Борис Тараканов - Кольцо времени Страница 16

— Ву-у-о-ох-х-хр… — прохрипел Стас.

Вовка поднял голову и увидел, что огромного роста человек держит Стаса за горло, прижав к колонне. Ноги Стаса болтались на весу. Он вцепился в руки громилы, пытаясь их оторвать, но его пальцы то и дело соскальзывали.

— Тебе нечего делать на этом свете! — проскрипел громила со шрамом через все лицо. — И на том тебе места нет!

Стас все хрипел. Он попытался дотянуться кулаком до носа громилы, но руки доставали лишь до плеча. Несколько раз кулак беспомощно ударил по плечу громилы, но тот даже не ощутил этого.

Вовка поднялся на ноги, и его качнуло в сторону. Через пару секунд он поймал равновесие и двинулся к Громиле. Его взгляд задержался на щетке, лежащей на полу. Вовка поднял ее и, разбежавшись, наотмашь ударил громилу по спине. Щетка сломалась, Вовка по инерции провернулся еще на пол оборота, с трудом устояв на ногах. Громила выгнулся назад и разжал руку. Стас упал на пол и схватился за горло. Громила развернулся, увидел Вовку и пошел на него. Вовка отшатнулся и попятился.

Милиционер, очень крепкий на вид мужчина, с оттяжкой ударил громиле резиновой дубинкой под сгиб ноги. Громила оступился и повалился на мраморный пол. Удар дубинкой пришелся немного под углом и тем самым серьезно повредил громиле ногу. Она больше не сгибалась в колене, а была уродливо отставлена в сторону.

Вовка посмотрел на милиционера. Лицо у него было озабоченным, но с явным оттенком удовольствия. Вовка бросился к Стасу. Тот уже поднялся и старался прокашляться, стоя у колонны, опираясь на нее спиной. Милиционер уже начал нагибаться к громиле, чтобы схватить его за воротник, но тут его кто-то обхватил за плечи. Вовка повернулся и увидел, что это второй громила, у которого был такой же страшный шрам через все лицо.

Милиционер попытался освободиться от захвата, но громила еще сильнее сжал руки. Милиционер из последних сил напряг мускулы. Все было тщетно. Громила в два рывка подтащил его к колонне и с разворота кинул на нее. Милиционер дернулся и сполз на мраморный пол, раскинув руки, неестественно вывернув правую ногу.

На платформе послышались крики: «Да что же это делается!!», «Да позвоните же кто-нибудь!!!», однако никто не торопился прийти на помощь поверженному стражу порядка.

В это время Стас собрался с силами и, поднимаясь, взял в руки ведро, в котором осталось немного опилок. Громила, тяжело дыша, начал разворачиваться. Стас уже бежал в его направлении. В три прыжка он оказался возле противника. Сходу запрыгнув на лавку, Стас наотмашь засандалил громиле по голове. Остатки опилок дождем посыпались на пол. Громила, не закончив разворота, наклонился в сторону и с грохотом рухнул на бок.

Стас подбежал к Вовке и, присев, схватил его за плечи. Бегающими глазами он осмотрел его, ощупал, быстро и отрывисто передвигая руки по телу. Вовка поначалу немного испугался, но потом все понял.

— Со мной все в порядке, — сказал он.

— Точно? — недоверчиво переспросил Стас, не веря в услышанное.

— Точно.

Стас поднялся и осмотрелся вокруг. Два разбитых поезда стояли возле платформы. Тот, что был сзади, протолкнул первого наполовину в тоннель. Пассажиры, попадавшие от удара на пол, поднимались и выбирались через разбитые окна. Кругом слышались стоны. Слава Богу, пожара не случилось, да и народу в поездах было не много. Дежурная по станции что-то говорила срывающимся голосом человеку в форме машиниста. Прибежавшая из станционного медпункта медсестра водила пронашатыренной ваткой перед носом пожилой женщины, лежавшей на полу. Стас еще раз осмотрел платформу. Он не видел больше ничего угрожающего и они с Вовкой побежали вверх по эскалатору. По соседнему эскалатору, идущему вниз, на станцию, бежал наряд милиции — пять человек во главе с коренастым капитаном. Вовка и Стас посмотрели им в след и побежали дальше. Что произошло на станции через несколько минут, они так и не узнали.

— Что он от тебя хотел? — тяжело дыша, спросил Вовка, соскочив с эскалатора.

— Не знаю, — честно ответил Стас. — Он не успел сказать. Наверное, то же, что они хотят всегда.

— А что они хотят всегда?

— Чтобы зло победило, — Стас остановился. Они уже выбрались на улицу.

На город опускалась темно-синяя августовская ночь. Зайдя в ближайший переулок, Стас остановил Вовку у тусклого фонаря, и посмотрел ему в глаза.

— Мы никогда не говорили об этом… — начал он. — Ты, наверное, не до конца понимаешь, что мы ввязались в очень страшную игру. Можно воспринимать все как сказку, но мы… и ты в том числе, сейчас боремся со вселенским злом. Мы вступили в открытую и неравную схватку. И уйти в сторону теперь уже невозможно.

— Я понимаю это, — сказал Вовка. Он шумно сглотнул и посмотрел на Стаса.

Стас заглянул в детские, открытые миру глаза, и вдруг ясно увидел в них совсем не детскую печаль. В это мгновение ему стало страшно. Страшно оттого, что все, что он сейчас сказал Вовке — правда. При участии взрослых этот ребенок ввязался в самую настоящую войну. Стас взял Вовку за плечи.

— Домой нам возвращаться нельзя. Сейчас мы поедем к моему старому учителю. Помнишь, я рассказывал тебе о нем? Ты поживешь у него некоторое время. Он очень хороший старичок.

Стас снова замолчал. Вовка тоже стоял молча, немного опустив глаза. Его скулы еле заметно дергались, выдавая волнение.

— Ты хочешь что-то спросить?

— Да, — сказал Вовка и замолчал на несколько секунд. — Папа вернется?

Он опять поднял на Стаса свои большие серые глаза. Теперь в них светилась такая отчаянная надежда, что Стас не сразу нашелся, что ответить.

— Обязательно… По-другому и быть не может. Мы же стоим на стороне Добра. А оно всегда побеждает.

Тем временем на станции метро наряд милиции раздвинул изрядно увеличившуюся толпу зевак возле распластанных на платформе тел: двух громил и милиционера. Сержант присел перед поверженным коллегой и принялся нащупывать пульс.

— Все, Михалыч… — сказал он капитану, поднимаясь.

Трое других милиционеров попытались разогнать зевак.

— Отойдите, отойдите. Нечего здесь смотреть, — говорил зевакам капитан.

От тел начал подниматься легкий сизый дымок.

— Всем назад! — рявкнул капитан.

Все отступили, кто-то спрятался за колонну. Холодный пронизывающий ветерок прошелестел по платформе и закрутил в легкие смерчи струйки дыма, поднимающиеся от лежащих громил. Раздался звук падающего тела — упала в глубокий обморок накрашенная тетка, призывавшая позвонить в ФСБ. Взору зевак, милиции и только что подошедших санитаров с носилками предстало удивительное. Тела двух громил вдруг начали истончаться. Контуры их сместились и стали опадать. Ветер и остатки дыма втянулись в черное жерло тоннеля и через несколько секунд все стихло. Только желтоватая слизь и черные подтеки на мраморном полу «Павелецкой» напоминали о двух мордоворотах с глубокими шрамами на лице. Оцепеневшая толпа шумно выдохнула, а видавший виды капитан размашисто перекрестился.