Гарри Гаррисон - Пришельцы, дары приносящие (сборник) Страница 16

– Ничего страшного, доктор… о-о-ох-х-х! – простонала она, когда в ее тело, чуть дрожа, вонзилась первая игла.

– Таким образом происходит стимуляция нервных волокон вегетативной нервной системы, – невозмутимо продолжал Цзинь. – Импульс поступает в низшие мозговые центры, а оттуда назад, в больной орган, восстанавливая его обычное равновесие.

– Чудесно, доктор, – вздохнула миссис Розенкранц. – Кажется, я и впрямь уже лучше себя чувствую.

Облако скрыло луну, на мгновение затенив окно, а когда ушло, на его месте словно остался кусок тени – бесформенное темное пятно. Окно медленно и бесшумно открылось, и тьма проникла в комнату. Один из двоих, спавших на большой кровати, пошевелился и что-то пробормотал. Пришелец не двигался с места, пока дыхание спящего вновь не стало ровным и размеренным, и лишь затем направился к кровати. В свете луны на мгновение блеснул металлический баллон, послышалось шипение, и спящие задышали еще глубже и медленнее. Баллон исчез, луч фонаря скользнул по одеялу и упал на лицо женщины. В круге света появился палец в перчатке, который приподнял веко, приоткрыв белок глаза, но спящая даже не пошевелилась. Луч переместился к мужчине, повторилась та же процедура. Темный человек удовлетворенно хмыкнул, и круг света расширился, а затем уперся в висящую на стене картину.

Ничто уже не угрожало разбудить спящих, и тишину нарушил сперва лязг металла, потом визг мощной электродрели. Несколько секунд спустя последовал приглушенный грохот, сопровождавшийся языком пламени длиной в ярд. Пришелец быстро опустошил сейф, но ушел не сразу. В луче света появился конверт, из которого он осторожно извлек прядь человеческих волос и прицепил к сломанной петле сейфа. За ней последовало волоконце шерстяной ткани, которое он поместил под отколовшуюся щепку на подоконнике. Лишь после этого ночной гость собрал свое снаряжение и исчез так же неслышно, как и появился. Двое в постели безмятежно спали.

Джефф О’Хара был счастлив. В воздухе пахло весной, и он ехал с опущенным стеклом, небрежно выставив наружу локоть. Над рекой, пронзительно крича, парили и ныряли чайки, белые на фоне голубого неба. До чего же пасторальная картинка, подумал он, – так, кажется, это называется? Дорога впереди расширялась, и перед несколькими сотнями ярдов дополнительной полосы виднелся знак: «Внимание! Только для экстренного ремонта!» Там стоял фургон с хот-догами, судя по всему, нуждавшийся в экстренном ремонте, а также еще четыре машины, водители которых давно забыли о всякой срочности, поглощая хот-доги. Почувствовав, что его желудок тоже нуждается в срочном ремонте, Джефф свернул и затормозил за последней машиной. Чайки кричали и пикировали за кусками булки.

Прислонившись к теплому корпусу машины и рассеянно глядя на текущую мимо реку, Джефф стер с губ горчицу. Внезапно послышался резкий писк, прервавший его отдых, и он протянул руку в окно, к трубке телефона.

– Круглосуточная аварийная служба О’Хары. Чем могу помочь?

– Хватит валять дурака, мистер О’Хара, – раздался в ухе Джеффа голос его секретарши Салли Паркер. – Я бы не стала вам звонить, не будь дело столь срочным.

– У КБОККа несрочных дел не бывает, – громко вздохнул Джефф. – Выкладывайте горькую правду. Надо мной в солнечный день сгустились тучи?

– Мне только что звонил доктор Цзинь, оставил свой номер. Хочет, чтобы вы немедленно перезвонили. У него был очень расстроенный голос.

– Круглосуточная поддержка – услуга КБОККа, – проворчал Джефф, записывая номер на манжете.

Как только Салли положила трубку, он позвонил оператору и сделал вызов. Цзинь ответил с первого звонка.

– Благодарю всех богов за то, что это вы, мистер О’Хара, – дрожащим голосом проговорил он.

– Спокойствие, О’Хара слушает. Что случилось?

– Не могу вам сказать… общедоступный телефон… ну, вы знаете…

– Вполне могу представить. Хотите встретиться?

– Да, это было бы крайне любезно с вашей стороны. Если приедете в мое скромное жилище, я все объясню. Я скажу, как найти задний вход в здание…

– Обычно я пользуюсь главным входом, если только не доставляю продукты…

– Нет, только через заднюю дверь можно войти незамеченным. Боюсь, за парадной… как бы это сказать…

– Следят, да? Но при чем здесь я? Скрывать нечего…

– Когда приедете, я все объясню, – проскулил Цзинь, голос которого поднялся еще на октаву. – Умоляю, окажите мне эту маленькую услугу.

Пожав плечами, Джефф сдался. Задние двери, пожарные лестницы, кухонные лифты – все это было частью его работы. Рядом с номером телефона Цзиня на манжете появился адрес. Повесив трубку, Джефф забрался в машину и завел двигатель.

Следуя указаниям, он припарковал машину в трех кварталах от нужного места и через переулок проник на заваленную мусором площадку позади полуразвалившегося многоквартирного дома. Пробравшись среди ржавых пивных банок и бутылочных осколков, он спустился по трем засыпанным пеплом ступенькам к задней двери. Древняя обшарпанная дверь со скрипом открылась лишь после того, как он навалился плечом, и неменьшие усилия потребовались, чтобы закрыть ее за собой. Внезапно его взгляд упал на носок ботинка, торчащий из темного дверного проема напротив, – массивный и пыльный носок массивного пыльного ботинка, скорее всего принадлежащего столь же массивному и пыльному полицейскому. Такие ботинки были Джеффу хорошо знакомы. Дверь наконец со скрежетом закрылась, и он задумчиво поднялся по темной лестнице к квартире Цзиня, где постучал в дверь заранее обговоренным образом. Китаец впустил его, взволнованно грызя ногти:

– Я так рад, что вы пришли, мистер О’Хара. Крайне вам благодарен.

– Вы знаете, что за вашей квартирой наблюдают копы?

– Вы настолько проницательны, что сразу же вникли в суть проблемы. Да, за мной кто-то постоянно наблюдает с другой стороны улицы. Его видно из этого окна.

– Это уже второй. Я говорю про того, что у задней двери.

– Я окружен, – выдохнул Цзинь, бессильно опускаясь в потертое кресло. – Они следуют за мной днем и ночью, я не знаю покоя. Вынужден сделать постыдное признание, мистер О’Хара.

– У вас уже были неприятности с полицией и, похоже, она продолжает за вами следить?

– Верно! Совершенно верно! Ваша интуиция меня потрясает. Похоже, в ваших жилах течет восточная кровь.

– О’Хары немало путешествовали, так что всякое возможно. Но вернемся к делу, Цзинь. Что вас тревожит?

– Слежка. – Цзинь сплел пальцы и откусил ускользнувший от его внимания кусочек ногтя. – Полицейские бродят за мной по пятам. Я человек весьма впечатлительный, отчего страдает моя работа. Сегодня хотел принести вам отчет за первый месяц и получить новые бланки, но побоялся выйти.

– Расслабьтесь, док. Если вы чисты, опасаться нечего. Мне эта братия хорошо знакома. Будь у них что-нибудь, они давно бы уже вас упекли. Вероятно, пытаются запугать, чтобы вы уехали из города. Будьте смелее. Сделаем так: сядем в мою машину и поедем ко мне в контору. Там получите новые бланки и стаканчик старого бурбона, а потом я покажу, как выйти из здания, чтобы избавиться от хвоста. Хоть немного подышите воздухом свободы.

– Моя благодарность мало что значит, но больше я ничего предложить не могу. Да, в вашем обществе мне ничего не страшно, а бурбон успокаивает куда лучше, чем самое прекрасное рисовое вино. Из вашей безопасной гавани я отправлюсь прямиком в какой-нибудь маленький отель, где смогу отдохнуть и вколоть себе несколько иголок, чтобы восстановить мирное течение жизненных сил.

– Так и сделайте. Нет ничего лучше, чем старый добрый укол.

Цзинь взял портфель и пальто, и они вышли на улицу. В дверях напротив ждали две пары массивных ботинок, но Джефф не обращал на них внимания. Всю дорогу до конторы за ними следовала какая-то машина. Цзинь, похоже, ее не замечал, и Джефф решил ничего ему не говорить. Когда они добрались, иглоукалыватель уже почти улыбался.

– Вам звонили, мистер О’Хара, – сказала Салли, когда они вошли.

– Пусть подождут, моя дорогая. Мне нужно поговорить с добрым доктором, и пусть меня никто не беспокоит. Понятно?

– Понятно, – холодно ответила она. – Снова будете пить посреди бела дня, свалив на меня всю работу?

Гостеприимно предложив Цзиню мягкое кресло по соседству с баром, Джефф открыл новую бутылку «Джека Дэниелса» и поставил этническую музыку шэн-цзю. Комната наполнилась заунывной пятиструнной мелодией, и Цзинь расплылся в улыбке.

– Вы наполнили до краев чашу моего счастья! Просто нет слов, чтобы выразить мои чувства.

– Все это входит в пакет услуг КБОККа. А теперь, если вас не затруднит отдать заполненные бланки, я снабжу вас новыми.

Они обменялись бумагами, и Цзинь уже убирал свои в портфель, когда по селектору позвонила Салли:

– Вас хочет видеть некий джентльмен, представившийся как сержант Маннгеймер.