Кирилл Юрченко - Люди в сером 3: Головоломки Страница 17

Вольфрам сел боком к столу, сумку поставил себе на колени, не решаясь нарушить ею нетронутую белизну скатерти, и приглашающе ее встряхнул. В сумке звякнуло стекло.

Но старик отрицательно мотнул кудлатой головой.

— Сперва о деле, — проскрипел он. — Веселие оставим на потом, если к нему вообще будет повод. Сумку поставь на пол. Да не сомневайся, полы чистые, каждый день их мою.

Ну точно, сбрендил капитан Дежнев, усмехнулся про себя Вольфрам. Это ж надо…

Он поставил сумку на пол, к ножке стола, обратив внимание, что пол, из некрашенных, но гладко выскобленных досок, действительно был стерильным под стать остальному убранству.

— Ну, о деле так о деле, — сказал он. — Разумеется, я не просто зашел передать тебе привет, — Вольфрам сходу перешел на «ты», чтобы не ставить себя в положение подчиненного, а разговаривать на равных. — Да и передавать его, честно говоря, тебе уже некому. Шеф твой скончался, но ты это, наверное, знаешь. Глава местного отделения «Консультации» теперь Сергей Иванович Анисимов. Но это тебе ничего не говорит. Его перевели из Карелии, да и меня заодно оттуда же. Уже три месяца назад…

— Это все лирика, — перебил его старик, шевельнув бровями, — и мне неинтересно. Давай сразу к делу, без вступлений. Операцию «Невод» ты упомянул, просто чтобы разговор завязать, или?..

— Или, — сказал Вольфрам.

— Вот это уже интересно, — впервые в скрипучем голосе послышались нотки одобрения, что ли? — Так что там с «Неводом»?

— Плохо там с «Неводом», — сощурился Вольфрам, пристально глядя на Дежнева, но что там можно прочесть по лицу, где одна лишь и есть приметная деталь — борода. — Артефакт ты там упустил, Петр Степанович. Очень опасный артефакт. Из-за него может пострадать много народу.

Старик долго молчал, уставившись в стол, затем поднял на Вольфрама колючие, прячущиеся на густыми бровями глазки.

— Ты где машину оставил? — неожиданно спросил он.

— Я на электричке, — сказал Вольфрам. — Не хочу бросаться в глаза.

— Это правильно, — одобрительно кивнул Дежнев. — Я тоже не люблю отсвечивать. Кто сказал, что была утечка?

— А кто знает про артефакты все? — задал встречный вопрос Вольфрам.

— Кураторы, — медленно, словно поднимал тяжелый камень, произнес старик.

— Кураторы, — сказал Вольфрам.

— Но ты ведь приехал не просто мне попенять?

— Разумеется, — сказал Вольфрам. — Я хочу знать об этой операции все.

— Все есть в «Деле», — ответил Дежнев и чуть насмешливо прибавил. — Или тебе читать лень?

— «Дело» я прочитал, — сказал Вольфрам. — Но в отчетах никогда не бывает всего. Мне нужны свидетельства очевидцев.

Седые, встопорщенные, как и шевелюра, брови Дежнева на мгновение поднялись.

— Вот как? А что, других очевидцев вы не нашли?

— Ты самый важный, Петр Степанович, и сам прекрасно об этом знаешь. Ты был командиром опергруппы «Консультации», разрабатывавшей объект. Тебе известны все детали и нити. И меня интересуют именно эти детали, пусть самые мелкие, которые могли и не попасть в отчет. Короче — все, что произошло во время операции. А особенно, и это уж точно нет в «Деле», что произошло ПОСЛЕ нее.

— О, как! — после недолгого молчания сказал Дежнев. — Наконец-то хоть кто-то заинтересовался.

— Я не кто-то, — сухо сказал Вольфрам. — Я такой же командир опергруппы, каким был ты. Так что давай начистоту, Петр Степанович. Хватит уже отсиживаться в берлоге. Что произошло там такое, после чего ты ушел на пенсию — или тебя ушли, — а твой начальник Парамонов почти год спустя покончил с собой? Мне нужно это знать.

Про начальника Вольфрам блефанул. Это была, мгновенно возникшая, чистая догадка. Но, очевидно, тут он попал в цель.

Дежнев снова долго глядел в стол. Наконец, пошевелился и словно внутренне встряхнулся.

— Ты прав, — сказал он. — Конечно, ты прав. Кстати, как тебя зовут? А то ты меня знаешь, а я тебя — нет. Непорядок.

— Зови меня Вольфрам.

Улыбка впервые на секунду раздвинула бороду хозяина.

— Выпендрёжное имя, — проворчал он. — Со смыслом, но — выпердрёжное. А по паспорту как?

— Георгий Волков, — сказал Вольфрам и сжал зубы.

Он не любил, чтобы над именем, которое он выбрал сам, насмехались. Но ему было необходимо получить от этого замшелого дачника, в которого так быстро превратился бывший оперативник «Консультации», как можно больше информации, поэтому вступать в конфликт было противопоказано. Следовало засунуть свою гордость куда подальше и выдавливать эту информацию до последней капли. И даже потом просто любезно попрощаться, потому что этот Петр Степанович мог в дальнейшем еще пригодиться. Мало ли что?

— Ладно, не хорохорься, — сказал Дежнев, каким-то образом почуяв его напряжение. — Не бойся. «Жорой, подержи мой макинтош» дразнить не стану. Буду звать тебя Георгием. Хорошее имя для бойца. А ведь оперативник всегда боец. Ладно, — повторил он, — выложу тебе все начистоту, поскольку ты не погнушался, сам приехал навестить старика, а не просто вызвал в Контору. Будешь просто слушать или станешь записывать?

— Запишу, если не против, — сказал Вольфрам, достал из кармана и положил на стол маленький, с мизинец, предмет — диктофон-регистратор, который брали с собой на задания сотрудники «Консультации».

— Не против. Поехали, — кивнул Дежнев. — На фигуранта операции «Невод» мы вышли довольно случайно, в ходе разработки совершенно другого дела. «Сибирский Оракул». Читал по нему материалы?

— Нет, — мотнул головой Вольфрам. — Я уже говорил, что в данном филиале недавно. Откуда мне знать про ваши прошлые дела?

— Дело «Оракула» осталось незакрытым, — сказал Дежнев. — Три года назад, с восьмидесятого по восемьдесят первый, какой-то гад рассылал предсказания. Посылал их как отдельным людям, так и в организации, деятельности которых эти предсказания касались. Мы бы этим и не заинтересовались, если бы не один факт. Все предсказания были на короткий срок, от недели до месяца. И все они сбывались. Все, до единого. А это уже наша епархия, поскольку основная цель «Консультации» — рубить под корень все странное и необычное, что произрастает на подведомственной территории… Ну, детали ты можешь прочитать в деле и сам. Найдешь его в разделе приостановленных, поскольку мы с ребятами пахали почти год, но так и не смогли ущучить этого пророка доморощенного. В разработку попало несколько десятков человек, каждый из которых чем-то выделялся из окружающей толпы. Тогда у меня и возникла идея операции «Невод».

— Значит, фигурант, из-за которого и заварилась каша, описанная в деле, был в «Неводе» не единственным? — спросил Вольфрам.