"На суше и на море" - На суше и на море. Выпуск 7 (1966 г.) Страница 19

– Да?… - с какими-то новыми интонациями произнес Кэйл. - Так вы нашли шоколад приятным? Рад за вас, хотя ни я, ни кто другой вам его не приносил.

– Конечно, конечно! Всегдашняя ваша скромность! - пропел Корда.

– Вы помните, кто у нас в лаборатории лакомка? - И сам ответил: - Это Хант Конант. И вы, Лесли, полагаю, знаете, что лакомитесь его шоколадом! Интересно, однако, как он попал к вам, да еще в таком количестве?

Лесли Корда онемел и машинально размазал по лбу проступившую испарину. Появись сейчас Марби Кэйл, он застал бы с телефонной трубкой в руках изваяние в канареечного цвета пижаме со следами цветных соусов, застегнутой на одну верхнюю пуговицу, в разношенных желтых шлепанцах. Брови его, казалось, стремились упорхнуть с лица, а глаза, обращенные на микрофон трубки, смотрели испуганно, не мигая. В комнате Лесли воцарилась тишина, казалось, что хозяин ее ушел или уснул, между тем изваяние продолжало еще несколько минут в оцепенении держать трубку. Последними словами Кэйла были: «Бросайте к черту ваши дела и бегом ко мне! Мы все попали в скверную историю…»

Запыхавшийся Лесли застал у Кэйла Арчибальда Кофера. Они о чем-то горячо спорили. Внезапное появление Корды в первый момент заставило их замолчать, затем их спор разгорелся с прежней силой. Мистеру Корде было странно и непривычно видеть их в таком возбуждении, они не затрудняли себя выбором выражений. Сначала его смутило присутствие Кофера, и он сконфуженно присел в стороне, затем редкая по непринужденности беседа его друзей придала ему смелости, тем более что ситуации, о которых они говорили, показались ему чрезвычайно знакомыми. Упоминался Кузен Бенедикт. Однако Корда не успел вмешаться: требовательно и настойчиво зазвонил телефон. Тотчас же воцарилась тишина, и две пары глаз испытующе и с нетерпением уставились в напряженное лицо Кэйла.

– Кто говорит?! - резко выкрикнул Кэйл… - Нет. Не узнаю, - с гримасой досады проговорил он. - Ах, это Рутт? Вот оно что! Он повеселел и многозначительно кивнул друзьям. - Вы не обзавелись еще новыми зубами, Рутт? Вы и картавите, и шепелявите, и вообще вас совсем невозможно понять. Поторопитесь с зубами, Хьюберт, вот мой вам совет. Иначе нам придется общаться письменно, а этот способ покажется вам утомительным.

– Шэр, - прервал Кэйла обиженный Хьюберт Рутт, - я швоню шо щтаншии.

– Откуда?!

– Шо штаншии, миштер Кэйл! Не пойму, в шем дело… Она выглядит, шловно пошле побоишша. Аппарат в коридоре ишпорчен, и я шашел в кабинет директора. Он почему-то не был шаперт. Едфа приоткрыф дферь, я обратил фнимание на нешгораемый шкаф директора. Он рашпахнут наштеш, и, долшно быть, в нем ошепь пошпешно рылиш. Ш того мешта, где телефон, мне виден торшащий иш шкафа угол голубой папки и чашть другой, желтофатой, на полу, рашвяшанной и ш выпафшими какими-то бумагами. Не шнаю, шему припишать, по иш головы не фыходит этот недафний шудной шон… В лаборатории миштера Миллота рашбиты шклянки…

– Мистер Рутт! Вы говорите, что взломан сейф? - воскликнул пораженный Кэйл.

– Наферняка не шнаю, - промямлил Хьюберт, - но похоше, што в шамом деле фшломан…

– Вы молодчина, Хьюберт, - с наигранной веселостью сказал Кэйл, - на сегодня я отпускаю вас. Можете идти домой или куда хотите. Червями мы успеем заняться завтра… Есть сейчас кто-нибудь на станции?

– Мне никто не фштретилша, миштер Кэйл.

– Прекрасно, Хьюберт, можете быть свободны.

Кэйл бросил трубку и, возбужденный, с горящими глазами, повернулся к коллегам.

– Похоже, что случилось самое худшее, - скороговоркой бросил он, - взломан сейф!… - Он заговорил сбивчиво и торопливо: - В лаборатории разгром, все в полном соответствии со сновидением… Скорее туда! Надо поспеть на станцию, пока не собрались остальные!…

И когда они, похватав со стульев пиджаки, бросились к двери, он, первым выскочив наружу, крикнул: «Живее! Торопитесь! Есть еще время замести следы!… Опередим других!…»

Остров был невелик, и единственным наземным транспортом были признаны велосипеды. Все трое, вскочив на них, помчались мимо пальм, саговников и жилых коттеджей по утрамбованной белой кольцевой дороге так, что одинокие прохожие с невнятными восклицаниями отскакивали на обочину и даже поспешно прятались за стволы деревьев, изумленно оборачиваясь вслед стремглав мчащейся тропке, а ручные древесные кенгуру, специально доставленные из Австралии, уносились с пути вихрем серых скачущих теней. Такая невероятная торопливость была здесь незнакома и могла быть вызвана из ряда вон выходящими обстоятельствами.

Трое научных сотрудников спешились у моста, ведущего в здание лаборатории, возвышающееся над лагуной, и, толкая перед собой велосипеды, бегом устремились к бетонной балюстраде. Первым перед дверью лаборатории оказался Кэйл. Капли пота от быстрой езды бежали по лицу, а одна висела на кончике носа. Сзади па Кэйла едва не наскочил Кофер.

– Что ж вы медлите! - переводя дыхание прохрипел он.

Кэйл рванул наружную дверь и с прилипшей ко лбу прядью волос, в комнатных туфлях ворвался в помещение. Он промчался по полутемному коридору до поворота, несколько поостыл и повернул обратно. Он снова столкнулся с Арчибальдом Кофером, по пятам следовавшим за ним. Хлопнула наружная дверь, и они быстро обернулись. Вытирая лицо платком, к ним торопился Лесли Корда. В коридоре тут и там лежали какие-то бумаги, под ногами сухо потрескивало стекло, зеленоватый пластик на полу был забрызган бурыми и черными пятнами и местами прожжен. Они поглядели и, не проронив ни слова, кинулись по своим кабинетам.

Вывихнутой во «сне» правой рукой Марби Кэйл едва мог двигать. Замок долго не поддавался; обозлившись, он тихо выругался. Наконец дверь распахнулась. Кэйл торопливо захлопнул ее за собой и кинулся к письменному столу. Свет в кабинете он не зажег, и за его спиной сквозь приспущенные шторы за широким окном догорали кровавые отсветы заката.

– Как поживаете, Марби? - послышался откуда-то слева тихий, размеренный голос.

Кэйл круто повернулся. Прислонившись к стене, стоял Оукер Ван Ривер. Его узкое лошадиное лицо кривилось в ухмылке.

– Я знал, что вы придете, - промолвил он, чуть шевельнувшись.

– Мне давно бы следовало сменить замок, чтобы воспрепятствовать непрошеным визитам, - холодно процедил Кэйл и приготовился выйти из кабинета.

– Постойте, Кэйл. - Фигура у стены переменила позу. - Должна ведь существовать, по-видимому, связь между тем, что во сне вы съездили мне по морде, а наяву у меня разболелась челюсть? Ведь вы слывете смышленым человеком. Как это получилось?

– Что вас привело в мой кабинет? Или вы думаете, что это сон?