Кир Булычев - Чума на ваше поле! Страница 18

Бар, в котором они пили прохладное пиво, был полутемным, под потолком, медленно, чуть поскрипывая, кружились громадные белые крылья фена, словно там за потолком скрывался пикирующий бомбардировщик старых времен.

К пиву подали соленые сандвичи, Лена вспомнила, что давно не ела.

Вася был журналистом, но решил повидать мир, пока свобода на Руси не рухнула окончательно. Вот и нанялся в туристическое бюро к мадам Лине, у которой есть голова на плечах и она знает, что за знания надо платить. Так что ему, Васе, удается посмотреть мир и даже при этом немного заработать. В последние полгода он осел в Таиланде, в Бангкоке, здесь оживленное место, сюда тянет новых русских на секс-туризм, а забота Васи заключается не только в том, чтобы показать Изумрудную пагоду или королевский двор и, уж конечно, не музей — он должен знать все о приличных и неприличных притонах для холостяков и стараться спасти соотечественников от заразы — уж чего-чего, а СПИДа здесь достаточно.

Вася говорил легко, ему нравилась Лена, он не скрывал этого и сразу начал ухаживать за ней, так как был уверен в себе и в том, что любая из туристок, пожелай он, бросится к нему в постель. Лена не стала с ним пока спорить, но у нее отлегло от сердца — весь ее опыт, вся интуиция показывали, что этот человек не следит за ней, что он не имеет никакого отношения к наркобизнесу — он и есть тот, за кого себя выдает. Даже мышцы не настоящие, накачанные насосом. Пустой номер, последыш комсомольского племени.

— Чего одна полетела? — После второго бокала пива он перешел на «ты». — Бабок куры не клюют?

— Я любознательная, — сказала Лена.

Он положил ей на руку пальцы с хорошо остриженными ногтями.

— Ты во всем любознательная?

— Разве угадаешь? — Лена улыбнулась. — Она его не боялась.

— Значит, завтра едем вместе, — сказал он уверенно. — Полсотни батов сэкономишь, разве не дело? Камешек купишь. Я тебе скажу, где там покупать.

— А наркотики там продают?

— Непохоже, чтобы ты была на игле.

— А я не на игле. Но начитанная.

— Конечно, можно раздобыть. Но я не советую. Здесь с этим строго. Недавно одну австралийку взяли в аэропорту. Я фотографию видел — чудесная девушка, ей бы мужиков любить, зачем польстилась? Расстреляли. Чтобы другим неповадно было.

— Знаю, — сказала Лена. — По телевизору показывали. Сериал.

— Вот именно. Так что давайте еще по стаканчику пива и отдыхать.

Он совершил неубедительное движение, словно ищет деньги, потом спохватился:

— Черт, кончилась мелочь, а крупные в сейфе. С собой не ношу.

— У меня есть, — быстро сказала Лена. Ей бы раньше догадаться.

Но зато теперь сомнений не оставалось — таких крохоборов ее враги держать не станут. Впрочем, почему она к нему так жестока? Он ее угостил, теперь ее очередь.

Они выпили еще по высокому бокалу, потом в бар пришли две женщины, из туристок, и с ними пьяный старикан, как объяснил Вася, бывший дипкурьер, который решил перед смертью поглядеть наконец на страны, в которых он многократно бывал, да все недосуг оглянуться — надо было денно и нощно беречь мешок с почтой.

Женщины были из тех, кто разговаривал под окном. Они вовсе не удивились появлению Лены — они уже всяких соотечественников нагляделись.

Лена сказалась уставшей, хотя было совсем не поздно, и попрощалась.

Вася туманно сказал:

— Увидимся, — чем Лену несколько встревожил.

Когда она выходила, то увидела, как в самом темном углу бара вспыхнула зажигалка — Лена напряглась, готовая бежать. Огонек осветил тайское лицо — скуластое, смуглое, с большими черными глазами. Человек внимательно смотрел на Лену, не обращая внимания на горящую зажигалку.

Лена не пошла в номер. Если кто-то следил за ней, он ждет, что она окажется одна.

Она заметила выход на веранду — в стороне от главных дверей. И быстро прошла туда. На веранде сидели люди, пили коктейли, в основном тайцы, но среди них было несколько европейцев. Лена старалась понять, следит кто-нибудь за ней или нет. И не поняла.

Вечерняя улица была красива. Солнце отражалось в мягкой невесомой пыли и заполняло красным светом весь этот мир. Белая пагода, что стояла неподалеку, казалась розовым зонтиком, воткнутым ручкой в землю.

Лена прошла к реке.

Она остановилась на покатом берегу — вода в реке была золотой, по ней медленно плыли лодки. Люди в них были неподвижны, словно вырезаны из черной бумаги. Воздух был очень теплым, но нежил, не обжигал.

На том берегу в дымке поднимались лиловые горы — может, это другая страна? И ей предстоит подниматься на одну из гор по узкой тропинке…

И тут как ударило: в сумке драгоценности.

Предчувствие заставило прижать сумку к груди.

И вовремя.

Какой-то парень в майке и черных брюках — лица не успела разглядеть, да и плохо она отличала тайцев друг от друга — так сильно дернул к себе сумку, что Лена потеряла равновесие и чуть не грохнулась на землю.

Грабитель еще раз дернул — сильнее.

Он одолел Лену — сумка выскользнула из ее рук, и в пальцах осталась пустота.

Пока Лена пыталась понять, что случилось, грабитель уже успел отбежать на несколько метров и превратился в силуэт, подсвеченный солнцем. Он несся, как в кинофильме — мелко и часто перебирая ногами.

Ощущение безнадежности охватило Лену — как ударило в сердце.

Сначала Николай, потом Боря… теперь ее очередь.

Лена не бежала, а шла за грабителем, с каждым шагом отставая.

Но некто другой побежал.

Лене хотелось подбодрить помощника — но ведь интеллигентные люди не кричат на улице?

Пускай догонит!

Два силуэта неслись на фоне оранжевого неба. Люди останавливались и смотрели вслед. Но никто, конечно же, не вмешивался.

Преследователь догнал вора. Его силуэт изогнулся над упавшим на землю силуэтом вора. На расстоянии не было видно — а что же с сумкой?

Сейчас он возьмет мою сумку и уйдет, подумала Лена. Она не могла допустить, что эта жуткая история имеет хороший конец.

Но случился хороший конец.

Вася возвращался с сумкой в руке… нет, это не Вася. Это тот человек, который следил за ней в баре.

Он был в черных брюках — здесь очень любили черные брюки — и в рубашке военного вида защитного цвета.

Не молод. Впрочем, и в возрасте Лена не была уверена. Он был ниже ее ростом, но это не ощущалось, потому что таец был строен, широколиц и держался прямо — Лена сразу подумала, что он, вернее всего, военный.

Он протянул Лене сумку.

Господи, бывает же в жизни везение.

— Ой, спасибо, — сказала она, и голос ее прервался от накопившихся в глотке слез.

— Не расстраивайтесь, — сказал военный. У него был птичий говор, его английский было трудно понимать. — У нас много воров. Но я рад.