Cемен Слепынин - Фарсаны Страница 19

Между тем Вир-Виан продолжал развивать свои космические теории. Представим себе, говорил он, некую воображаемую точку в Космосе. С этой точки мы наблюдаем за бесконечной Вселенной бесконечно долгое время. И что мы видим? Вот за многие миллиарды веков до нас возникла жизнь в разных уголках Вселенной. На отдельных планетах вспыхнули светильники разума. Разум на этих планетах выковывался и совершенствовался в борьбе, и только в борьбе. Сначала в звериной, ожесточенной борьбе за существование, в борьбе с голодом. Затем в борьбе различных племен и общественных групп. И, наконец, в борьбе за полное изобилие благ.

Цивилизация на тех далеких во времени планетах достигла такого же сравнительно уровня, как сейчас на нашей Зургане. Разумные обитатели этих планет, объединившись, достигнув изобилия, встали на шаблонный путь развития. Ибо этот исторический путь, казалось бы самый естественный, легко напрашивающийся в логичный, — путь всеобщего равенства, дружбы, космического братства. Но это ошибочный путь — путь отказа от всякой борьбы.

Правда, оставался еще один вид борьбы — борьба с природой в планетарном масштабе. На одних планетах это было освоение жарких пустынь, как у нас, на других — борьба с холодом и льдами. Наконец, всякая борьба прекратилась. Разумным существам осталось только довольствоваться плодами своих прежних побед. Наступает царство застоя. Научно-технические достижения, явившиеся результатом предыдущей борьбы, открыли возможность межзвездных сообщений. Но для чего использовали эту возможность жители тех планет, вставшие на наш шаблонный и ошибочный путь развития? Для поисков новых и более грандиозных форм борьбы, чтобы предотвратить застой и вырождение? Нет! Они стали летать друг к другу с дружественными целями, для удовлетворения научной любознательности. Но и эта любознательность со временем увянет, ибо она не воодушевляется никакой необходимостью. Таким образом, даже межзвездные сообщения не спасут от застоя и вырождения. В состоянии постепенного угасания разумные обитатели многочисленных планет того неизмеримо далекого времени пребывали миллионы лет. Достигнув полного благополучия, они уже не стремились ни к чему, просто наслаждались, нежились в лучах собственных солнц — естественных или даже искусственно созданных ими. Но Вселенная не может все время находиться в метафизически-неподвижном, устойчивом состоянии. Вот мы видим со своей воображаемой точки, как стали намечаться качественные изменения, гигантские превращения одних форм материи и энергии в другие. Гибли целые галактики, возникали новые. Древние, но изнеженные цивилизации, эти крохотные водоворотики жизни, бесследно исчезали в огромном потоке рушащихся миров и галактик.

Вир-Виан на минуту умолк, оглядел зал и с удовлетворением увидел внимательные лица.

— Но вот Вселенная снова пришла в относительно устойчивое состояние, — продолжал он, — и снова в разных ее уголках вспыхнули огоньки разума, колеблемые ветром космических пространств. Но и эти огоньки погасли по тем же причинам. И так повторялось бесчисленное множество раз. Вот почему мыслящий дух ни на одной из планет не смог добиться вечного существования, вечного и бесконечного роста и могущества. Вот почему ученые Зурганы, проникнув взором в неизмеримые дали Вселенной, не обнаружили ни малейших следов гигантской космической деятельности творческого разума.

— И я с полной уверенностью утверждаю, — раздавался в тишине громкий голос Вир-Виана, временами принимавший трагическое звучание, — что и наша Зургана будет принадлежать к тому же бесчисленному сонму погибших миров. Можем ли мы допустить это? Нет, надо бороться. Перед нами, зурганами, стоит великая космическая цель: не дать погибнуть разуму на нашей планете, как бы далека ни была эта гибель. А для этого, не в пример предыдущим погибшим цивилизациям, мы должны возвеличить мыслящий дух, сделать разум равновеликим Космосу, способным успешно бороться с его гигантскими враждебными силами. Что нужно для этого? Борьба и господство. Борьба — враг застоя и вырождения. Господство — условие высшей культуры.

Кто-то звонко рассмеялся. В зале зашумели. Вир-Виан поднял руку. На его губах играла сумрачная и высокомерная усмешка. Когда немного стихло, Вир-Виан опустил руку и сказал:

— Я знал, что слова “борьба и господство” вызовут у вас ироническую реакцию. Вы, может быть, думаете, что я призываю к возрождению иерархического строя шеронов? Нет. Шеронат рухнул на моих глазах, когда я был еще подростком. Он погиб закономерно и безвозвратно. Но он сыграл великую прогрессивную роль в планетарном масштабе, создав на Зургане самую высокую духовную культуру. Чем обусловлен невиданный взлет шеронской культуры? Борьбой и господством. Стоит подумать, и вы поймете, что борьба и господство всегда были наивысшим законом прогресса. Вспомните хотя бы некоторые биологические законы. Когда древние животные поднимались ступенькой выше по великой эволюционной лестнице, когда они делали шаг на победном пути к человеческой мудрости? Быть может, в спокойные периоды их жизни? Нет! В такие периоды животные вырождались, в их клетках накапливались деградирующие признаки. И наоборот. В кризисные, революционные моменты жизни, когда в борьбе за существование требовалось проявить максимум физических и психических усилий, животные обретали свои лучшие боевые качества: силу и хитрость, ловкость и сообразительность. В клетках организма происходили благоприятные мутации, которые, накапливаясь, передавались потомству. Таков объективный закон природы, и он относится не только к животным, но и к человеку, и ко всему человеческому обществу.

Я вам напомню одну древнюю, но мудрую шеронскую легенду. Очень давно, говорится в легенде, когда на Зургане еще не было человека, бог предложил двум живым существам на выбор — в одной руке сытую и спокойную жизнь, а в другой — стремление к ней. Более проворное животное схватило сытую и спокойную жизнь и убежало с нею в лес. Оно так и осталось животным существом. Другому досталось стремление к сытости и благополучию. И оно со временем стало мыслящим существом — человеком.

И вот сейчас, накануне межзвездных сообщений, вы предлагаете человечеству сытую жизнь и космическое братство. Я с негодованием отвергаю это розовое благополучие, без потрясений и борьбы. Взамен я предлагаю стремление к высокой цели. Вечное и безраздельное торжество духа над материей — вот эта цель. В конечном счете она, может быть, и недостижима. Но ведь в данном случае важна не сама цель, а стремление к ней, стремление, которое неизбежно предполагает борьбу и господство во вселенском масштабе.