Алексей Волков - Мир спящего колдуна Страница 19

Все здесь было суровым, зловещим, враждебным. Серый камень стен, серые крыши, мощеный серыми плитами двор... В дальнем его конце лежал ногами в костре связанный человек, и его вопли многократно повторяло эхо. Еще один висел рядом вниз головой, а чуть подальше корчились на кольях сразу трое.

Да, похоже, здесь действительно легко не умирали. Горполк с его превращающимся в золото свинцом выглядел просто ангелом.

- Привезли?

- Вот он, Крес.

Человек в черном с такими же, как и у сопровождающих Александра клыками во рту, мрачно осмотрел его с головы до ног. Те коротко рассказали о погоне и схватке. Крес ничем не выразил сожаления о погибших, лишь коротко кивнул.

- Ничего, главное - все обошлось. Развяжите. Борис уже пять раз про него спрашивал.

Веревка упала к ногам. Александр с облегчением растер онемевшие запястья.

- Пошли.

Крес двинулся первым, явно не ожидая от Александра сопротивления. Тот, правда, и не думал сопротивляться. Будь у него сейчас в руках автомат - тут же пустил бы его в дело. Но не голыми же руками...

Коридоры вели вниз и вниз, везде на посту стояли здоровенные темноволосые воины, освещенные красноватым светом коптящих факелов. По расчетам Карпова, они спустились уже этажей на девять, и все продолжали спускаться.

Наконец они прошли анфиладу комнат, наполненных вооруженными людьми, и оказались в кабинете Бориса.

Здесь тоже все было прямой противоположностью кабинета Горполка. Серые стены, прикрытый грубым холстом пол, из мебели лишь грубый деревянный шкаф, заваленный бумагами стол, несколько стульев. Ни украшений, ни роскоши. Ничто здесь не свидетельствовало о высоком положении хозяина.

Сам Борис оказался плотно сбитым мужчиной с крупным квадратным лицом, мясистым носом и маленькими малоподвижными глазками под коротко стрижеными седыми волосами. Одет он был во все серое, из драгоценностей на не оказался лишь перстень с огромным красным камнем на безымянном пальце правой руки. Александр ожидал большего и был слегка разочарован внешностью колдуна, не уступающего в могуществе Горполку.

- Вот и ты, витязь. - Борис грузно поднялся, подошел к Карпову и протянул ему руку. - Я тебя, признаться, заждался. Трудновато оказалось вырвать тебя из лап Горполка. Не любит он отдавать то, что попало к нему в руки, не любит.

Александр хотел возразить, что вырвал его из рук Горполка вовсе не Борис, но решил, что лучше промолчать.

- Ты Горполку не верь. Он соврет - недорого возьмет.

- А я и не верил.

- И правильно делал, - похвалил его Борис. - Что он тебе предлагал? Деньги? Наплюй. Видел, какая у него жизнь. То-то.

- А у вас лучше? - не удержался Александр.

- Ты еще молодой. Не умеешь различать, где благо, а где зло. - Борис словно не заметил насмешки. - Горполку главное - под себя подгрести, пожить получше, а на людей ему наплевать. Что на своих, что на чужих.

- А вам?

Александр знал, что затеял опасную игру, но лицемерить не хотел.

- Ваш двор, например. Костер, колья...

- А, так ты об этом, - отмахнулся Борис. - Все это для их же блага.

- Странные у вас представления о благах.

- Благо человека - в пользе обществу, а обществу часто бывает полезно избавиться от своих недостойных членов, - пояснил Борис. - Вот я, например, сам тружусь побольше любого своего подданного, а что я с этого имею? Сам видишь. - Он обвел кабинет, приглашая оценить его спартанскую обстановку. - Человек живет не для наслаждения, а для труда на общее благо. В этом смысл его жизни. Когда-нибудь и мы сможем отдохнуть, но пока нас ждет слишком много дел. Ты тоже обязан выполнить свой долг - сам знаешь, какой.

- Вам я ничем не обязан.

Александр был убежден, что жизнь его вне опасности - слишком уж все в нем заинтересованы. А вот когда он добудет ту вещь или попытается добыть, тут уж его могут и убить менее удачливые соперники.

- Мне - нет. Народу.

- И народу вашему тоже. Я не испытываю никакой симпатии к Горполку, но это вовсе не означает, что я испытываю ее к вам. Точно так же не вижу разницы и между вашими народами. Да и какой вообще у меня может быть долг перед чужим миром? Меня вполне устраивал мой. А сюда я попал против своей воли, и если зашла речь об обязанностях, то они, скорее, есть у вас вернуть меня обратно.

- Моя обязанность - заставить тебя достать ту вещь. Сделаешь подумаем о твоей дальнейшей судьбе. Не сделаешь... Впрочем, об этом можно и не говорить.

- Много на себя берете, - не сдержал злость Карпов. - Смотрите, не надорвитесь.

Борис уставился на него своими невыразительными глазками и после долгого молчания произнес:

- Значит, так. Раз не хочешь помочь по-хорошему, у меня найдутся способы тебя заставить. Я из-за тебя потерял половину воздушных кораблей, не говоря уже о воинах, и ты обязан возместить мне эти потери.

- Потери были у всех.

- Ладно. Время у нас пока есть. Не захотел стать членом общества побудешь его изгоем. Через неделю я вернусь, к тому времени ты должен передумать.

Александр хмыкнул. Пока что счет был в его пользу. Борис вызывал у него резкое отвращение. Неделя - срок большой, за это время кто-нибудь и помочь сможет. Хотя бы Горполк. Уж лучше он, чем этот повелитель серых стен и клыкастых воинов.

Его отвели на несколько этажей вверх и повели по боковым коридорам. Поперечные решетки, охрана - ему стало ясно, что попал он в тюрьму. Александр ожидал, что окажется в одиночной камере, однако по каким-то неведомым соображениям его поместили в общую.

Народ в ней подобрался разный. Шестеро крестьян, трое рабочих, нищий, дружинник, чиновник, здоровенный верзила зловещего вида, оказавшийся разбойником, и, наконец, крепкий мужчина лет тридцати с кучерявой бородкой, одетый в дорожную куртку. Карпов оказался пятнадцатым.

Камера была невелика. Почти всю ее занимали общие дощатые нары в два этажа, свободное место нашлось только у самой двери. Окон не было вовсе, освещалась камера тусклой лампочкой под потолком. Войдя, Александр невольно задержался у двери.

- Нашего полку прибыло. - Мужчина с бородкой подошел к нему и дружелюбно протянул руку. - Олель.

- Александр.

- Откуда ты? Извини, что так сразу, но уж больно у тебя вид нездешний.

- Из другого мира. точнее и сам не знаю. Чем-то я вашим колдунам полюбился, вот и оказался здесь.

- Вижу, что полюбился, - засмеялся Олель, и Александр в очередной раз поразился, с каким спокойствием здесь воспринимают его историю.

Разговорились. В этой камере сидели люди, ожидающие приговора, но оптимизма этот факт ни у кого не вызывал. Судьи Бориса не имели репутации либералов, предпочитая действовать по принципу "Раз попался - значит, виновен". В самом лучшем случае осужденного ждала пожизненная каторга, а про худшее предпочитали не говорить.