Антон Орлов - Последний портал Страница 18

Она постаралась искренне улыбнуться. Текуса смотрела на нее с откровенным осуждением.

За окном в добротной раме – новый всплеск шума, крики, собачий лай. Те же и увязавшаяся за ними дворняжка, только теперь работники Санитарной Службы и полицейский уже не гонятся за свинобразом, а сами от него убегают. Наверное, расстреляли впустую весь боезапас.

– Что это за свин такой экзотический? – спросила Ола, чтобы сменить тему.

– А зверь лесной. Ворота вчерась порушились, вот и набежало в город зверья.

Утром, едва солнце озарило изнутри клубящуюся в небесах перламутровую хмарь, Реджи и Ола уже стояли под навесом сквозистого бревенчатого сооружения и ждали рейсовый автобус до Пахты. Ола запоздало спохватилась: так и не узнала, как Реджи на самом деле зовут. Старуха ни разу не назвала его по имени – или «бандит», или «негодник».

Он не проявлял желания общаться и попытки завязать разговор игнорировал, в лучшем случае цедил что-нибудь односложное. Хам. Если позавчера, после той резни, Ола боялась, что он начнет приставать, то теперь ей уже хотелось, чтобы он пошел на сближение.

«Черт побери, если ты спас девушку, это тебя кое к чему обязывает! Живете в своей дыре без телевидения, откуда же культуре взяться...»

После это здравой мысли она отвернулась к пустырю, где теснились мокрые от росы лопухи с устрашающе мощными черенками. Похоже, под шершавыми листьями королевских размеров что-то притаилось, потому что временами они сами собой начинали шевелиться. Дальше, по ту сторону бетонной дороги, стояли двухэтажные дома с крутыми черепичными крышами на европейский манер и лепными звериными мордами на оштукатуренных фасадах – вроде того, в каком живет Текуса. Все это подернуто постепенно тающей жемчужной дымкой, словно компьютерный спецэффект. Засмотревшись, Ола пропустила тот момент, когда к ним подошли.

– Где ты был позавчера после захода солнца?

Полицейский и двое из Санитарной Службы, но не те, которые играли в догонялки со свинобразом. Видимо, после неприятности с воротами множество таких групп патрулирует город на предмет незваных гостей.

Блюститель закона был круглолицый, пухлощекий, с несерьезным вздернутым носом. Отсутствие внешней брутальности он компенсировал пронизывающим взглядом и суровой речью: все жестко, все схвачено. Старший из представителей Санитарной Службы, здоровенный детина, с подозрением косился на лопухи, всем своим видом показывая, что его забота – несанкционированная флора и фауна, а не люди. Зато другой, совсем еще мальчишка – стажер, наверное, – расстегнул кобуру, агрессивно уставился на Реджи и занял такую позицию, чтобы отрезать ему путь к бегству, если дойдет до задержания.

Так как Ола, обидевшись на спутника, отступила в сторонку, на нее не обратили внимания. Вероятно, даже не поняли, что они вместе. Текуса заставила ее повязать косынку из розового шелка, и стриженую туристку, причастную к угону вездехода, в ней не признали.

– На огород за картошкой ходил, потом вернулся домой, лег спать, – хмуро выцедил Реджи. – В чем дело?

– На огород – в сумерках?

– Да мне хоть в полночь, разница невелика.

– Не ты береговые ворота снес?

– Оно мне надо?

– Где был во время грозы?

– Что вы, в самом деле, от него хотите? – Ола выступила вперед, скроив смущенную плаксивую гримасу. – Извините... Со мной он был, просто я попросила его никому не рассказывать... Я заблудилась, мы встретились на улице и потом вместе прятались от этой жуткой грозы. Я не местная, здесь проездом, и мне попадет, если дома узнают, что я была ночью с незнакомым парнем, – она шмыгнула носом, как будто готовилась разреветься. – Честное слово, мы всю грозу провели вместе, на какой-то улице... Не знаю, на какой, но это, по-моему, далеко от ворот.

– Ладно, вот что... – полицейский недовольно поморщился. – Придешь в участок, напишешь объяснительную – где был, чем занимался, с точным временем. Ворота разбились из-за ворожбы, однозначный факт, и колдуны, кто на позавчерашнее число находился в Хаяле, должны подтвердить свое алиби. Про тебя всякое болтают... Ну, пошли, шуганем, что там шебуршится!

Патрульные двинулись вдоль края заросшего пустыря. Реджи бросил на Олу мимолетный взгляд – скорее угрюмый, чем благодарный.

– С тебя коробка конфет! – игриво шепнула девушка.

Он искривил губы в злой ухмылке. Все понятно, говорить «спасибо» нас в детстве не научили... Оскорбленная, Ола уже приготовилась сказать это вслух, но тут стажер из Санитарной Службы повернулся и кинулся обратно – с таким решительным выражением на лице, словно сейчас с ходу полезет в драку.

– Ты дал промашку, – сообщил он вполголоса, остановившись в двух шагах перед Реджи. – Ты приказал мне все забыть, а я кое-что помню! Нереально, как сон, но все-таки помню.

Его старшие товарищи подобрали суковатые палки – после недавней грозы на земле валялось полным-полно веток – и начали шуровать в подозрительных лопухах.

– Не знаю, о чем ты, – равнодушно произнес Реджи. – Можно подробности?

– Знаешь.

Парень был на полголовы ниже и уступал ему в мышечной массе, но лицо яростно пылало – как у школьника, вступившего в борьбу за справедливость. Светловолосый колдун смотрел на него с затаенной усмешкой, слегка сощурив рысьи глаза. Он заметно оживился, этот неожиданно всплывший конфликт заинтересовал его больше, чем возможность поболтать с Олой.

Из-за чего сыр-бор? Уж не этого ли парня Реджи заставил в ту ночь тащить «мешок с картошкой»? Вряд ли, решила Ола, тут что-то другое, счеты посерьезней.

– Я не отвечаю за чужие сны.

Ну и пакостная у Реджи усмешка: как будто и пытается успокоить оппонента, и в то же время подначивает, да и голос слишком уж вкрадчивый.

– Зато отвечаешь за свои грязные делишки, которые были наяву.

В лопухах кого-то спугнули.

– Франц, давай сюда! – окликнули парня.

– Тебя, кажется, зовут. Иди, а то выговор схлопочешь.

– Дело не такое, чтобы судиться, и я все равно ничего не докажу, но ты со мной будешь драться насмерть, понял? Хоть на мечах, хоть на ножах...

– Ты со своими снами вконец помешался. Я же тебя как цыпленка зарежу. Лучше угомонись и живи дальше.

– Если не примешь вызов по-хорошему, я при свидетелях плюну тебе в морду! – сиплым от ненависти шепотом пообещал парень.

– Франц, чтоб тебя, иди скуриллу ловить! – заорали с пустыря. – Уходит!

Из лопухов выскользнула переливчато-черная капля величиной с собаку средних размеров, она двигалась стремительными рывками – то вправо, то влево. Патрульные замахивались на нее палками и проворно отскакивали, если дистанция сокращалась. Пассажиры, стоявшие на остановке, подбадривали их азартными выкриками. Внезапный прыжок – и скурилла уже на бетонной полосе, но тут почти синхронно прозвучало два выстрела, капля остановилась, конвульсивно задергалась. Преследователи добили ее палками, особенно свирепствовал Франц – словно перед ним злейший враг. Не иначе, представлял, что это не скурилла, а Реджи. Выехавший из-за домов автобус вильнул в сторону, объезжая кроваво-черную кляксу на бетоне.