Александр Горбовский - НФ: Альманах научной фантастики. Вып. 9 (1970) Страница 16

Правда, известный советский ученый П. К. Анохин выдвинул гипотезу, согласно которой принципиально возможна наследственная передача информации, полученной человеком в течение жизни. В этом случае такой «человек-копия» будет носить в себе память обо всем, что произошло с «оригиналом», будет хранить их в себе, как воспоминания своей собственной жизни. Тем самым окажется возможным добиться полной идентичности индивидуальностей. Цепь индивидуального сознания, переходя из тела в тело, не будет прерываться. Память о жизни прошлых, уже состарившихся и не существующих телесных оболочек, будет так же беспрерывна, как наши воспоминания о дне, прожитом вчера, месяц назад или в прошлом году.

Через холод к вечности. Поздно ночью ленинградский шофер Василий Ш. возвращался домой. На одной из пустынных улиц ему внезапно стало плохо, он упал в снег и потерял сознание. Стоял тридцатиградусный мороз. Когда к утру его подобрала скорая помощь, пульс уже не прощупывался. Подбородок, кисти рук и ноги были покрыты инеем и корочкой льда. Лед был во рту. Врачи констатировали — смертельное замерзание. Тем не менее было сделано все, чтобы вернуть пострадавшего к жизни.

— Сначала Ш. поместили в теплую ванну, — рассказал корреспондентам профессор Л. Ф. Волков, — затем ввели сердечные и тонизирующие средства, после чего положили на постель под каркас, на котором укреплены электролампы. Благодаря энергичному согреванию больной стал чувствовать себя все лучше. Сейчас он уже ходит, настроение отличное.

Подобные случаи, когда людей, казалось бы, без признаков, жизни удавалось возвращать к жизни, впервые натолкнули на мысль использовать низкие температуры для временной консервации жизнедеятельности организма. Одним из тех, кто работал в этом направлении, был русский ученый Порфирий Бахметьев.

В состоянии анабиоза организм почти полностью прекращает функционировать. Но где-то глубоко под слоем застывших клеток и окоченевших мышц едва теплится слабая искра жизни. Задача заключается в том, чтобы не дать этой искре потухнуть, чтобы суметь возвращать человека к жизни не только несколько часов или дней спустя, а спустя годы или даже столетия.

Человек, погруженный в анабиоз, может поставить будильник своего пробуждения на двадцать четвертый век, двадцать восьмой или тридцатый. Он может пожелать проснуться через тысячу лет или через две тысячи. Если сегодня он болен и неизлечим, он может оговорить условие, чтобы его разморозили тогда, когда лекарство или метод лечения будет найден. Так поступил, например, 73-летний профессор психологии американец Джеймс Бедфорд. Его тело, из которого была откачана кровь и заменена специальной жидкостью, поместили в морозильную камеру, где беспрерывно циркулирует жидкий азот при температуре -196+-. Решение профессора в замороженном виде отправиться в будущее вызвало вполне понятный резонанс. Некоторые журналисты острили:

«Ну и удивится же Бедфорд, когда останется покойником!» Тем не менее вслед за ним «через холодильник в вечность» отправилось еще несколько человек в США и в Японии,

Несколько десятков французов также решили последовать этому примеру. Каждый из них постоянно носит с собой синюю карточку, где напечатан следующий текст: «Я, нижеподписавшийся, желаю, чтобы в случае моей кончины тело мое было немедленно заморожено и сохранялось при возможно низкой температуре».

Главное, однако, не в том, что анабиоз позволит человеку преодолевать расстояния времени и жить в разных веках или даже тысячелетиях. Многие пожелают отправиться в будущее, движимые не только чисто туристским интересом и любопытством. Отправляясь в это путешествие I в морозильных камерах, они будут надеяться попасть в мир, который Сою приблизится к решению проблемы бессмертия, а может быть, и решит ее, пре;

Надо сказать, что такое путешествие по карману очень немногим. Сегодня во Франции право быть замороженным стоит 128000 франков, Не удивительно, что первые сорок французов, решивших приобрести шанс на бессмертие, миллионеры. В США при условии «массовости» место в холодильной камере будет стоить 8–9 тысяч долларов.

Подобно тому, как древние загробную жизнь представляли себе повторением и продолжением своего повседневного бытия, так и сегодня многие на Западе не представляют, чтобы будущее общество не было копией нынешнего капиталистического мира. Древние клали умершему копье, топор и убивали его коня, чтобы все это сопровождало его в на загробной жизни. Точно так же те, кто решили отправиться через холодильную камеру в будущее, стараются обзавестись приличным счетом в банке, который сопровождал бы их в новой жизни. Оказывается, для того, чтобы через 300 лет проснуться миллионером, достаточно сегодня положить в банк 1000 долларов. 3 % годовых через сто лет превратят эту сумму в 19000, через двести — в 370000, а к моменту предполагаемого пробуждения каждый из обитателей холодильной камеры будет, согласно расчетам, располагать уже 7 000 000 долларов.

Надо думать, что к тому времени миллионы, уготованные впрок для жизни грядущей, будут так же неиспользуемы практически, как сегодня те каменные топоры и копья, которые заботливо клали древние в захоронения. От денег, утративших смысл, можно будет, конечно, отказаться. Но что делать с тем духовным бременем, которое неизбежно будут нести с собой эти люди в будущее?

Общество будущего представляется нам обществом невиданных ранее темпов эволюции нравственной, эстетической, интеллектуальной. И чем интенсивнее будет совершаться этот процесс, тем больше последующие о поколения будут отличаться от живших до них. Представим себе, что ц произойдет, если в ходе этой ускоренной эволюции люди достигнут бессмертия. Поколения перестанут сменять друг друга, они будут наслаиваться одно на другое, пока люди своего времени не окажутся погребенными с под напластованиями родившихся задолго до них.

Следует ли из этого, что бессмертие индивида и эволюция человечества исключают друг друга?

Автор меньше всего хотел бы думать так. Он склонен полагать, что, оказавшись перед этой дилеммой, люди коммунистического будущего найдут решение, достойное своего великого времени.

Не исключено, однако, что на каком-то этапе развития общества придется жертвовать бесконечной жизнью индивида ради бесконечной эволюции человечества. Окажется ли у людей достаточно мудрости и мужества, чтобы пойти на это? Очевидно, да. Ведь мы говорим не о тех выходцах буржуазного общества, которые сегодня готовы платить любые деньги ради одной надежды продлить собственное существование в холодильных камерах, а о людях совершенно иного, высочайшего нравственного и духовного уровня.