Алексей Калугин - Фуггази-Джаз Страница 16

– Только не говорите, что вы с ним были друзьями.

Официант снова, на этот раз оценивающе, посмотрел на мертвеца.

– Нет, – едва заметно качнул головой он. – Друзьями мы с ним не были. Я впервые его сегодня увидел.

– Но вы знаете его имя.

– Да.

– И вы его застрелили.

– Само собой.

– И вы знаете мое имя.

– Конечно.

– И – что?..

– Петр Леонидович, – тяжело вздохнул официант. – Если хотите получить ответ, задавайте конкретный вопрос.

– И вы на него ответите?

– Я говорил в общем, о языковой культуре… Вот скажите, у вас дома есть словарь Даля?

– Какое это имеет значение?

– Я, между прочим, в отличие от вас задал совершенно конкретный вопрос. Для того чтобы ответить на него, достаточно сказать «да» или «нет».

– Нет.

– Что и требовалось доказать!

– И что же это доказывает?

– Вы не понимаете то, что вам говорят.

– Марвин… Или, если хотите, Маврин давал мне странные советы…

– Не более странные, чем те, что дает вам майор Ворный.

– Вот! – я щелкнул пальцами и направил указательный на официанта. – Именно об этом я и хочу поговорить.

– Нет-нет, – официант, будто вдруг испугавшись чего-то, быстро-быстро затряс головой. – Об этом мы говорить не станем… Маврин уже сказал вам все, что требовалось. И даже больше.

– Но я ничего не понял.

– От вас, Павел Леонидович, требуется не понимание, а исполнение. Строгое и неукоснительное исполнение полученных директив.

– Маврин сказал, что в Облонске меня убьют.

– Точно, – кивнул официант.

– Но сейчас вы грозите мне пистолетом.

– Такова жизнь, Павел Леонидович.

– И что вы от меня хотите?

– Чтобы вы отказались от поездки в Облонск.

– Хорошо, откажусь. Я могу идти?

– Как-то неискренне вы это сказали, Петр Леонидович, – официант с сомнением поджал губы.

– А как можно быть искренним под дулом пистолета?

– Я должен быть уверен, что вы не поедете в Облонск.

– И что же я должен сделать, чтобы убедить вас в том, что не еду?

– Даже и не знаю… – официант в задумчивости постучал глушителем по краю подноса. – Может быть, вам для этого нужно умереть?

– Не уверен, что это хорошая мысль.

– Я тоже… Но другой у меня нет.

– Давайте подумаем вместе.

– Хорошо… У нас пока еще есть время.

Я машинально достал из кармана часы, щелкнул крышкой, взглянул на циферблат.

– Начнем? – я посмотрел на официанта как можно дружелюбнее. Он коротко кивнул. – Может быть, расскажете мне о себе?

– Зачем? – насторожился официант.

– Хотя бы скажите, как вас зовут… Должен же я к вам как-то обращаться.

– Называйте меня Исмаил.

– Исмаил… – я оценивающе посмотрел на официанта. Коротко остриженные светло-русые волосы, круглое лицо, голубые глаза, нос пуговкой, подбородок с ямочкой… Нет, на Исмаила он определенно похож не был. – Хорошо, пусть будет Исмаил. Чем вы занимаетесь, Исмаил?

– По-моему, вас сейчас не это должно интересовать, Петр Леонидович.

– Верно, – согласился я. – Вы уверены, что в Облонске меня убьют?

– Ну, может, не в самом Облонске… Вас могут убить в самолете.

– За то, что по моим следам прорастают информационные башни?

– Это хороший мотив для убийства, – с видом знатока заметил Исмаил.

– Может быть, и хороший, но явно недостаточный.

– Вы так считаете? – Исмаил усмехнулся. – Посмотрите-ка на угол стола, Петр Леонидович… Видите?

Там, куда указывал взглядом Исмаил, над мореными досками стола примерно на полтора сантиметра вверх поднимался серебристый конус с округлой вершиной, похожий на проклюнувшийся из-под земли шампиньон, – росток информационной башни.

– Ну надо же… – только и смог проговорить я удивленно.

– Вот так-то, Петр Леонидович, – многозначительно произнес Исмаил. – Спор вокруг много, но прорастают только те, что оказались активированы информационным полем.

Лужица крови, вытекавшей из простреленной головы Маврина, изменила форму. Теперь она была похожа на амебу, вытянувшую ложноножку в сторону ростка информационной башни. Миллионы суспендированных в ней крошечных, невидимых глазу универсальных информационных носителей разом устремились в одном направлении, чтобы принять участие в воссоздании жизненно необходимой им структуры. Они не знали, что прежде, чем башня вырастет до размера, позволяющего ей самой генерировать информационное поле, ее росток будет обнаружен и уничтожен бдительными и вездесущими сотрудниками Госбезопасности.

– Уничтожение ростка информационной башни похоже на аборт, – вслух повторил мою мысль Исмаил. – И в том и в другом случае речь идет об искоренении жизни, которая сама еще не осознала себя таковой. Но, – закончил он многозначительно, – это необходимая мера.

Сам по себе факт появления ростка информационной башни на столе, за которым был убит человек, несомненно любопытен. Как казус. Но!

– При чем тут я?

– Без вас, Петр Леонидович, ничего бы не было, – улыбнулся мне Исмаил. – Вы что, серьезно, до сих пор так ничего и не поняли?

Честное слово, я едва не взорвался!

– Что я должен понять?

Доколе, хотелось спросить мне, доколе будет продолжаться эта словесная игра в кошки-мышки? Если Исмаилу было что сказать, пусть говорит! Если он собирался пристрелить меня, черт с ним, пусть стреляет! Но только довольно словесной бессмыслицы!

Мне очень хотелось выложить все это Исмаилу. И я бы непременно сделал это, будь я чуть менее здравомыслящ. Вопреки пафосу непроизнесенных слов, умирать мне вовсе не хотелось.

– Петр Леонидович, – Исмаил немного подался вперед и наклонился, так что ствол пистолета смотрел теперь не в лоб мне, а в грудь. – Петр Леонидович, – повторил он, понизив голос до полушепота. – А вы сами, – Исмаил любопытно прищурился, – ничего не чувствуете?

– Нет, – с невообразимо глупым видом я развел руками. Прислушался к собственным ощущениям. Так, на всякий случай. – Ничего!

– Ну да ладно, – махнул спрятанным под салфеткой пистолетом Исмаил. – Главное, что об этом знает Госбезопасность, которая как раз и спланировала ваше физическое устранение.

– Вы тоже из Госбезопасности?

– Ну что вы, Петр Леонидович! – обиженно насупился Исмаил. – Как вам только такое в голову взбрело!

– Но вы же собираетесь меня убить.

– У меня совершенно иные мотивы.

– Можно поинтересоваться, какие?

– Я не могу допустить, чтобы вы попали в лапы гэбэшников.

– А другого способа нет?

– Увы, я его не вижу.

– Тогда чего же мы ждем?

– Ну, видите ли, Петр Леонидович, – смущенно потупил взгляд Исмаил. – К вам я не испытываю никакой личной неприязни. Даже наоборот, я восхищен тем, что вы делаете. Поэтому, перед тем как завершить наше маленькое дельце, я хотел расставить все точки над «ё». По-моему, будет справедливо, если перед смертью вы узнаете… Черт!