Неизвестен Автор - Космопорнография Страница 18

— Если бы она пришла ко мне, — размеренно, отчетливо выговаривая слова сказал священник, — я бы подобрал необходимые ей в этот момент слова, подобрал бы подобающую интонацию голоса и участливое выражение глаз — это моя профессия. Даже больше — моя жизнь. Я бы ни намеком не выдал бы своего отношения к ней — хотя, наверное она об этом прекрасно осведомлена… полагаю я. — Капеллан вздохнул и пронзительным взглядом одарив Марка, прямо спросил. — Зачем тебе все это надо, юноша? Затем тебе эта женитьба?

Марк вместо ответа выпил разбавленный кагором спирт и потянулся-таки за последним кусочком анчоуса. Капеллан не отрываясь смотрел на него, и Марк понял, что от ответа не уйти.

— Я люблю ее. — Марк натолкнулся на иронически-удивленный взгляд священника и сказал: — Я уверен, что люблю. А разве возможно ЭТО без любви. И раз уж я… — Марк смутился, но потом подумал, что в конце концов перед ним священник, и тайн от него быть не должно признался: — Я овладел ею, значит должен жениться.

Капеллан вновь расхохотался грубо, обидно и неприлично.

— Это она так сказала тебе?

— Этому меня всю жизнь учили, — твердо и непреклонно ответил Марк.

— А она хочет этого?

— Да. Она сама призналась, что устала жить неприкаянно и хочет семью.

Капеллан грузно вылез из-за стола, сложил руки за спиной и прошелся по комнате. Дошел до висящего в углу небольшого бронзового распятия, встал перед ним и задумался надолго о чем-то.

Марк терпеливо ждал, не нарушая звенящей тишины, воцарившейся в этом излучающем доброту помещении, таком домашнем и непривычном для аскетической обстановки «Лоуфула».

Наконец капеллан заговорил, облокотясь на столешницу антикварного, возможно с самой Земли вывезенного, письменного стола. Заговорил неспешно и проникновенно, будто каждым словом пытаясь добраться до сокровенных уголков души слушателя:

— Я на «Лоуфуле» с самого первого дня. С того дня, как его вывели в открытый космос. Все восемьдесят лет, вместивших в себя столько событий, что не пришлось и на долю самого Моисея за его бурную легендарную жизнь. Я единственный на корабле, кто не сменяется на отпуск — ибо «Лоуфул», это все, что у меня есть, это моя жизнь. Дважды корабль за эти годы был на профилактическом ремонте, и дважды я ложился на биообновление. Когда «Лоуфул» встанет на вечную стоянку, я отправлюсь умирать на Землю, я скопил для этого достаточно средств. Но пока он мчит среди звезд, я буду здесь. И я всегда знал, что творится на корабле — для меня нет на «Лоуфуле» тайн. И я всегда с экипажем при выполнении опасных заданий, когда необходимо покинуть надежные стены звездолета. Когда-нибудь, юноша, мы выберем с вами вечерок, и я расскажу вам множество забавных и поучительных историй. Я помню все. И я мог бы вам многое поведать про вашу избранницу — Ларсу Твин, которая уже шестнадцать лет на «Лоуфуле», это ее девятая годовая вахта. Но я вряд ли имею право, говорить что-либо про нее, кроме хорошего. А хорошее про нее, честно говоря, хотя тоже мог бы, говорить, нижайше прошу прощения, мне не хочется. Я просто расскажу одну историю, не имеющего прямого касательства к делу.

Капеллан вздохнул, окинул комнату взглядом, как бы со стороны оценивая свою напыщенно-нравоучительную позу, едва заметно ухмыльнулся и прошел обратно к столу. Не спеша сел, подготовил себе закуску, налил себе и Марку спирта в маленькие, такие симпатично-домашние стопочки.

— В Галактике огромное количество удивительных миров, — начал священник. — Ты наверное слышал про планету Аид. — Увидев, что Марк отрицательно качнул головой, капеллан пояснил: — Есть такая, четвертая планета системы Эдубей. Единственная пригодная планета системы, до ближайших освоенных систем пилить и пилить, наматывая парсеки… Так вот это удивительная планета. Атмосфера, пригодная для человека, потрясающей красоты сиреневато-красные горы и лазурные долины на большей ее части… Но то ли эта планета какой-то живой организм, то ли еще что, однако обладает она одним странным качеством. Каким-то образом она постигает сущность появившегося на ней разумного существа — будь то человек, или гриторианин, или кто еще… Через какое-то время после прибытия на Аид через небольшое, от пяти минут до нескольких часов — рядом с тобой возникает некое существо… Да-а… Вообще-то это, наверное, очень интимное зрелище, люди не любят эту планету. Хорошо еще если рядом с тобой возникнет благородный лев, на худой конец розовый кролик с распущенным павлиньим хвостом — это еще как-то терпимо, но когда огромной длины гадюка, либо что-то отвратительно-мохнато-паукообразное, в то время как ты всю жизнь считал себя отважным тигром… да… Там находится земная научная база — изучают, так сказать, феномен. И всех прибывших встречают тепло и радушно — материал накручивают. Только летят туда не очень чтобы. Хотя говорят, если посетить Аид второй раз — то существо появится вновь и необязательно такое же — человек-то меняется…

Капеллан, налил в фужер соку, не торопясь отпил. Марк достал сигареты и вопросительно взглянул на священника. Тот кивнул.

— Да, конечно, кури, молодой человек. Ты ждешь, к чему я это все? Так вот, это случилось то ли восемь, то ли десять лет назад. Мы попали в очередную заварушку, что-то там у техника — тогда еще старая Драваа Стенс служила — не заладилось, нас занесло в ту глушь и мы вынуждены были обратиться за помощью — не помню чего там от них требовалось — на базу Аида. Нам радостно сообщили, что помогут во всем, и пусть мы спускаемся на планету. Я-то знал про Аид, и не мог отсидеться на борту «Лоуфула». К тому же я стар, себя знал, да и нервишки крепкие. Так вот, высадка была не очень-то удивительная, и не шибко интересная для тамошних коллекционеров голомуляжей всяких монстров. Эта планета, видно сканирует человека, вбирает в себя образы и знания, так как чего-то особо инопланетного, чужого ни у кого из спустившейся бригады с «Лоуфула» не возникло — по Аиду теперь бегает стая матерых серо-бурых волчиц — отражение сущности наших звездолетчиц, — гоняясь за местными крысами с роговыми очками, которых на планете почему-то огромное количество… Размножаются естественным путем там что ли… Или проверки инспекторов с Земли на Аиде не редкость — иначе бы откуда столько. Впрочем, я отвлекся. В общем — почти у всех членов экипажа отражением стала волчица, что, собственно, не было для меня какой-то неожиданностью. Но одно существо меня поразило — огромная, метров девяти в длину, изумительно светлого янтарного цвета, аж чуть ли не просвечивая на ярком солнце, с золотистыми волосиками, по песку Аида продвигалась фантастическая сколопендра. И тут же схватила и пожрала, оказавшегося на ее пути могучего черного с подпалинами самца-гориллу, или кто он там был. Надо сказать, живности всякой там бегает немеренно — людям за пределы силового поля Станции выходить категорически запрещено… О чем я? Так вот, угадай, чье отражение внутренней сущности это было?