Николай Чадович - Враг за Гималаями Страница 19

– В каком смысле? – Взгляд заместителя главврача заметался, призывая на помощь Донцова, но тот углубился в изучение следственного дела, пока еще тонкого, как книжка для дошкольников.

– Я интересуюсь, состоите ли вы на службе в органах, – пояснил сержант.

– Нет, не состою, – признался Шкурдюк, еще не понимая, что от него конкретно хотят.

– Тогда убедительно прошу пройти со мной. В качестве свидетеля подпишете несколько протоколов личного обыска задержанных… Учтите, это ваш гражданский долг, – видя колебания Шкурдюка, грозно добавил сержант.

– Сходите, сходите, – не отрываясь от чтения дела, кивнул Донцов. – Думаю, что это ненадолго.

Когда Шкурдюка увели в ту сторону, где в железных клетках орали пьяницы и горланили песни проститутки, опер спросил:

– Думаешь, стукача тебе на хвост посадили?

– Сам не знаю, – ответил Донцов. – Но уж очень подозрительный тип. В каждую мелочь вникает.

– Да, дела в этом дурдоме не простые… Секретность, как в коммерческом банке.

– Деньги, наверное, хорошие проворачиваются, вот и привыкли подозревать всех подряд. Большие капиталы портят характер.

– Лучше испортить характер большими капиталами, чем нашей сучьей работой. – Опер сплюнул в пепельницу, предварительно сняв ее со стола.

– Материальчика-то бедновато. – Донцов помахал папкой.

– В спешке все делалось… Следак, который с нами был, сразу сказал, что на убийство здесь не тянет. Максимум – ненадлежащее исполнение служебных обязанностей. От этой печки и танцевали.

– Сам ты какое мнение имеешь?

– Между нами? – Опер хитровато прищурился.

– Могила! – Донцов сложил пальцы крестом.

– Замочили клиента. Тут двух мнений быть не может.

– А как убийца пришел и ушел?

– Это уже другой вопрос.

– Ты при осмотре ничего подозрительного не обнаружил?

– Ничегошеньки! Отпечатков масса, но все принадлежат врачам и медсестрам, которые бывали в палате вполне законно. По замку тоже все чисто. Тыркали в него только родным ключом. Дежурная медсестра вне всяких подозрений. Порядочная баба, да еще с принципами. Муж – отставник. Консультирует совместные предприятия. Сын – военный летчик. Посторонний мимо нее проскочить не мог. Уж поверь моему чутью.

– Неужели у тебя собственной версии нет? Что-то слабо верится.

– Версии – они как мыльные пузыри. Возникают и лопаются. Но одну могу тебе изложить, слушай. Убийца заранее спрятался в стенном шкафу. Сделав свое дело, вернулся на прежнее место, а потом, когда поднялся базар, смешался с толпой и под шумок смылся.

– Логично… Почему я сам про это не подумал? – вопрос Донцова был адресован самому себе.

– На словах логично. Только с фактами плохо вяжется. Спрятаться в этом шкафу мог только очень субтильный кент. Еще пожиже нашего окурка. – Опер кивнул на дверь, и Донцов понял, что речь идет о сержанте, приходившем за Шкурдюком. – Там глубина всего тридцать сантиметров. Это первая неувязка.

– Есть и вторая?

– Есть. Вся толпа состояла из трех человек – врача, медсестры и санитарки. До нашего прибытия в палату никто больше не заходил. Согласись, в такой толпе трудно затеряться. Особенно постороннему.

– А под кроватью спрятаться нельзя?

– Нет, там все насквозь просматривается.

– Санитаркой ты не интересовался? – спросил Донцов, но тут же спохватился: – Хотя какой в этом смысл… К ее приходу труп уже остыл. А когда вообще произошло убийство?

– Примерно часа в два.

– Где сейчас изъятый шланг?

– У экспертов. Только все они на происшествии. Возле магазина «Ирис» инкассаторов расстреляли. Слава богу, что это не моя территория.

– Ты, кстати, не заметил – форточка на окне была открыта? В протоколе осмотра это почему-то не отмечено.

– На форточку я как-то без внимания. Все же пятый этаж и решетка. Если только Карлсон подлетит… Хотя, подожди. – Опер задумался. – Бумаги, которые следак на подоконнике оставил, промокли. Дождик их замочил. Значит, открыта была форточка. А у тебя на этот счет какие-то мысли имеются?

– Тренированный человек сумел бы по карнизу добраться до окна палаты, просунуть в форточку длинную палку, на конце которой укреплен соответствующий инструмент, и перерубить шланг.

– Прямо голливудское кино какое-то, – говоря высоким стилем, сомнения омрачали чело опера. – Следственный эксперимент, конечно, провести можно. Только кто в нем согласится участвовать? Разве что каскадеры с киностудии. В преступном мире я таких штукарей не знаю.

– Я тоже, – признался Донцов. – Но на Карлсона убийство не спишешь. Начальство меня самого в психиатрическую клинику упрячет.

– Господи, и кому только этот шизик мог помешать! Родни никакой. Друзей тоже. Врагов тем более.

– Разве он был сиротой?

– Почти. Брат уехал на постоянное жительство в Канаду. Мать странствует по зарубежным курортам. Они его даже не навещали. Адреса неизвестны, сообщить о смерти человека некому.

– С одной стороны, это даже неплохо. Моя задача упрощается. Значит, все – и мотивы и преступника – надо искать внутри клиники.

– В этом я как раз и не уверен. Без ведома главврача там и мышонок не пискнет. Все под контролем. Он самодеятельности не допустит.

– На этот момент главврач отсутствовал. В Норвегию по обмену опытом шастал.

– Какая разница! Сам посуди, кто для него этот Наметкин? Да никто! Его убрать – как два пальца обоссать. И все будет тихо-смирно. Никакой корысти в смерти этого жмурика главврач не имел. Свои, из клиники, на мокруху тоже не пошли бы. Такие номера в маленьких, да еще замкнутых коллективах не проходят. Шила в мешке не утаишь. Нет, что ты ни говори, а здесь посторонний работал. Поэтому и заявление в органы поступило.

– Слушай, а к криминалу эта клиника никакого отношения не имеет? Вдруг там наркотики готовят или у пациентов донорские органы похищают?

– Ну ты и загнул! Иного криминала, кроме укрытия доходов от налогообложения, там не сыщешь. Впрочем, был один странный эпизод. Но к судьбе Наметкина он никакого отношения не имеет.

– Что за эпизод? – сразу насторожился Донцов. – Поделись.

– Было это в прошлом году осенью. Не то в октябре, не то в ноябре. Дату можно по книге происшествий уточнить. Я сам на это дело не выезжал. Подробности со слов ребят знаю. Короче, пробрался ночью в клинику какой-то уркаган. Каким способом – установить так и не удалось. Что он там искал – тоже неизвестно. Шастал-шастал по этажам, и нарвался на санитарку, которая из туалета выходила. Та, завидев постороннего мужика в маске, подняла кипиш. Бабы это умеют. И сирены не надо. На шум снизу прибежал охранник. Дубинкой машет. А гость пальнул в него пару раз из шпалера, и был таков.