Валерий Сегаль - Охотники до любви Страница 16

-- "Остров Сокровищ".

-- А еще?

-- Больше ничего. Я просто не успел прочесть ничего более, так как отправился искать Аделаиду.

-- Жаль! -- сказал капитан. -- Историю нужно знать -- она повторяется.

-- А ты кем был на Континенте? -- спросил Концентрик, уже предчувствуя ответ.

-- Профессором истории, -- с улыбкой ответил Маккормик. -- Самая неблагодарная профессия: денег мало, а знаний, увы, достаточно, чтобы все вокруг возненавидеть. А кем был ты?

-- Специалистом по проблемам торможения.

-- А, "душителем прогресса"! -- с оттенком презрения усмехнулся Маккормик.

Капитан вновь наполнил стаканы и неожиданно сказал:

-- Да, Концентрик, я никто иной как бывший профессор Аргонавт из Глазго!

-- Тогда я читал твою статью! -- воскликнул пораженный Концентрик.

-- Про окончательное решение полового вопроса?

-- Да!

-- Вот эту чушь ты вполне мог бы и не читать! -- сказал бывший профессор. -- Лучше бы ты почитал рассказы о капитане Шарки; пользы, во всяком случае было бы больше. Я написал ту бредовую статью ради денег, когда решил сваливать. Во все времена и во всех странах бред оплачивается куда лучше, чем что-либо подлинно ценное, а мне необходимы были деньги, чтобы купить десятка два биороботов и построить судно... Хотя теперь мне иногда кажется, -неожиданно сказал Маккормик, -- что та статья была не так уж глупа.

-- Вот как! -- удивился Концентрик.

-- Да, -- сказал капитан. -- Возможно, когда-нибудь и ты согласишься с этим.

-- Опубликовав ту статью и еще парочку, ей подобных, -- продолжал Маккормик, -- я заработал больше, чем за всю свою предыдущую честную научную деятельность. Наконец, в семьдесят первом году я вышел в море во главе команды нелюдей. Излишне говорить, что благодаря усилиям подобных тебе специалистов по торможению, мои пролы абсолютно не умели драться, и я стал легкой добычей первого же пиратского капера. Но говорят, что "нет худа без добра", и, возможно, это правда: меня захватил знаменитый Голландец, с которым мы и по сей день остаемся добрыми друзями.

-- Мне уже приходилось слышать это имя, -- вставил свою реплику Концентрик.

-- Еще бы! Кстати он хорошо владеет твоим языком, и ходят слухи, что он также бывший профессор и специалист по проблемам преподавания русского языка. Вроде он предлагал новую систему тестирования выпускников школ, и у него вышли из-за этого неприятности. Ну, да хрен с ним! Пусть меня протушат в сперме Святого Духа, если меня все это до сих пор волнует! Итак, Голландец пошвырял в море моих биороботов, захватил мой корабль в качестве трофея, но со мной обошелся милостиво. Я охотно подписал контракт и стал членом команды "Летучего голландца", а через два года я уже был у них главным канониром. Я быстро разжился под началом Голландца, и шесть лет назад уже сам вышел в море на собственном судне.

Концентрик молчал, задумавшись об удивительных превратностях человеческих судеб. Воистину, человек предполагает, а случай тасует судьбы людские как карточные колоды. Правильнее даже сказать, что человек своими действиями в какой-то степени предопределяет свою судьбу, но сам никогда точно не знает, что именно из этого выйдет. Он как бы крапит колоду, которую затем тасует Случай.

Капитан допил свой ром и вышел из-за стола.

-- Мы с тобой тут нынче разоткровенничались, что не принято в здешних водах. Пожалуйста, держи язык за зубами и не болтай где попало о том, что услышал сегодня в этой каюте.

Концентрик молча кивнул головой в знак согласия.

-- Пойдем, покурим на палубе, -- предложил капитан. -- Заодно посмотрим, не посрамились ли там наши ребята с перепугу... Кстати, в чем-то современный секс действительно утонченнее чем вся эта древняя потная возня.

Концентрик с сомнением покачал головой.

-- Возможно, когда-нибудь и ты согласишься с этим, -- вновь произнес капитан фразу, уже слышанную сегодня Концентриком.

Веселье на палубе улеглось. Лишь кое-где виднелись отдельные парочки, да с кормы доносилось нестройное пьяное пение. Солнечный диск уже клонился к закату, и фиолетовая тропическая ночь готовилась опуститься над сапфировой гладью моря.

Маккормик и Концентрик молча курили, любуясь закатом, когда к ним подошел почти трезвый квартирмейстер Борода и сказал:

-- Слева по борту Остров Негодяев, капитан. Не бросить ли якорь в Тигровой бухте? Нам самое время пополнить запасы пресной воды.

-- Пора, так пора, Борода, -- согласился Маккормик. -- Отдай необходимые распоряжения от моего имени.

Через полчаса "Веселый Мак" уже входил в Тигровую бухту, где, словно дожидаясь его, слегка покачивался на волнах ярко-оранжевый двадцатипушечник с белой, художественно выполненной надписью -- "Летучий голландец".

3

-- А вот и Голландец! -- радостно закричал капитан Маккормик, узнав барк

своего старого корабельного товарища. -- Легок на помине! Дарби, пальни-ка ему в знак приветствия. Дьявол! Сто лет жить будет!

На "Летучем голландце" уже тоже заприметили "Веселого Мака" и первыми дали традиционный в таких случаях пушечный выстрел.

-- Эта бухта называется Тигровой, -- пояснил Концентрику капитан, -- с тех пор как Плешивый Эфиоп видел здесь тигра! Разумеется, тиграми на этом острове и не пахнет: просто Плешь выпил в тот день сверх меры. Но клянусь святым зачатием, если бы здесь водились дикие кошки -- им было бы что жрать! На Острове Негодяев отменная охота на диких коз, и клянусь спермой всех библейских святых, Голландец бросил здесь якорь, чтобы пополнить запасы копченостей!

-- А почему этот остров так странно называется -- Остров Негодяев? -спросил Концентрик, задумчиво глядя на высокий, поросший лесом холм, скудно, но торжественно озаренный последними лучами заходящего солнца.

-- Это давняя история, также связанная с Плешью, -- отвечал капитан. -Однажды двое матросов "Черной пантеры" опробовали его любовницу. Плешь так рассвирепел, что высадил мерзавцев на этом пустынном острове с небольшим запасом пороха и пуль и с персональным компьютером. И что ты думаешь? Эти болваны развлекались здесь программированием вирусов и снабжали своей продукцией все окрестные компьютеры. В конце концов сам Великий Островитянин прислал сюда отряд с целью их поимки. Негодяев продали на галеры, но остров до сих пор называют их именем.

Час спустя "Веселый Мак" уже стоял на якоре менее чем в трехстах метрах от "Летучего голландца", и капитан Маккормик спустил шлюпку, чтобы засвидетельствовать свое почтение старому корабельному другу. Выяснилось, что на борту оранжевого судна остались лишь десять человек, а остальные разбойники во главе с самим Голландцем охотятся на острове и пробудут там еще, как минимум, неделю.