Кейт Лаумер - Берег динозавров Страница 19

Мной овладело чувство обескураженности. Промелькнула смесь каких-то изображений, потом мешанину впечатлений прорезал отчетливый голос:

— Ты испытал частичную потерю личности, не тревожься, прибегни к помощи общеориентационной матрицы ближайшего информационного каталога. Его местонахождение…

Я продвигаюсь вдоль стеллажей, останавливаюсь перед нишей, где на стене прикреплена подковообразная пластиковая скоба. Я снимаю ее и прикладываю к голове…

Я продвигаюсь вдоль стеллажей, останавливаюсь перед нишей…

Я стоял, прислонившись к стене, голова гудела. Красный штырь валялся под ногами. Поток информации оказался слишком интенсивен. Что-то в каталоге…

— Эй, Фостер! — позвал я. — Похоже, я на что-то натолкнулся…

Голова Фостера возникла из-за соседнего стеллажа.

— Насколько я понимаю, — сказал я, — этот каталог даст нам исчерпывающую информацию о корабле, и тогда уже мы сможем планировать наши действия более обдуманно. По крайней мере, будем знать, что делать.

Я снял пластиковую подкову со стены.

— От этой штуковины у меня кружится башка, — посетовал я, передавая ее Фостеру. — И вообще, кому, как не тебе, этим заняться.

Фостер взял матрицу и направился к креслу в конце зала:

— Мне кажется, это надо делать сидя.

Он пристроил зажимы на голове. Глаза его закатились, и он обмяк, оседая в кресле.

— Фостер! — Я бросился к нему и стал было стаскивать подкову с головы, но потом засомневался. Может, эта неожиданная реакция Фостера — вполне стандартна? Хотя мне все это и не нравилось, я принялся успокаивать себя. В конце концов, эта штуковина была необходима для возвращения утраченных знаний и у Фостера всего-навсего шло восстановление забытого «я». К тому же только полная, трехмерная личность Фостера могла дать ответы на мучившие нас вопросы. Пусть корабль, вместе со своим содержимым, уже заброшен в течение тысячелетий, но библиотека по-прежнему должна функционировать. И пусть библиотекарь давным-давно превратился в прах, Фостер лежит без сознания, а я в тридцати тысячах миль от дома. Пусть. Как говорится, дело житейское…

Я принялся бродить по библиотеке. Смотреть было не на что: бесконечные стеллажи, стеллажи… Объем информации, накопленный здесь, буквально потрясал. Если б только добраться до дома с грузом этих штырей! Я прошел в соседнее помещение, вернее, слабо освещенную комнатушку, всю середину которой занимал огромный замысловатый диван с округлым углублением в конце. Вдоль стен громоздились непонятные приборы и панели. Сразу возле двери лежали два скелета, возле дивана покоился еще один. Рядышком валялся кинжал с длинным лезвием.

Я нагнулся над скелетом около двери. Насколько я мог судить, погибшие ничем не отличались от людей. Откуда они пришли, на какой планете жили? Если уж сумели построить такой корабль, да еще и оборудовать его таким образом…

Кинжал был необычен. Клинок — из прозрачного металла, а рукоять украшена символикой Двумирья. Это служило первым смутным намеком на случившееся в тот момент, когда погибшие были еще живы.

Я тщательно осмотрел приставленное к стене устройство, похожее на зубоврачебное кресло. Из спинки выступали тонкие металлические захваты, а на прутьях были укреплены разноцветные линзы. На полке, протянувшейся вдоль стены, стоял целый ряд тускло-серебристых цилиндров. Один такой же выступал из гнезда в боку устройства. Вынув, я оглядел его. Материал чем-то напоминал пластик: тяжелый и гладкий. У меня возникла уверенность, что это — братец тем штырям в библиотеке.

«Интересно, какая в нем заложена информация?» — подумал я, пряча его в карман.

Я зажег сигарету и вернулся к Фостеру. Он по-прежнему лежал в той же позе. Тогда я сел на пол, прислонившись спиной к креслу, и принялся ждать.

Прошел целый час, прежде чем Фостер наконец зашевелился, вздохнул и, открыв глаза, устало стянул с себя пластиковую подкову.

— Ну как, все в порядке? — поинтересовался я. — Ты меня здорово напугал.

Фостер озадаченно оглядел меня, начиная со взлохмаченной шевелюры и заканчивая потрепанными ботинками. Его брови слегка сдвинулись в недоумении, и он произнес что-то непонятное. Вся фраза, похоже, состояла только из «3» и «К».

— Слушай, хватит сюрпризов, Фостер, — произнес я неожиданно охрипшим голосом, — говори по-английски.

На его лице отразилось недоумение. Он взглянул мне в глаза, потом огляделся по сторонам:

— Это корабельная библиотека, — сообщил он.

Я с облегчением вздохнул.

— Ну ты меня и напугал! Я уж думал, у тебя опять память отшибло.

Фостер внимательно следил за движением моих губ.

— Ну и что там? — спросил я. — Что тебе удалось узнать?

— Тебя я знаю, — медленно ответил Фостер. — Ты — Легион.

Я приветливо кивнул. Внутри у меня что-то судорожно сжалось.

— Ну еще бы, конечно, ты меня знаешь. Только спокойно, не нервничай… — Я положил руку ему на плечо. — Ты помнишь, мы собирались…

Фостер резко сбросил мою руку с плеча.

— На Валлоне так не принято, — холодно произнес он.

— На Валлоне? — переспросил я. — Слушай, в чем дело, Фостер? Только час назад мы, два приятеля, вошли в эту библиотеку. Нам нужна была информация. И мне жуть как любопытно: узнал ты что-нибудь или нет?

— А где остальные?

— Парочка остальных в соседней комнате, — обозлился я. — Только поусохли малость. Если хочешь, я тебе еще найду таких же дохликов. А кроме них, здесь только я.

Фостер посмотрел на меня, как на пустое место.

— Я помню Валлон, — сказал он, потирая лоб. — Но я также помню и варварский мир, жестокий и примитивный. Помню тебя. Мы куда-то ехали в убогом фургоне, потом на барже по каким-то морям. Уродливые комнаты, отвратительные запахи, омерзительный шум…

— Не очень-то лестные воспоминания о Богом благословенной стране, — прокомментировал я, — Но я, пожалуй, понимаю, о чем ты.

— Люди были хуже всего, — продолжал он. — Деформированные, больные, со вздувшимися животами, отвратительной кожей, искалеченными конечностями. Охотники. Мы спасались от них бегством, Легион, я и ты. И еще помню посадочную площадку… — Фостер на секунду замолчал. — Странно, она превратилась в какие-то руины.

— Мы, аборигены, зовем ее Стоунхенджем.

— Охотники вырвались из-под земли. Было сражение. Да, но почему охотники преследовали меня?

— Я вот как-то надеялся, что ты сам мне и объяснишь, — ответил я. — Ты знаешь, откуда и зачем прибыл этот звездолет?

— Это корабль Двумирья, — ответил Фостер. — Но не понимаю, как он здесь очутился.