Вершин наверняка передала ваши словесные портреты констеблям Парограда. Теперь все вокзалы под наблюдением.

– Значит, воспользуемся запасным вариантом. Это ведь возможно?

– Что-нибудь придумаем. А теперь, учитывая количество боеприпасов, растраченных вами по пути сюда, можешь восполнить арсенал. – Тальвар судорожно мотнул головой, указывая за плечо. – Через заднюю дверь, помнишь ведь? Нужное возьми, ненужное оставь.

– Спасибо, – кивнула Мерока.

– И новые часы прихватите. Антизональные нужны?

– Все необходимое у нас есть, – отозвался Кильон, похлопав по сумке.

– Хорошо. – Тальвар наполнил себе стакан и протянул бутылку Кильону, но тот вежливо отказался, подняв руку. – Пока вы здесь, я хотел бы обсудить с доктором Кильоном несколько медицинских вопросов.

Мерока кивнула и исчезла в закутке, по-видимому обрадованная возможностью порыться на складе без присмотра. Тальвар молча выждал, когда девушка окажется за пределами слышимости, и криво ухмыльнувшись, бросил Кильону:

– Да, здорово у тебя получается.

– Что именно?

– Притворяться и шифроваться. Если не ошибаюсь, Мерока понятия не имеет, кого эвакуирует с Клинка. Тебе же лучше. У нее на ангелов нюх почти такой же острый, как у меня, доктор Кильон.

– По-моему, вы ошибаетесь.

– А по-моему, нет. Все дело в запахе. – Тальвар постучал деревянным пальцем по ноздре. – Ангела я чую с другого конца улицы, и не важно, как он выглядит. Тебя вот замаскировали под человека. И удачно замаскировали, черт подери. Удачно, но не идеально.

Он нахмурился, и кожа возле уголков височных пластин туго натянулась.

– Фрей-то знал, когда организовывал эвакуацию? Да что я спрашиваю! Ясное дело, знал, разве мог он не знать…

Кильон уставился на свои руки. «Продолжай отпираться!» – велели эмоции, а рассудок твердил: «Бесполезно».

– Фрей в курсе, – тихо ответил он.

– Так я и думал. А Мерока?

– Нет, насколько я знаю. – Кильон замер. – Очень жаль, что так получилось. Я не хотел никого обманывать, уверяю вас.

– Да ты ходячий обман!

– Какой смысл разоблачаться? Я спасаюсь от ангелов. Маскировка – моя единственная защита. Зачем мне афишировать свою сущность?

– Давай я расскажу тебе о Мероке, – предложил Тальвар. – Не всегда она была такой, как сейчас. Она женщин любит. Ты пойми, о вкусах не спорят, и я не осуждаю Мероку, а просто объясняю что и как. Одну женщину Мерока любила по-настоящему, но та заболела. Чем-то таким, что здесь не лечат. А вот как насчет ангелов, тут никто не знал. На Небесных Этажах они чудеса творят. По специальным каналам им направили ходатайство с просьбой помочь этой женщине. Ангелы практикуют такое, каждый год берут определенное число больных, примерно как в Вознесение. За свой счет та женщина, назовем ее Идой, не могла отправиться на Небесные Этажи. Не нашлось средств и у ее близких. Ангелы заявили, что помочь не сумеют. Как по мне, так Ида их просто не заинтересовала. Они ведь душу высасывают и мозг сканируют, но мозг им нужен здоровый, а не наполовину разложившийся. Иде стало хуже. Ее друзья кинулись собирать средства, но когда наскребли достаточную сумму, было уже поздно. Иду накачали антизональными, но поднять смогли лишь до Схемограда. Мерока сопровождала подругу. Несчастная умерла у нее на руках. Поэтому, если Мерока узнает правду, признаний в любви не жди.

Несколько секунд Тальвар молча разглядывал Кильона:

– Что, по-твоему, случится сейчас?

– Понятия не имею.

– А ты угадай.

– Вы можете убить меня. Или рассказать правду Мероке. Выдать властям или держать в заложниках, пока не сдадите ангелам.

– И испортить отношения с Фреем? Предам его – он меня убьет. Не стану отрицать, Фрей ко мне добр, даром что он полнейший кретин, ни ума, ни фантазии, и в упор не видит шансов измениться к лучшему.

– Он и ко мне добр, – заметил Кильон.

– Получается, мы с тобой в одной лодке. Оба прячемся, оба в долгу перед Фреем. Вообще-то, сейчас меня так и подмывает потянуться через стол и придушить тебя. Но если вспомнить старую поговорку, враг моего врага…

– …Мой друг. Уясните одну вещь: не все ангелы чудовища. Я нажил себе врагов именно потому, что отказался содействовать злу.

Тальвар покосился на подсобку, где Мерока еще перебирала залежи боеприпасов.

– Какому еще злу?

– У нас запустили экспериментальную программу. Заявленной целью было модифицировать ангелов, чтобы мы выживали в условиях, аналогичных существующим на Неоновых Вершинах. По идее, у нас могла сформироваться выносливость к будущему зональному сдвигу, чтобы не всем погибнуть, если граница катастрофически изменится.

– Так и ангелы встревожены.

– Чем встревожены?

– Величайшей проблемой. Признаки ты наверняка заметил – повальная нервозность нарастает день ото дня.

– Беда может прийти лет через сто, а то и через тысячу.

– Некоторые считают иначе. Твоя ангельская программа наводит на мысль, что, по крайней мере, у части жителей Небесных Этажей есть повод тревожиться.

Кильон подался вперед, понизил голос, но заговорил эмоциональнее: