Альфред Ван Вогт - Вечный дом / The House that Stood Still [= А дом стоит себе спокойно…; Обитель вечности] Страница 18

— А вы? Что станет с вами?

— О! Все будет нормально.

— Может, стоит нам выйти отсюда вместе?

— Нет, — холодно отрезала она. — Меня волновало лишь, как войти сюда. А теперь я в безопасности.

В сущности он до сих пор так и не узнал, чего, собственно говоря, она так опасалась в тот вечер. Он задал ей этот вопрос:

— Они не хотят, — лаконично ответила она, — оставлять в моем распоряжении космолет.

Стивенс беззвучно открыл рот, затем закрыл его. Наконец, переспросил:

— Космолет?

Опять его огорошили. Но — и это было забавно — на сей раз ему не хотелось углублять эту тему.

— Я могу попозже вернуться, — предложил он, — и сопровождать вас, когда потребуется выйти отсюда или, наоборот, вернуться.

— Спасибо, — равнодушно откликнулась она. — Впрочем, к тому времени меня уже здесь не будет.

Стивенс довольно спокойно воспринял то, что он сам оценил как самый изящный способ, когда-либо использованный женщиной, чтобы дать ему от ворот поворот. Он лишь с любопытством окинул её взглядом.

— А вы не боитесь, что я сейчас пойду к кому-нибудь и разболтаю все, что вы мне тут наговорили?

— Чтобы вас тут же приняли за сумасшедшего? — усмехнулась она.

Но ему так не хотелось расставаться с Мистрой.

— Увижу ли я вас еще? — прозондировал он почву.

— Может быть.

Стивенс попрощался и вышел из комнаты, тайно надеясь, что она вдруг позовет его или каким-то знаком внимания выкажет свое дружеское расположение. Но она и пальцем не пошевелила. Адвокат вызвал лифт и вскоре очутился на улице под ослепительным послеполуденным солнцем. Его часы остановились, но, по-видимому, едва перевалило за полдень.

Вскоре Стивенс уже входил в свое бунгало, куда вслед за ним почти сразу же явился и Таннехилл. Он был один. Адвокат видел босса при дневном свете впервые, но немедленно узнал бы его при любых обстоятельствах: стройный молодой человек, бледен, впавшие щеки, при ходьбе опирается на трость.

— Мы решили прийти порознь, — заявил он. — Поэтому я прибыл чуть раньше.

Таннехилл не удосужился объяснить, ни в чем суть дела, ни кто должен был подъехать позже. Стивенс украдкой присматривался к нему, стараясь представить его себе таким, каким тот был до ранения: Танекила Удалой, лихой капитан XVII века, с крепкими как корабельные канаты нервами. Это казалось невозможным, поскольку стоявший перед ним человек выглядел несчастным, полным смятения. Нет, воистину невозможно…

Таннехилл, вздохнув, проговорил:

— Должен признаться вам, Стивенс, что прошлой ночью нагородил вам больше, чем мог бы сделать это перед любым другим человеком. И это в какой-то степени вынуждает меня раскрыть вам ещё кое-что:

— Могу лишь повторить, — заверил его адвокат, — что принимаю ваши интересы близко к сердцу.

— Я сообщу вам нечто, что всемерно хотел бы скрыть от всех. Стивенс, я точно помню, что лежал в гробу…

Тот молча ждал продолжения. Таннехилл в нескольких словах поведал ему, как был похищен из клиники, долгое время находился на борту космолета, затем похоронен заживо, а в конечном счете опять возвращен на больничную койку.

Стивенс, поколебавшись, спросил:

— На каком этаже клиники находилась ваша палата?

— На шестом, когда я наконец-то пришел в сознание. Что было до этого, не знаю.

— Это можно проверить. Было бы интересно выяснить, не через окно ли вас вынесли. А если так, то как это им удалось?

Ему хотелось бы заговорить о космолете, но он счел тему слишком опасной, учитывая, как много он уже знал об этом деле. Да и вообще сама возможность существования космолетов представлялась ему сомнительной. С другой стороны, если члены этой группы были людьми бессмертными, то почему бы им не располагать техникой, намного более совершенной, чем та, что имеется сегодня в мире. Он поймал себя на мысли, что в сущности верит в то, что ему рассказала Мистра.

Послышался шелест шин в подъездной аллее. Стивенс вопрошающе взглянул на Таннехилла. Тот отреагировал мгновенно:

— Находясь в Лос-Анджелесе, я нанял частного детектива. Видимо, это он. В каких рамках следует вести с ним беседу?

Стивенс был застигнут врасплох этим сообщением.

— Это зависит от того, что он из себя представляет, — уклонился он от рекомендаций.

Позвонили в дверь. Адвоката познакомили с небольшим, довольно плотного телосложения мужчиной по имени Билли Риггс. Тот сразу же взял быка за рога:

— Сначала выслушайте меня, чтобы составить мнение о моей особе, как о профессионале.

Он начал излагать свой послужной список, но Стивенс слушал его вполуха. Детектив все ещё продолжал говорить о себе, когда Таннехилл прервал его и, повернувшись к адвокату, сухо осведомился:

— О чем это вы размечтались, Стивенс?

— Знали ли вы мистера Риггса до того, как наняли его?

— В жизни его не видел.

Стивенс задумался. Этот Риггс никак не был связан с местными делами. Было бы неплохо, если бы ему удалось установить автора письма, направленного Холанду.

— Думаю, — произнес адвокат, — что лучше ему рассказать все.

Таннехилл, похоже, безоговорочно согласился с его предложением.

Излагая суть задания детективу, он прервался лишь для того, чтобы попросить Стивенса процитировать содержание письма. Затем, после некоторой заминки, добавил, что его отсутствие в клинике совпало с похоронами Ньютона Таннехилла. Когда он кончил, Риггс задал вопрос:

— Проверяли ли отпечатки пальцев?

Стивенс пребывал в нерешительности. Если Мистра сказала правду, то отпечатки должны будут совпасть.

— Никто этим до сих пор не занимался, — наконец произнес он.

— Если дойдет до суда, — посоветовал Риггс, — избегайте, несколько возможно, упоминать насчет потери памяти. Обвиняемые довольно часто прибегают к этому трюку, но в деле об убийстве, это производит скверное впечатление… Ну, а теперь мне пора браться за работу.

Он пошел к двери, но приостановился и бросил через плечо:

— Само собой разумеется, я скрытно навел справки о вас в городе. Выяснил, что семейство Таннехиллов владеет приличным куском Калифорнии, но, как вы мне сами заявили, в Альмиранте вас практически не знают. А это плохо. Так что мой вам совет: посорите немного деньгами и исправьте это положение. Создайте у жителей города впечатление, что вы склонны разделять с ними то, чем вас облагодетельствовала судьба. И тогда, в случае процесса, у них появится искушение считать, что он затрагивает и их личные интересы.

Таннехилл взглядом поинтересовался мнением Стивенса.

— Это дельное предложение, — откликнулся тот.