Владимир Губарев - Гея: Альманах научной фантастики Страница 18

И вот в такую минуту ракета «Стингер», управляемая инфракрасной головкой самонаведения, вошла в выхлопную струю газотурбинного двигателя нашего вертолета.

Два события произошли одновременно. «Стингер!» — выкрикнул штурман, наблюдавший за морем сквозь стекло кабины, и тут же раздался взрыв. Видимо, сработал лазерный неконтактный взрыватель, потому что ракета ахнула в нескольких метрах от вертолета. Разорвись она при контакте — никто из нас не уцелел бы.

Словно гигантской дубиной поддали вертолету снизу. В уши ударил грохот, а следом — скрежещущий дробный звук, выворачивающий внутренности. Машина подскочила на несколько метров, а затем резко пошла вниз, словно проломив хрупкий невидимый лед, который только и поддерживал ее над воздушной бездной.

«Конец?» — мелькнуло у меня в голове.

Кто-то страшно закричал. Упал на дно кабины морской пехотинец, залитый кровью. Я с трудом удержался на сиденье. Аллан бросился к Дадли — я сначала не понял зачем.

Вертолет выровнялся. Двигатель заработал снова — завыл на каких-то немыслимых оборотах. Позже я узнал, что нам вырубило два движка из трех и до посадки мы тянули на одной турбине.

Судьба слепа, но в своей слепоте бывает изобретательна. У нас в грузовой кабине было четыре трупа. В живых осталось пятеро — и на них ни единой царапины. Дадли Олбури, два пехотинца, сержант — командир группы погибли на месте, пораженные вольфрамовыми шариками. Среди экипажа потерь не было. Осколочно-фугасная начинка «Стингера» изрешетила стенки кабины, но не вывела вертолет из строя, не привела к пожару.

Теряя высоту, мы шли к ближайшей точке суши, где нам могли оказать помощь, — городку Стэффорд-Крик на острове Андрос.

Вертолет грузно шлепнулся на набережной — искать более подходящую площадку было затруднительно. Вой турбины стих. Распахнув дверцу, мы с Алланом выпрыгнули на землю и приняли у солдат, оставшихся в кабине, тела убитых. Смерть словно бы сблизила нас. На какое-то время мы с охранниками забыли о роли Аллана во всей этой истории. Он был теперь равный среди нас: морские пехотинцы потеряли половину своего маленького отряда, и Аллан тоже потерял друга — Дадли.

Подлетела «скорая помощь». Подъехали еще какие-то машины — с военными, гражданскими, полицейскими. Центром образовавшейся толпы стал экипаж ЕН-101 — летчиков расспрашивали, добиваясь четкой картины атаки на вертолет. Мы с Алланом стояли чуть в стороне. Бетел совсем ушел в себя, потускневшие глаза его не выражали ничего.

Возле нас остановилась машина — черный «крайслер Ле Барон» 1987 года. Из нее вышел невысокий человек лет сорока пяти самой заурядной внешности.

— Мистер Щукин? — осведомился он. Я подтвердил.

— Мистер Бетел?

Аллан еле заметно качнул головой.

— Прошу следовать за мной. — И человек махнул в воздухе радужно засветившейся карточкой КОМРАЗа.

Странно. Этого мужчину я видел впервые в жизни…

Мы с Алланом сели в «крайслер», захлопнули дверцы, и машина резко взяла с места. Через десять минут мы, не снижая скорости, пронеслись через городок Стэньярд-Крик, а еще через десять минут въехали в Хард-Баргин.

«Трудная сделка», — мысленно перевел я название городка, совершенно неотличимого от десятков других багамских курортных поселков.

Машина остановилась у двухэтажного здания, представлявшего собой идеальный в геометрическом отношении куб. Абсолютно ровные плоскости стен с широкими поляризованными стеклами окон, не пропускающими внутрь чужих взглядов, абсолютно ровная — так казалось снизу — крыша, лишенная даже антенн.

Мы вошли внутрь, и здесь я испытал, пожалуй, самое сильное потрясение за последние годы.

В большой, полной света комнате, у низкого столика, заставленного напитками, в глубоком кресле сидела… Мерта. Мерта Эдельгрен — женщина, с которой я дрался в тесном тамбуре «Стратопорта», которую убили на моих глазах, которую я безуспешно пытался оживить и труп которой я лично сбросил с десятикилометровой высоты, заставив крылья «Стратопорта» разойтись в стороны. Нет. Чушь какая-то. Двойник?

— Ничего подобного, — говорит эта женщина спокойным голосом, угадав мои мысли. — Не двойник, не загримированная актриса, не сестра-двойняшка. Я — это я. Мерта. Здравствуй, Щукин.

— Здравствуй, Эдельгрен, — в тон ей говорю я, изо всех сил стараясь казаться невозмутимым. — И как там, на том свете?

— Нормально. Как везде. — Мерта наливает в высокий стакан виски «Олд Грэнд-Дэд», бросает туда несколько кубиков льда и медленно пьет. — Садись. Поговорим.

Я вижу, что в комнате стоят несколько кресел. В углу — видеосистема «Сильваниа суперсет». Рядом микрокомпьютер неизвестной мне модели.

— А почему ты решил, что я была на том свете? — Мерта вдруг широко распахивает глаза — ей страшно нравится дурить меня.

— Ну как же, «Стратопорт», девяносто шестой год… Разве не твое сердце остановилось тогда, и разве не ты летела все десять километров до самой воды?

— Нет, не я. — Поставив стакан, Мерта блаженно потягивается, на ее губах мерцает сладострастная садистская улыбка. — Правда, Олав?

Я вздрогнул? Или сумел погасить дрожь? Неужели и Олав здесь? Спиной я чувствую, как в комнате появляется кто-то еще. Их двое. Медленно поворачиваюсь.

Здра-асссьте-е! Вся компания в сборе. Рядом с Олавом — тот самый жалкий старичок со «Стратопорта», в смерти которого я считал себя повинным. Значит, и он — в АрмКо? И к тому же не совсем старичок, а вполне крепкий дядя. Прелюбопытная история…

— Правда, Мерта, — впервые за долгие годы я слышу баритон Олава, — старина Щукин, видимо, считает, что он действует только наверняка. Но ведь мы тоже кое-что умеем. Например, умеем выключить сердце, а потом включить его. И еще умеем открывать шлюзы «Стратопорта» с той стороны, с которой захотим. И выдергивать тела наших сотрудников из ловушек, даже если кому-то хочется, чтобы эти тела разбивались о воду и размазывались красным джемом по синим волнам.

— Итак, друзья встречаются вновь, — мне не остается ничего другого, как иронизировать. — Похоже, что изотопную булавочку не кто иной, как вы мне подсунули? — обращаюсь я к «неумехе».

— Да, я. Но вы успели мне ее вернуть. Ловкач! — ядовито усмехается он. — Впрочем, нам, кажется, пора познакомиться. Осгуд Теш. Бывший полковник.

— Сергей Щукин. — Я встаю и щелкаю каблуками. — Будущий генерал.

Все смеются.

— Успокойся, Щукин. — Мерта стирает с лица последнюю тень мерцающей улыбки. — Алланом занимаются наши коллеги. В другой комнате. Нас тоже интересует вся эта история с самолетом. — Она подчеркивает слово «тоже».