Геннадий Прашкевич - Шпион в Юрском периоде Страница 17

— Кто это?

Парень безо всякого интереса ответил:

— Старый Флай. Хозяин заведения.

Но я уже узнал Флая.

Время здорово обработало его — голая голова, обесцвеченная борода, погасшие глаза. Время простегало морщинами щеки, лоб, шею.

— У него еще мозги не в порядке, — добавил сосед.

— Что так?

— Все, кто мог, побросали свои заведения и смылись куда подальше. А старик держится за “Креветку”. Его уже раза три поджигали, он нанял охрану и тратит на свое заведение больше, чем с него имеет.

Старый Флай, откашлявшись, повернул голову.

Вряд ли он нас слышал, но ощущать взгляд его бесцветных бессмысленных глаз было неприятно.

— Он уже давно никому не верит, — неодобрительно хмыкнул мой сосед. Видно было, что над Флаем здесь привыкли посмеиваться. — Старик, поговори с нами.

Флай медленно покачал головой. В его пустых глазах зажглись огоньки какого‑то понимания.

— Неужели что‑нибудь вспомнил? — удивился мой сосед.

Старый Флай шевельнул губами.

Я больше угадал, чем услышал:

— Океан…

Ничего к этому не добавив, он зашелся в новом приступе кашля.

— Послушайте, — сказал я Флаю. — Жрать хочется. Что можно заказать?

— Придурки, — заявил он неожиданно громко. — Если вы приперлись пожрать, то это не ко мне, а к Коннеру. Ко мне приходят закусывать.

Старый сукин сын! — восхитился я. Меня он, конечно, узнать не может, но энергию растерял не всю.

— А вон доктор Фул, — толкнул меня локтем сосед. — Знаешь его? Он каждый день здесь накачивается.

Я оглянулся.

Невысокий человек в легком сером костюме поднялся из‑за столика и, покачнувшись, двинулся к двери. Когда он поднял голову, я успел увидеть огромные, пронзительные, как у святого, глаза. Это меня рассмешило: святой в Итаке!.. Но глаза у него были пронзительные…

Доктор Фул.

Я сразу вспомнил прокрученную шефом запись.

“…Ничего утешительного. К тому же он много пьет. Его состояние внушает нам тревогу. Через его руки проходят все анализы, даже те, что заставили нас выставить дополнительные посты”.

Все анализы — эти еловая запомнил…

Дверь бара с грохотом распахнулась.

Брэд Хоукс отмечал прибытие в Итаку.

Не знаю, где он собрал такую странную компанию: люди примерно его возраста, в приличных на вид костюмах, встрепанные, с болтающимися галстуками, с багровыми лицами; их голоса до потолка заполнили бар.

Я не хотел веселиться с Хоуксом.

Пользуясь тем, что он сразу шумно повалился на стул, требуя бармена, я отступил за стойку, к узким дверям, которые когда‑то служили черным ходом в бильярдную. И не ошибся: там и стояли столы под зеленым пыльным сукном, валялись раскрошенные мелки.

И услышал:

— Дай ему еще раз!

Человек, которого били, не отличался крепким сложением, сознание по крайней мере он уже потерял. Один из экзекуторов держал его за руки, заломленные за спину, а другой, небольшого роста, узкий в бедрах, но широкоплечий, спортивный, не торопясь, с чувством бил жертву в живот тупым носком тяжелого кожаного ботинка. Они занимались этим столь сосредоточенно, что не заметили меня. Но третий сразу меня увидел — Габер. И тряхнув крупными локонами, сказал:

— Прекрати, Дон. У нас гости.

— Гости?.. Один гость… — уточнил низкорослый, поворачиваясь ко мне. И ухмыльнулся: — Сам выйдешь или помочь?

— Сам выйду, — ответил я миролюбиво. — Ваш приятель свое получил, могу добросить до дому.

Ни в какой другой ситуации я не полез бы в чужую ссору, но люди Габера калечили доктора Фула. “Через его руки проходят анализы, даже те, что заставили нас выставить дополнительные посты…” Ради доктора Фула стоило рискнуть.

Низкорослый спортивный экзекутор думал, впрочем, иначе.

Он не торопясь подошел ко мне и сгреб за рубашку. Наверное, он был упрямым, я знаю такие ухмылки, поэтому, не желая испытывать судьбу, сразу рубанул его ребром ладони по горлу. Он, хрипя, упал на пол.

— Ваш приятель свое получил. Почему бы не оставить его в покое?

Прозвучало двусмысленно, поскольку могло относиться и к низкорослому, и к доктору Фулу.

Это развеселило Габера.

— Ты прав, он свое получил. Забирай и катись из “Креветки”.

Прислонясь к стене, он с удовольствием наблюдал, как я волоку избитого доктора к выходу. В машине доктор Фул очнулся.

— Где вы живете? — спросил я.

— Святая площадь… — с трудом выдавил он. — Клиника…

— Гаррис, — окликнул меня с порога Габер. — Когда это чучело придет в себя, — понятно, он имел в виду доктора Фула, — напомните ему, что он сам полез в драку. С ним такое бывает.

Глаза Габера смеялись. Я кивнул.

— Все слышали? — спросил я доктора Фула, когда мы отъехали по меньшей мере на квартал. — Вы, оказывается, неспокойный человек.

Он застонал.

8

Утром в местной газете (ее подсовывали мне под дверь, видимо, ее доставка входила в оплату номера) я прочел о драке, случившейся вчера вечером в бильярдной бара “Креветка”. Автор заметки негодовал: такое происходит не в первый раз, бар старого Флая — бесчестное место. Это не я придумал, так было сказано — бесчестное место. Автор заметки настаивал: Итака — не из тех городов, где можно мириться с подобными очагами насилия, давно пора заняться указанным заведением Флая. Сегодня там избили уважаемого доктора Фула, а завтра изобьют главного санитарного инспектора! Колонисты — известно! Они способны и не на такое!

Насчет колонистов я ничего не понял, но это меня насторожило.

История могла обойтись мне дорого, ведь доктора Фула били люди Габера, то есть те же самые сотрудники санитарной инспекции. Вот почему утром я постарался улыбнуться и широко, и виновато. К счастью, Габер понял меня.

— Забудь, — тряхнул он длинными локонами. — Ты вел себя по–мужски.

— Нет, я вел себя неправильно, — настаивал я. — Я ведь не знаю еще местных правил.

— Да ладно, — ухмыльнулся Габер. — Драку ведь начал доктор. Ты сам это видел.

— Нет, не видел, — замотал я головой. Я вовсе не стремился во всем поддакивать Габеру. И выступать свидетелем с его стороны мне не улыбалось.

В тот же день меня вызвали к санитарному инспектору Сейджу.

— Герб, — строго заметил он. — Твоя машина всегда должна быть на ходу.

Он произнес это тоном, не оставлявшим сомнений: он все знает о моем вчерашнем приключении.

— Ты всегда должен быть в форме, Герб. Наши поездки, как правило, будут связаны с санитарным контролем города. Чтобы ты не задавал лишних вопросов, объясню кратко и ясно: мы отслеживаем все передвижения и действия моргачей. Запомни: моргач — это жаргонное словечко, в обществе пользоваться им не рекомендуется. В Итаке не любят напоминаний о несчастье, постигшем город. Есть другой, более удобный термин: колонисты. Это те, кто в свое время не уберегся от болезни Фула. Да, да, от болезни Фула! Она названа так в честь нашего доктора, первым выделившего ее возбудителей. Санитарная инспекция выделила колонистам особый район, но ты же понимаешь, больные люди не всегда могут отвечать за свои поступки. Бывает, что они бегут с выделенной им территории. Наше дело — водворять их на место, чтобы не повторилась трагедия прошлых лет, когда Итака потеряла чуть не треть горожан. Комбинат “СГ” вкладывает колоссальные средства в борьбу с болезнью Фула. Следить за передвижениями колонистов — совсем не последнее дело. Болезнь Фула разносят именно они.