Герберт Уэллс - Остров доктора Моро (пер. Быкова) Страница 17

— У него короткіе ногти, — проговорило ужаснѣйшее существо съ длинною шестью. — Это гораздо лучше: онъ не такъ стѣсненъ, какъ тѣ, которые имѣютъ длинные ногти! — оно отпустило мою руку, и я инстинктивно взялся за палку.

— Кушать только корни и деревья. Это «Его» приказаніе! — проговорилъ человѣкъ-обезьяна.

— Я поучаю закону, — сказало сѣрое чудовище. — Сюда приходятъ всѣ новички, чтобы изучить законъ. Я сижу въ потемкахъ и твержу законъ!

— Это правда! подтвердилъ одинъ изъ двуногихъ у входа.

— Ужасно наказаніе для тѣхъ, кто нарушаетъ законъ. Никто не избѣгнетъ его!

— Никто не избѣгнетъ! — повторили они всѣ, бросая другъ на друга яростные взгляды.

— Никто, никто, никто не избѣгнетъ! — подтвердилъ человѣкъ-обезьяна. — Посмотрите! Я однажды совершилъ маленькое преступленіе. Я тараторилъ безъ умолку и не говорилъ, какъ слѣдуетъ. Никто не понималъ меня. Меня жгли на огнѣ, у меня есть знакъ отъ огня на рукѣ. Онъ очень великъ!

— Никто не избѣгнетъ! — повторило въ своемъ углу сѣрое чудовище.

— Никто не избѣгнетъ! — повторили остальные, посматривая другъ на друга сбоку.

— Каждый изъ насъ имѣетъ дурную привычку, — продолжало сѣрое чудовище. — Вашей дурной привычки мы еще не знаемъ, но узнаемъ. Нѣкоторые имѣютъ привычку, выслѣдивъ живыя существа, украдкой слѣдить за ними, прокрадываться къ нимъ, выжидать, нападать, убивать и кусать ихъ, кусать больно… Все это дурно!

— Не охотиться на другихъ людей… Это законъ. Вѣдь и мы люди. Не кушать ни сырого мяса, ни рыбы. Это законъ. Вѣдь, и мы люди!

— Никто не избѣгнетъ! — прервалъ его одинъ дикарь, стоявшій у входа.

— Каждый имѣетъ какую-нибудь дурную привычку, — повторилъ уродъ, блюститель закона. — Нѣкоторые имѣютъ привычку вырывать зубами и руками корни, а также фыркать… Это дурно!

— Никто не избѣгнетъ! — повторили стоявшіе около входа.

— Нѣкоторые обдираютъ деревья, нѣкоторые вырываютъ могилы мертвецовъ, нѣкоторые дерутся, пуская въ дѣло лбы, ноги, когти, нѣкоторые ни съ того, ни съ другого, сильно кусаются, нѣкоторые любятъ грязь!

— Никто не избѣгнетъ! — снова проговорилъ человѣкъ-обезьяна, почесывая себѣ икры.

— Никто не избѣгнетъ! — повторило маленькое розовое существо

— Наказаніе будетъ строгое и вѣрное. Поэтому изучайте законъ. Повторяйте слова!

Вдругъ онъ снова началъ свои однообразныя перечисленія статей страннаго закона вновь все присутствующіе и я принялись пѣть и раскачиваться. Голова у меня кружилась отъ такого монотоннаго пѣнія и зловоннаго запаха въ пещерѣ, но я старался бытъ твердымъ, разсчитывая найти вскорѣ случай вывѣдать отъ нихъ о всемъ подробнѣе.

— Не ходить на четырехъ лапахъ. Это законъ. Развѣ мы не люди?

Мы производили такой шумъ, что не обратили вниманія на шумъ, исходящій извне, до тѣхъ поръ, пока одинъ изъ людей-свиней, которыхъ я видѣлъ уже раньше, просунувъ голову черезъ маленькое розовое существо, вскрикнулъ съ испугомъ что-то такое, чего нельзя было разслышать. Стоявшіе у входа исчезли. Мой человѣкъ-обезьяна также выбѣжалъ изъ пещеры; существо, сидѣвшее въ темномъ углу, послѣдовало за нимъ; при этомъ можно было замѣтить, что оно было толстое, неуклюжее и имѣло серебристую шерсть. Я остался одинъ, и прежде, чѣмъ успѣлъ дойти до выхода, послышался лай собаки.

Въ ту же минуту я вышелъ изъ норы, держа въ рукахъ ножку отъ кресла и дрожа всѣми своими членами. Передо мной предстало, можетъ быть, болѣе двадцати двуногихъ существъ съ неуклюжими спинами и безобразными головами, сильно вдавленными въ плечи. Они съ живостью жестикулировали. Новыя полузвѣрскія лица въ безпокойствѣ вышли изъ другихъ берлогъ. Обративъ свои взоры по направленію взглядовъ присутствующихъ существъ, я увидалъ въ сумеркахъ узкаго прохода въ концѣ ущелья темный силуэтъ и противную сѣдую голову Моро. Онъ велъ рвавшуюся изъ рукъ собаку, рядомъ съ нимъ шелъ Монгомери съ револьверомъ въ рукѣ.

Одно мгновенье, пораженный ужасомъ, стоялъ я въ какомъ-то оцѣпенѣніи.

Позади меня проходъ былъ загражденъ громаднымъ уродомъ съ широкимъ и сѣрымъ лицомъ и маленькими мигающими глазками. Онъ подходилъ ко мнѣ. Я осмотрѣлся кругомъ и вправо увидѣлъ въ скалистой стѣнѣ, въ пяти или шести метрахъ отъ себя, узкую щель, черезъ которую, проходилъ лучъ солнца.

— Остановитесь! — вскричалъ Моро, увидавъ меня направляющимся къ щели, потомъ, повелительно прибавилъ:- Остановите его!

При послѣднихъ его словахъ уроды одинъ за другимъ повернулись ко мнѣ. Къ счастью, ихъ звѣриный умъ не обладалъ большою сообразительностью

Ударомъ въ плечо я ниспровергъ на землю одного кривобокаго и неуклюжаго урода, который старался понять, что хотѣлъ сказать Моро. Онъ упалъ, увлекая своимъ паденіемъ еще другого. Послѣдній пытался задержать меня, но безуспѣшно. Маленькое розовое существо также направилось ко мнѣ, чтобы схватить, но я ударилъ его палкой, и гвоздь ея причинилъ ему большой шрамъ на лицѣ. Минуту спустя, я уже пробирался но крутой тропинкѣ, представлявшей выходъ изъ оврага. Позаци меня. стоялъ вой и крики:

— Держи его! Держи его!

Въ бреши показалась громадная пума сѣраго цвѣта; за нимъ, рыча, слѣдовали остальные.

Я взобрался по узкой расщелинѣ и очутился на потухшемъ вулканѣ, находившемся къ западу отъ деревни людей-животныхъ. Все это пространство было пройдено чуть ли не бѣгомъ. Спустившись по крутому обрыву, гдѣ росли въ безпорядкѣ нѣсколько деревьевъ, я добрался до лощины, поросшей большими камышами. Въ этомъ мѣстѣ почва осѣдала подъ ногами. Далѣе дорога шла черезъ густую и темную чащу.

Брешь явилась для меня счастливою случайностью, такъ какъ узкая тропинка, поднимавшаяся наискось, сильно задержала моихъ преслѣдователей. Въ тотъ моментъ, когда я уже углубился въ камыши, изъ бреши показался одинъ изъ преслѣдователей.

Въ продолженіе нѣсколькихъ минутъ я продолжалъ бѣжать по чащѣ. Вскорѣ воздухъ вокругъ меня наполнился угрожающими криками, слышенъ былъ шумъ отъ бѣга преслѣдователей, отъ ломаемаго ими камыша, а также время отъ времени хрустѣніе сучьевъ.

Нѣкоторые изъ уродовъ рычали, какъ дикіе звѣри. Влѣво отъ меня лаяла собака; съ той же стороны раздавались голоса Моро и Монтомери, звавшихъ меня по имени. Я круто повернулъ направо. Мнѣ показалось въ этотъ моментъ, будто-бы Монгомери кричалъ, чтобы я, если дорожу своей жизнью, не останавливался.

Иловатая почва быстро стала осѣдать подъ моими ногами; тогда съ отчаянной энергіею бросился я впередъ и, выпачкавшись до колѣнъ въ грязи, наконецъ, выбрался на тропинку, вьющуюся среди высокихъ камышей.

Шумъ преслѣдованія удалился влѣво. Въ одномъ мѣстѣ трое странныхъ животныхъ розоваго цвѣта, ростомъ съ кошку, въ припрыжку бросились прочь отъ меня.