Старость аксолотля - Яцек Дукай Страница 16

– Пора сбросить темп, – сказала Рори Ниоба голосом Одри Хепберн.

Гжесь усадил «Лили» на краю, свесив в пропасть по-киношному длинные ноги. Рори села рядом. У обеих «Хонд» были женские лица, гладкие маски почти ангелов, и Гжесь, глядя на себя сбоку и сверху, подумал о старых мангах, порожденных гормональными сновидениями подростков.

Подумал и сморфеился на десять процентов. Паруса солнечных коллекторов склонились над ними, будто черные капюшоны охотящихся кобр.

– Я не переживу в спячке следующую войну.

– Ты мне обещал. Бычки никогда не примут уральцев и иксаков.

Гжесь эмотировал медленное вращение планет над Стоунхенджем.

– Я не верю в астрологию.

– Это не астрология, это дыры в любительском софте.

Она снова высветила ему Зодиак MTL.

Прежде чем свихнуться окончательно, Игуарте каталогизировал там несколько тысяч трансформеров – из разных альянсов и стран происхождения – в соответствии с разновидностями нейрософта, использованного для их айэсинга перед Погибелью. Таких читов для IS3 ходили тогда сотни, у Ритки не было времени углубляться в сравнительные таблицы и википедии, но самые популярные версии повторялись достаточно часто, чтобы сделать вывод о некоторых закономерностях. Игуарте, к примеру, утверждал, что айэсованные китайским UltraBurner'ом не терпят человекоподобных мехов (клиническим примером чего являлся Чо), а трансформированные «Пироксином 6.1»[101] рано или поздно самоуничтожаются. И в подтверждение этому у него имелась своя статистика.

Он приписал читы IS3 созвездиям и вывесил такую версию «Moscow Transformers List», составленную в соответствии с этим софтовым Зодиаком.

Гжесь сперва охотно верил в эту теорию, поскольку гороскоп Игуарте объяснял периоды его депрессивного замедления: якобы все айэсованные программами авторства команды «Уралочка» страдали этим недугом. Примерно раз в сто дней их душила серьезная депрессия, в которой они замедлялись до пары килогерц.

Потом до него дошло, что, по сути, это ничего не объясняет: он до сих пор не понимал, почему скорость процессинга должна влиять на его эмоциональное состояние. Хуже того, продолжатели мыслей Игуарте начали делать на основе Зодиака MTL дальнейшие выводы, ставя в зависимость от софта IS3 политические убеждения трансформеров и весь их жизненный путь. Айэсованных вариантом 6 × 666 для Xвox, несчастных иксаков, забанили в большинстве альянсов; два таких трансформера, преднамеренно или невольно, совершили саботаж, открыв локальные серверы для Заразы, и теперь эту их склонность считали врожденной чертой софта.

Гжесь воспринимал это как наглый нейропрофайлинг и отказывался отождествлять себя с какой-либо определенной «личностью типа Уралочка».

Тем временем часы его знака в Зодиаке Игуарте четко указывали, что пришла пора очередного замедления.

– Ты хотел проплыть через это во сне?

Гжесь взял бронированной рукой своей «Хонды» бронированную руку «Хонды» Рори Ниобы и одарил ее стальным поцелуем. Черные кобры покачнулись и вздохнули.

– Мне снилось, будто я проголосовал за бомбежку с воздуха Ноева ковчега, – сказал он и сморфеился до двадцати процентов.

Ближайшая кобра по-матерински склонилась над ним и укусила в шею.

Гжесь почувствовал, как по мере распространения яда по «Лили» металл превращается в тело. Еще мгновение – и он уже сидел в облике обнаженной девушки полувосточной красоты, только кукольно безволосой. Проходивший внизу по алее «Бург I» помахал ей лапой. Лили-кокетка послала ему воздушный поцелуй.

Рори эмотировала материнскую заботу.

– Что с тобой?

– Я вижу сон.

Он перевел «Морфей 7.0» с одной пятой на одну треть шкалы. Парламент выплеснутых из террариума аксолотлей собрался на газоне перед зданием и голосовал по поводу законов жизни и металла. Гжесь выпустил в них лазерные лучи из глаз и ногтей Лили, и надутые земноводные превратились в черно-белые фигурки, будто вырезанные из восточной сказки.

И тогда внезапно наступила ночь, а на небе высветились все созвездия безумия Игуарте.

Рори сияла собственным блеском под черными кобрами, а каждый ее эмот являлся на свет в виде маленького стального оригами с острыми, как бритва, краями, ластясь к меху и девушке.

Вскоре Гжесь-Лили начал кровоточить от настойчивых проявлений сочувствия Фрэнсис.

– В чем, собственно, дело с этими аксолотлями? – допытывалась она.

– Какое-то отклонение королевского сонника, – Гжесь извлек из своей головы «Морфея» и показал его на раскрытой ладони. – Я установил его и запустил, когда проводил с амбистомами тесты на щитовидку, и, похоже, эти паршивцы записались в него как шаблон. Или я просто страдаю какой-то аксолотлевой навязчивой идеей, о которой прежде не знал, и она всплыла только во сне – прямо по Фрейду, тридцать лет спустя.

– Я же тебе говорила, чтобы ты подождал с этим «Морфеем»! «Роял Альянс» – уже не твой дом, ты не можешь столь необдуманно глотать их софт.

Гжесь демонстративно снова воткнул в себя «Морфея».

Рори рассердилась. Ее раздражение начало кружить вокруг нее на крылышках микровалькирий, попискивая в маленький боевой рог.

Гжесь-Лили эмотировал улыбающегося Будду и показал Рори стоящее в зените созвездие Аксолотля.

– Нет ничего более бесполезного.

– Гм?

– Ambystoma mexicanum. Вся форма жизни впустую, в молоко, из-за дурацкого порыва эволюции. То, что должно было стать личинкой, переходной формой, размножается само по себе. И в итоге вся последующая зрелость этого создания оказывается полностью излишней, так, каприз природы. Зачем оно существует? Зачем?

– О чем ты говоришь?

– Мне приснилась настоящая история человека. Не знала? Никогда не чувствовала?

– Чего? Что?

– О настоящей жизни мы забываем в момент рождения. Пока мы нежимся в темных утробах матерей, пока мы лишь плоды – именно тогда мы являемся людьми, именно тогда мы обретаем полноту. А потом, потом… увы, мы вылезаем в мир, и теряем все это, забываем, и просто болтаемся по Земле, полутрупы, большие гниющие туши, инерция жизни на прямой дороге в могилу.

– Проснись! Человеческие плоды не размножаются.

– А нам не следовало трансформироваться. Мы впрыснули себе этот гормон, этот айэс – и что мы теперь помним человеческого? Что?

– Будто у нас вообще имелся выбор!..

Поскольку это был на одну треть сон, они одновременно находились на суше и под водой, хотя никакой воды вокруг не ощущали. Тем не менее аксолотли свободно плавали вокруг них и опекающих их кобр, а беспокойные эмоты тыкались в животы и хвосты уродцев-рыбоящеров.

Гжесь-Лили встал, протянув руку, и аксолотль улегся на ней от локтя до ключицы.

– Мы теряем ту настоящую жизнь, забываем ее.

– Сделай мне цивилизацию, – потребовал басом аксолотль.

– Что впрыскивает им тироксин, чтобы они повзрослели, чтобы перепрыгнули из личиночной стадии во взрослую особь. Всегда, всегда должен явиться кто-то извне – и только так можно силой вырвать их из аксолотлевости. Но зачем? Зачем?

Два других аксолотля