Сергей Радин - Тени Персея-2 Страница 19

Мы с Батисом заглянули в комнату, где парочка игравших в догонялки подозрительно притихла. И наткнулись на две пары блестящих от любопытства глаз.

- Вы чего?

Бланш потеребила кончик куцей, но толстой косички и выпалила:

- Ты говорил с Батисом!

- Мы слышали, как вы разговаривали! - добавил Барри и с надеждой спросил: - Батис, ты умеешь говорить?

Мальчишка еле улыбнулся и покачал лохматой головой - сначала утвердительно, потом отрицательно. Ишь, как вывернулся. А мне объясняй. Потому как после качания головой он обернулся ко мне и кивнул. "Скажи".

- Батис говорит мысленно - я его слышу.

- Телепатия! - сообразил Барри. - А…

- Барри, давай догоним наших. По дороге всё объясню. Да! Пока не забыл. Нам надо раскрыть все двери, чтобы в помещение не побоялись войти лисы. И лучше, если об этом не узнает Исидор. Ну, о том, что здесь будут лисы.

- Будем молчать, как рыбы! - поклялся Барри и сладко улыбнулся: вспомнил про Барракуду.

А Бланш опять фыркнула. На этот раз презрительно: мол, я - да проболтаюсь?!

Сосредоточенный до жёсткого напряжёния, Батис первым пошёл на выход. Наши оллфаги с интересом смотрели вслед летящей за ним и над ним стае, но ни один не рванул за ней. Выдрессировал их мальчишка неплохо… Я глянул на своего крылана. Едва повернул голову, он немедленно обернулся ко мне. Мы встретились взглядами. Угадайте, кто первым отвёл глаза? Правильно, я. Чёрт, что же в них такого, что я боюсь их?..

9.

Ко всеобщему изумлению, Бланш предложила Барри сесть на её скутер. В качестве пассажира, естественно. Сириусец, слегка озадаченный, обернулся ко мне.

- Она хочет, чтобы я рассказал ей про Голконду.

- И? Расскажи, конечно. Все уже давно знают про наше путешествие, так что…

Толстяк немедленно утопал к маленькой брюнетке - сесть не успел, как у них завязался оживлённый разговор. Вообще, заметил, что Барри и Бланш чаще остальных ведут себя как дети: то играют в неприязнь, дуясь или вопя друг на друга на потеху всем, то вместе устраивают некий заговор, то придумают какую-нибудь затею, в которую вовлекают остальных. Не знаю, договорились они или нет, но, кажется, такие отношения стали для обоих лучшим способом сбрасывать напряжение каждого дня. Ведь, несмотря на охраняющих нас оллфагов, опасность чумы никуда не исчезла.

Теперь маленькую кавалькаду повёл Дирк Монтего, темнокожий гигант широкой кости, а потому несколько неожиданно гибкий. Лейтенант уступил ему свой скутер, забравшись в аэротакси к Батису. Я же, как всегда, замыкал группу, прикрывая сзади. Арьергард, так сказать.

Майор хорошо изучил местность вокруг Колеса, но плохо знал город. Зато Дирк буквально чувствовал город поверху, понизу, поскольку в течение трёх лет до нашего появления использовал подземные коммуникации для перемещения по Андромеде. Но сейчас коммуникации медленно, но неуклонно наполнялись подземными водами: установки, следящие за уровнем воды в городе, останавливались с течением времени. Не будь этой напасти, до лаборатории вдвое быстрее доехали бы под землёй. Без препятствий и опасности нападения теней.

Но и сейчас Дирк легко вывел команду на ровную, не слишком загромождённую дорогу, и часа полтора мы мчались быстро, со всей позволительной на такой дороге скоростью. Так быстро, что я, приглядывающий за парочкой Бланш и Барри (а вдруг поссорятся? Придётся спихнутого со скутера сириусца прихватить на бегу), с невольной усмешкой приметил: ребята не успевают поболтать. А если и обмениваются репликами, то очень короткими.

Я же старательно таращился на всё, что мелькало перед глазами. Лишь бы не думать о сне. Но издевательский принцип "не думай о розовом слоне" срабатывал на все сто. Едва я переставал себя контролировать, секунды спустя ловил себя на воспоминании о совместном полёте со зверюгами Голконды. Дёрнул меня чёрт за язык перед Барри. Сириусскую версию событий захотелось, видите ли, услышать…

Ровная дорога закончилась. Сразу стало легче. Приходилось думать не о прошлом, а о том, что настырно лезло под колёса. Приглушив общую связь до еле слышного издалека разговора, я наслаждался оханьем Барри и наставительным "вот видишь!" Бланш. Нет, с Барри, конечно, неплохо. Но без него иногда всё-таки лучше.

Выезд на широкую дорогу просматривался очень хорошо. Здесь нет ни зданий, ни разросшихся кустов, взламывающих дорожное покрытие. Команда стала заворачивать на приволье. Мгновения я видел всех как на ладони. Вот первым вылетел на дорогу Дирк. Точный и красивый вираж. Внезапно, когда он начал выходить из виража, скутер дёрнулся - и Дирка рывком бросило в заржавевшую машину на обочине перекрёстка.

Остальные мгновенно развернули скутеры и аэротакси. Взлетели крыланы - слишком целенаправленно, чтобы думать, что они взлетели сами по себе: это повелитель оллфагов принялся за обзор местности. Над машиной, в которую врезался Дирк, тоже взлетел, осматриваясь, одинокий оллфаг - Дирков, видать. Я просто встал на месте, благо меня загораживала какая-то полуразвалившаяся будка.

Когда вся туча крыланов сгруппировалась и кинулась к упавшему Дирку, я сообразил, что дело плохо. Мой оллфаг сидел на месте, как и личные оллфаги команды, только взволнованно переминался на плече.

Сначала я бросил взгляд на Дирка. Он освободился от скутера, придавившего ногу, и сел, прислонившись к машине. Глаза закрыты. Руку медленно ко лбу. Видимо, врезался нехило. Ничего, сейчас шок от падения пройдёт, встанет. Личный крылан сел на край открытого окна машины, почти на уровне его плеча, - сторожил хозяина.

Никто, в том числе и я, причины падения Дирка пока не углядел, но подходить близко никто и не собирается. Мало ли. Вдруг ему оборотень подножку сделал… Не сам же он шлёпнулся. Пусть мы и ехали не на ровном месте, но ведь и скорость наша еле-елешная была.

Я подкатил к ребятам ближе. Что-то вдруг расхотелось быть одиноким наблюдателем. Наши негромко обсуждали, кому подойти к Дирку на помощь. Чёрт, человек метрах в пятнадцати, пусть и на открытом пространстве, куда вылезать никому не хочется, - и не видно ни теней, ни "акул", ни оборотней. А нужно совещаться по пустякам. Не слишком мы осторожничаем?

Как-то исподволь начало подниматься странное ощущение - что-то сродни смеси настороженности и азарта. Я ещё хорошенько вслушаться в разговоры не успел, а в моих руках машинально очутились арбалет и пара ножей, один из которых сунулся клинком в манжет куртки, другой торчал клинком из рукава. Обе рукояти, естественно, в одной ладони, затянутой в перчатку. После того, как все узнали про Голконду, стало смешным скрывать привычное оружие. Если честно, я на него полагался больше, чем на огнестрельно-лучевое. А когда пытались высмеять мою приверженность к холодному оружию, просто пожимал плечами: "Экономлю боезапас". Полуправда. На Персее военных подразделений не существовало. Только полицейские. Следовательно, боезапас и в самом деле ограничен.