Андрей Бурцев - Сибирских улиц тихий ад Страница 17

- Общие слова.

Светозар внезапно разозлился. Его всегда злила манера Ольги отделываться туманными намеками, зачастую не содержащими в себе ничего, кроме мистической ерунды. Но теперь он особенно разозлился, потому что сам боялся Храма. Ему очень не хотелось соваться туда, но он знал, что придется, а раз так, то предварительные сведения могут помочь в этом деле, возможно, даже сохранят ему жизнь.

И внезапно, словно по наитию, он рассказал Ольге то, о чем не говорил еще никому. То, что произошло на квартире у Ганшина четыре месяца назад. И даже не сами события, достаточно странные, но не из ряда вон выходящие, а попытался передать свои ощущения при появлении незнакомца в черном. Это было очень трудно, Светозар не мог подобрать для них слов. Их можно было лишь приблизительно описать. Подобные ощущения могут возникнуть у человека, который, не глядя протянув руку к вазочке с печеньем, хватает мохнатое, жирное тело громадного паука. Ощущение даже не ужаса, смешанного с брезгливостью, а ужаса с чувством близости к чему-то совершенно чуждого человеку, несовместимого с ним в одном месте и времени.

Замолчав, Светозар взглянул на Ольгу и поразился. Полное лицо ее было бледным, словно от него разом отхлынула кровь. Радужка глаз расширилась, вытеснив белок. Бескровные синеватые губы беззвучно шевелились.

- Врата, - хрипло прошептала она. - Привратник... Так вот почему... Он держит открытыми Врата...

- Что с тобой? - полушепотом воскликнул Светозар, садясь на софе. - Тебе плохо? Где у тебя таблетки? Может, чего-нибудь от сердца?..

Ольга вскочила и бросилась к столу в углу комнаты. Там она схватила большой, блестящий, полупрозрачный шар с изменчивыми тенями внутри. Уже медленнее она прошла обратно и опустилась на скрипнувший стул напротив софы.

- Адрес, - замогильным голосом сказала она.

- Чей? - не понял Светозар.

- Привратника... Этого твоего друга.

Недоуменно моргая, Светозар назвал ей адрес Ганшина и хотел что-то спросить, но Ольга резко, чего не водилось за ней, оборвала его.

- Теперь помолчи, Светик.

Держа шар в левой руке, она уставилась в него застывшим взглядом, снова начав беззвучно шевелить губами. Наблюдая за ней, Светозар видел, как ее полное, рыхлое тело напряглось и подобралось, точно у почуявшей след гончей.

Через несколько минут Ольга шумно выдохнула, расслабилась и положила шар на столик. Шар прокатился по нему и звякнул, ударившись о вазочку с печеньем. Ее обмякшее лицо немного порозовело, но было еще далеко до нормы.

- Я расскажу тебе о Храме все, что знаю сама, - сказала она не театральным, а самым обычным голосом, но без присущего ей сентиментального сюсюканья. - Только факты, предположениями делиться не буду. Это немного, но все же поможет тебе, когда... - Она замолчала и уставилась в какую-то точку на стене правее и чуть выше плеча Светозара.

- Это действительно мне поможет, - стараясь оставаться спокойным, сказал Светозар. - Но почему вдруг такая перемена?

- Ты уже вовлечен в события, смысла которых не улавливаешь и о значении которых не подозреваешь. Ничто в мире не происходит случайно. Я знаю, ты не веришь в ясновидение... Погоди! - с досадой воскликнула она. - Постарайся не перебивать меня несколько минут... Я знаю, что ты не веришь в мой дар, и никогда на тебя за это не обижалась. Ты также не веришь в то, что называешь мистикой, а мистикой называешь все, во что не готов поверить. Замкнутый круг. Поговори об этом со своим другом, теперь он знает гораздо больше. Может, после этого...

Она долго молчала. Светозар ждал продолжения, потом беспокойно зашевелился, готовясь начать задавать вопросы, когда Ольга снова заговорила.

- Теперь о Храме... Храм окутан черной аурой, через которую очень трудно проникнуть моему взгляду. Расположение помещений не изменилось, но вот убранство... В самой глубине помещений, на возвышении за перилами - не знаю, как оно у них называлось, - находится странная статуя. Я знаю про нее только то, что она не сработана руками человека. Перед ней алтарь, на который возлагают тех, кого они желают приобщить во время своих черных месс. Да, в Храме проводят черные мессы и поклоняются Сатане. Впрочем, ты сам это увидишь. Мессы проводятся раз в неделю, в ночь с субботы на воскресенье. Приобщенные перестают быть людьми и становятся слугами Сатаны. Его Черным Воинством. Это все, что я смогла увидеть, все факты, которые мне известны. Выводы можешь делать сам.

- Но как это делается? - спросил Светозар. - Наркотики? Гипноз?

- А иное объяснение тебя не устраивает? - с внезапной усмешкой, заигравшей на губах, спросила Ольга. - Например, что страна действительно захвачена Сатаной и находится под Его властью? Что здесь готовится плацдарм для захвата всего мира?

- Но это же... - досадливо сморщился Светозар.

- Это кажется тебе такой чушью даже сейчас, когда вокруг на глазах людей творится страшное зло. Когда в открытую убивают на улицах. Когда дома перестали быть людям убежищем. Когда над самыми душами их нависла угроза страшнее смерти и мук.

Ольга говорила с жаром, но лицо ее было мертвенно, а глаза напряжено уставились во что-то невидимое. Светозар даже испугался - никогда он не видел ее такой.

- Что ж, не мне убеждать тебя. Как можно объяснить слепому, что такое черное и белое? Как можно объяснить отрицающему все агностику, что такое Добро и Зло? Каждый должен почувствовать это сам. А теперь иди, Светик. Мне нужно еще кое-что сделать.

И опять это было непривычно. Ольга, которая вечно уговаривала его остаться на ночь, явно хотела поскорее его выпроводить. Светозар встал, недоуменно пожав плечами. В прихожей, уже надев обувь, он положил ей руки на плечи и поцеловал в мягкие, безвольные губы.

- Я на днях забегу, - шепнул он. - Вот разберусь с этим Храмом...

- Прощай, Светик. - Голос Ольги странно дрогнул, глаза подозрительно заблестели в тусклом освещении коридора. - Не знаю, увидимся ли мы. Черная аура мешает разглядеть будущее... Будь осторожен.

- Постараюсь, - вздохнул Светозар.

Несколько секунд он стоял, чувствуя, что должен сказать что-то еще, но так и не смог найти нужных слов.

Тихонько прикрыв за собой дверь, он остался один в колодезной тьме подъезда.

4

Пурга разыгралась вовсю, и уже выходя со двора, Светозар пожалел, что не надел шапку и перчатки. Зима вступила в свои права. Вроде недолго он пробыл у Ольги, а снегу уже намело по щиколотку.

Сунув руки в карманы, подняв воротник куртки, сгорбившись, Светозар, уже не таясь, быстро шагал по освещенным улицам. Вряд ли патрули в такую погоду захотят месить снег. Видимость была нулевая, снег забивал глаза, так что все равно полагаться приходилось на слух.