Ларри Нивен - Полет лошади Страница 18

Кто-то пытался убить его!

Свец безнадежно озирался по сторонам. На небольшом возвышении поодаль от него он заметил странный бледно-зеленый предмет с вертикальными гранями. Похоже, что он был построен человеком.

Значит, там, вероятно, живут люди. Он может…

Нет, он даже был лишен возможности просить о помощи. Кто ему поверит? Да и как ему можно помочь? Единственной надеждой оставалась кабина перелетов. К тому же, он, по всей видимости, сильно ограничен во времени.

Кабина находилась в нескольких ярдах от Свеца; на одной из ее стен чернела круглая дверь. Другая стена, казалось, растворилась в воздухе. Она была неотделима от машины времени и оставалась в 1103 году постатомной эры, соединяясь с ней невидимыми глазом узами.

У входа Свец остановился, не зная, как поступить. Единственным спасением для него было удалить из воздуха вредные вещества. Он задержал дыхание и…

Запах ядовитых добавок уже не чувствовался.

Свец втянул носом воздух. Да, незнакомый запах исчез сам по себе в результате какой-то химической реакции. Свец вздохнул с облегчением — все решилось само собой.

Он шагнул в кабину.

О волке он вспомнил, только когда увидел пустой разорванный фильтрующий мешок и возвышающегося над ним зверя. Его жесткая густая шерсть торчала во все стороны, в желтых глазах горел недобрый огонек, лапы с острыми когтями тянулись к своей жертве.

Ночь наступила очень быстро. На красноватом небе сияли несколько звезд. Все вокруг благоухало. Полная луна освещала долину.

Истекавший кровью, Свец стал медленно подниматься на холм.

Дом на вершине оказался большим и старым. Казалось, что он был величиной с городской квартал. Над землей поднимались два этажа. Он занимал все окружающее пространство, и поэтому создавалось впечатление, что какой-то выживший из ума архитектор постоянно проектировал все новые и новые пристройки.

Металлические оконные рамы на втором этаже и ручки на ставнях были окрашены в бледно-зеленый цвет, а деревянные ставни — в более темный. Они были так плотно закрыты, что свет не пробивался нигде.

Дверь была рассчитана на человека двенадцати футов ростом, на ней красовалась массивная шарообразная ручка. Свец изо всех сил пытался повернуть ее, но у него ничего не получилось. Он застонал. Поискав глазами хоть какую-нибудь щелочку и не найдя ее, Свец понял, что никто в доме не узнает о его существовании. Не обнаружил он и звонка.

Может быть, внутри никого нет? Он никак не мог понять, что за здание было перед ним — оно слишком велико для одной семьи и слишком разбросано, чтобы быть гостиницей или многоквартирным домом. Возможно, склад или завод? Тогда что же здесь хранят или производят?

Свец оглянулся на кабину перелетов. Он заметил, как внутри загорелись лампочки. Кроме того, что-то двигалось по живому зеленому ковру, покрывавшему холм. Очертания были очень смутными, но силуэтов определенно было несколько.

Неужели эти существа приближаются к нему? Свец снова забарабанил кулаками по двери. Тишина. В это время поверх косяка он заметил металлический золотистый предмет необычной формы. Он дотронулся до него, дернул и отпустил. Раздался звон.

Он взял эту штуку обеими руками, продолжая раскачивать ее. Мелодичный звон возобновился. Кто-нибудь должен обязательно услышать этот пронзительный звук.

Что-то просвистело мимо его уха и стукнулось о дверь. Свец резко обернулся, дико вращая глазами, и еле успел увернуться от камня величиной с его кулак. Белые силуэты приближались. Существа, сгорбившись, шли на двух ногах.

Они стали слишком похожи на людей, но это, пожалуй, все-таки были не люди.

Дверь открылась.

Девушка оказалась молодой блондинкой, на вид не больше шестнадцати лет, с очень бледным лицом и красивыми, совершенно обесцвеченными бровями. Она была в платье без рукавов, доходившем ей до колен. Незнакомка показалась Свецу заспанной и злой.

— Помоги мне, — сказал он.

Ее глаза округлились от изумления. Зашевелились даже уши. Она произнесла несколько слов, которые Свец перевел с большим трудом — она говорила на древнем американском английском.

— Кто ты?

Ее вопрос не удивил Свеца. Даже его обычная одежда показалась бы очень странной для данного периода времени, а тем более сейчас, когда рубашка была совсем разорвана, а живот исцарапан в кровь. Четыре параллельные полосы крови струились по его лицу и груди.

Зеера обучала его американскому варианту языка. Подбирая слова, он медленно сказал:

— Я путешественник. Какое-то животное, чудовище, утащило то, на чем я езжу.

Было очевидно, что она поняла смысл его слов:

— Бедняжка! Опиши его.

— Оно очень похоже на человека, но все покрыто шерстью. У него ужасная морда… и лапы… лапы с когтями…

— Я вижу, какие они оставляют следы.

— Я до сих пор не понимаю, как оно оказалось рядом со мной. Я… — Свец вздрогнул. Нет, он не станет ей это рассказывать. Превращение обыкновенного волка в монстра-кровопийцу кому угодно покажется бредом сумасшедшего.

— Он ударил меня лишь один раз. По лицу. Думаю, мне удалось бы выдворить его с помощью оружия. У тебя есть базука [6]?

— Какое смешно слово! Думаю, что нет. Заходи. Тролли тебе ничего не сделали? — Она взяла его за руку, втащила в дом и закрыла дверь.

— Тролли?

— Ты странный человек, — заметила девушка, оглядев с головы до ног. — Ты необычно выглядишь, необычно пахнешь, необычно двигаешься. Я не знала, что на Земле живут такие люди. Должно быть, ты явился откуда-то очень издалека.

— Так и есть, — ответил Свец. Ему стало нехорошо, хотя теперь он почувствовал себя в относительной безопасности. Но почему волосы у него на затылке все еще стоят дыбом?

— Меня зовут Свец. А тебя?

— Врона. — Она доверчиво улыбнулась ему, видимо, ничего не боясь. Наверняка он казался ей страшным, исходя из того, что сама девушка выглядела непривычно с точки зрения Ханвиля Свеца. У нее была белая как мел кожа и такие же белые, густые волосы, которые больше подходили бы глубокой старухе. Очень крупный плоский нос обезобразил бы кого угодно, однако непонятно почему хорошо смотрелся на ее странном лице. Уши были очень большими и какими-то заостренными, а глаза — слишком широко посаженными… И Свецу нравилось все это. Его спасительница постоянно улыбалась, как-то интригующе и радостно, но не слишком широко. Прикосновение ее сильной руки, с длинными и острыми ногтями, казалось дружелюбным и успокаивающим.

— Тебе нужно отдохнуть, Свец, — сказала она. — Мои родители проснутся не раньше, чем через час. Они наверняка дадут тебе какой-нибудь дельный совет. Пойдем со мной, я отведу тебя в комнату для гостей.