Вячеслав Алексеев - Сафари на… Страница 17

Евпатий почесал бороду.

— Оно конечно, лучше часть прибытка отдать, чем все потерять. — внезапно снял шапку и махнул ее об землю, — А, берите половину дохода. Каждый десятый мешок урожая, каждую десятую добытую рыбу, птицу и прочее, тиун счет знает. Слышь, Онтип? Ты где там за лошадьми спрятался? А с вас тогда охрана.

Евпатий покосился на князя.

— Договор нужно рядить, княже, чтоб все честь по чести. На год пока, а там посмотрим.

— Конечно, по полной в дружинники их. Вирника ко мне, пусть пишет. Сам свидетелем буду. Так как? Согласны?

Стас переглянулся с лейтенантом:

— Подумать нужно. Есть у меня пара условий, да и остальных спросить надо. Неволить то никого не хочется.

Боярин даже удивился:

— Да чего тут думать? Степняки за Оку не ходят, да и не резон: половина их родов в родстве с нашими князьями да боярами. Значит юг закрыт. С запада мордва и буртасы, эти тоже не воюют. С севера — Владимир, но с ними у нас мир, да и не пойдет Юрий Всеволодович. Остается кто — Глеб, брательник нашего князя, да Муромские могут пожаловать. Глеба вы уже потрепали, а Муромские и столько воинов не соберут. У них там сейчас своя грязня идет. Справитесь. Так как? — истолковав молчание, как сомнения, продолжил убеждать. — Коломенские если и придут — до вас не достанут, потому что им сначала через саму Рязань пройти надо. Ну, конечно, если кто с Ряжска или Скопина, так мы по любому об этом узнаем, придем на помощь. А остальным это село без надобности.

Лейтенант усмехнулся:

— Да, список возможных гостей впечатляет.

— Особенно, с учетом «остальных» — добавил Стас.

— Но в целом… Нормальная работа, почти по специальности. — подытожил Алексей. — Правда, оплата того… Вроде как — за харчи. А что за условия, Стас?

— А условие простое. Ты, княже, сейчас ведь поедешь села брата разорять?

— Конечно, Глеб должен за обиду заплатить. Что ж за так ему воровство спускать? — ответил Юрий.

— Так вот, если мы возьмемся охранять это село, то в других набегах участвовать не будем.

— Вот те на… — удивились князь и боярин одновременно, да и дружинники как-то странно посмотрели на путешественников.

— Что ж вы на одном харче сидеть будете? — спросил Евпатий.

— Не правильно так: либо дружинник со всей службой, либо холоп. — добавил князь.

А лейтенант переглянулся с Костей и тихо шепнул:

— Так вот откуда основная зарплата идет… — и уже громко князю, — Да, подумать нужно. Впрочем, это мы быстро обговорим и решим. Сегодня ответ будет.

— Хорошо, потом поговорим. Давай, боярин, принимай гостей, тащи столы, малый пир устроим. — сказал князь, обращаясь к воеводе, затем направив палец в сторону Стаса добавил, — Я вас всех тоже жду, приходите.

Юрий легко вскочил в седло, развернул лошадь и неспешной рысью направился в центр села. За ним потянулась остальная сотня. Боярин же, забравшись на своего коня, повел шагом в другую сторону. За Евпатием, держась за стремя, затрусил и боярский тиун Онтип. Видимо, поехали принимать жалобы крестьян, смотреть и подсчитывать убытки, причиненные вчерашним нападением. Оставшись одни, путешественники переглянулись и уставились на Стаса с немым вопросом — что дальше делать.

— А что я? — ответил Стас, пожимая плечами. — Князь пригласил, нужно на пир к нему идти. Сейчас узнаем, где это. Впрочем, можно не спешить. Думаю, час полтора им по любому нужен чтоб что-нибудь на такую прорву приготовить.

В центре села стояла небольшая деревянная церковь, около нее боярские погреба и амбары, куда складывали собранные подати и налоги, до перевозки в Рязань. При них был и дом. Не сказать, что терем высокий, но вполне респектабельная изба, чуть повыше и побольше крестьянских — принять наезжающего за податями боярина или даже самого князя, как в этот раз. В остальное время в той избе жил тиун со своей семьей. Разумеется, не в главной палати, а в пристройке, рядом с амбарами.

Пока Евпатий беседовал со своими холопами, скорбел о погибших и подсчитывал убытки, Онтип организовал бурную деятельность: реквизировал двух приличных подсвинков и десяток кур — в счет будущих платежей, подрядил крестьянок кухарничать и приказал попавшимся под руку холопам тащить к боярскому дому все имеющиеся у них столы и лавки. Мяса на всю сотню было явно маловато. Было еще три павших во время боя кобылы нападавших, да одна раненая. Онтип хотел, было павших разделать на мясо, но передумал. А ну как узнают дружинники, что он им падаль скормил, которая, считай, сутки пролежала? И распорядился забить раненую, случайно попавшую под выстрел.

«Может и выжила бы, а может и нет. — думал он, — Ладно, а то стол пустой, побьют еще, да и здоровых отловили больше двух десятков». — и махнул рукой.

По мнению Стаса, пир был организован весьма странно — сам князь, его боярин Евпатий и, видимо, какие-то приближенные дружинники — может сотники с десятниками, может еще кто, но очень ограниченный круг людей — пировали в доме. У дверей охрана. Остальному воинству разномастные столы с лавками накрыли во дворе. Хоть март и весенний месяц, однако так пировать было холодновато. Снег еще и не думал сходить.

Столы от изобилия тоже отнюдь не ломились. Помимо тех подсвинков и кур, лучшие куски из которых уже ушли в дом — на стол самого князя, у дружинников были всякие соленья, пара тушек зайцев, немного лесной дичи да рыбы — то, что тиун достал из боярских закромов и ледников. Вот хлеба было в избытке. Но… на сотню голодных и здоровых мужиков всех разносолов было явно маловато. Снедь была разложена по разномастным керамическим и деревянным блюдам, собранным с миру по нитке. Две свиньи лежали на одном конце стола, птица и рыбой поближе к середине, а квашенная капуста, репа и всякие другие овощи — к другому. Впрочем, там тоже стояло блюдо с большими пластами нарезанного мяса, но что-то витязи брали его неохотно. Никаких напитков не было вовсе.

Помятуя приглашение князя, Стас, а за ним и остальные геологи с милицией, обошли стол и потянулись к избе. Однако путь им преградили два дружинника в полном боевом облачении, охранявшие вход в боярскую избу.

— Позовут. — сказал один из них и указал на дальний «вегетарианский» край стола, где шумели, толкались и смеялись самые молодые безусые «вояки». — Туда ступайте.

Молодежь слегка раздвинулась, освободив места вновь прибывшим и путешественники уселись за стол. Руслан зацепил мясной пласт из стоящего недалеко блюда, отрезал небольшой кусок и критично его осмотрел.

— Кажись, конина. — сказал он и вцепился в кусок зубами. — Точно конина, только не соленая.