Василий Бережной - Сенсация на Марсе (сборник) Страница 16

…Пока их летательный аппарат приближается к Центруму, Туо рассказывает много интересного. Марта знает, что это необычайно, исключительно, но ничему не удивляется. Как будто все так и должно быть — и это грандиозное сооружение, где помещаются миллиарды людей, и зеленые материки, наполненные богатейшей флорой и фауной.

Крыша Центрума, если можно так назвать огромную территорию (на ней можно было бы разместить всю Швейцарию), заблистала разноцветными лучами: полыхали фиолетовые, оранжевые, белые звезды и целые снопы света. Едва приблизившись, Марта и Анита увидели, что вся округа засыпана снегом, покрыта льдом, из которого и высекает солнце все эти разноцветные звезды. Да тут и на самом деле, как в Швейцарии, — заснеженные горы, скованные льдом озера, белые простыни долин. И всюду люди — лыжники, конькобежцы. Одни взлетают на гору, раскачиваясь на канатах, а другие мчатся вниз; а там вышли на старт аэросани и полетела с трамплина какая-то темная фигурка…

Аппарат приземлялся по большой спирали, снежная страна оставалась уже вверху, а на ее месте возникли яблони, за ними — вишни, виноградники, цветники, поляны зеленой травы, пальмовые леса — и все под окнами. Каждая семья имеет свой участок, ароматный кусок природы на металлических плечах Центрума. И над участками этими ничто не нависает, кроме неба.

Бесконечными поясами спускаются террасы все ниже и ниже.

И вот уже аппарат — на одной из площадок внизу, и девушки вышли к какому-то величественному порталу. Уже на пороге увидели, что это вход в город — далеко-далеко уходила прямая как стрела дорога, залитая белым светом. Таких дорог с движущимся полотном — целая сеть. Туо объяснил:

— Их тысячи и тысячи километров. Они стремятся к кольцевым магистралям, опоясывающим Центрум. В опорных колоннах лифты. Каждая квартира имеет выход к лифту и к одной из кольцевых магистралей.

А вот широкая труба, таких много со всех сторон, — это стартовые каналы для ракет. Отсюда устремляются они во все части света. Без грохота и грома, а используя магнитное поле Земли.

В Центруме есть не только склады с необходимыми запасами продовольствия и прочих изделий, здесь размещены и фабрики, которые все это изготовляют. И производство конечно же максимально автоматизировано, даже ремонт и профилактика. Стадионы и театры, школы, институты, академии, клиники — здесь есть все, необходимое для нормальной жизни человека.

Девушки слушают объяснения Туо, гуляя среди толпы жителей Центрума, которые спешат по своим делам. Какие широкие улицы! Забываешь, что над головой — бесконечное множество этажей и миллионы тонн металла, камня, пластика, земли. Свет дневной, нормальный солнечный свет. Просторно, свободно! Дышится легко, тело звенит, как после морского купанья. «А вы идите, идите, не останавливайтесь!» — говорит Туо, и Марта, посмотрев себе под ноги, делает по движущемуся полотну шаг, потом другой, третий… «Смелее, Марта, — говорит ей Анита, — не бойся, вот так, вот так, так! Ты будешь ходить, будешь!» — «Буду? Конечно, буду! — думает Марта. — Я ведь уже хожу!»

А люди кругом, лица у них золотистые. Марта вспоминает, что это Африка, и удивляется, что не видно ни одного негра. Ни одного черного, и даже желтого, и даже совсем белого лица!

Ни одного! Вот уже сколько времени идут они мимо больщих зеркальных витрин, мимо стен, покрытых фресками и мозаиками, тысячи людей прошло уже им навстречу — и все одного цвета. Разве тогда в Африке не было негров?

Туо объясняет: не было. И не только в Африке, а вообще нигде. И не только негров, не было ни желтых, ни краснокожих, ни белых. Не было рас, антропологических отличий, все люди были одинаковы. Вероятно, они и не подозревали, что такое возможно — разделение человечества по цвету кожи.

«А откуда же взялись расы?» — удивились девушки.

«Я думаю, они — последствие радиации, — сказал Туо. Пигментация кожи дифференцировалась после того взрыва, той катастрофы, которая уничтожила Центрум».

«А разве тогда была война?»

«Да, по всей вероятности, государства, находившиеся на Атлантиде, напали на Центрум… А они имели доступ к мощнейшим источникам энергии — синтезу кварков. Очевидно, во время войны погибли и Атлантида, и Центрум. Цивилизация канула в небытие, а тех потомков, которые случайно уцелели, радиация привела к мутациям. Вряд ли можно истолковать все это иначе. История Центрума не знала цветных людей. А когда исчез Центрум, исчезла Атлантида — появились расы».

Исчез Центрум…

И девушки увидели вокруг себя пустыню. Вместо движущегося полотна — отвердевший песчаный пирог, обдуваемый горячими ветрами, а вместо фресок и мозаик — холмистая даль, мертвый простор.

— Ступайте, ступайте, не стойте!

Марта слышит голос Туо и открывает глаза.

Мираж исчез. Ни Центрума, ни пустыни, а просто-напросто стоит она посреди своей комнаты, стоит на своих собственных ногах, а в нескольких шагах от нее мать простирает к ней дрожащие руки — точно так, как в детстве:

«Иди, маленькая, ко мне, иди ко мне!» Марта хлопает глазами, смотрит на мать, на Туо, на Аниту, ощущает, как дрожат колени, как силы ее покидают, и она падает на ковер. Опершись на руки, поднимает голову. Туо отстраняет мать — та хотела помочь Марте подняться.

— Не надо. Она может встать и сама, — твердо произносит он. — Вставайте, Марта, вставайте на ноги!

Когда она, пересиливая себя, встает на колени, мать снова бросается к ней, но Туо опять ее останавливает. Мать опускает руки, крестится.

Марта поднимается, сильно напрягаясь, качаясь, будто под хмельком, но в конце концов встает, выпрямляется!

— А теперь идите, идите к креслу!

Ах, это тело! Какое оно тяжелое, как тяжко нести его на ногах! Лицо Марты скривилось от боли, но она переставляет свои тяжелые ноги, свои непослушные ноги и направляется к креслу. Несколько шагов осталось — дойти бы, дойти!..

И она дошла. Села, облегченно вздохнула и улыбнулась. Улыбнулась устало, блаженно и счастливо. И все улыбнулись вместе с ней.

Туо вытер себе платком пот с лица.

— Так все это на самом деле было — Центрум и Атлантида? спросила Марта. — Все это правда?

— Правда, — ответил Туо. — Сохранились у нас на Филии не только легенды, но и снимки, фильмы, сотни фильмов. Не исключено, что весть о катастрофе подкосила Штурмана, первым ступившего на поверхность Филии.

Витают над Филией сказки…

Право же, кто в детстве не знал чарующей легенды о белых-белых птицах, которые летят на Филию с далекой Земли, такой далекой, что не видно ее даже в телескоп. А они летят и летят сквозь бездну холодного космоса — такие нежные, такие милые, такие прекрасные комочки живой жизни. Летят в твое детство и поселяются в твоем сердце навсегда.