Алекс Норк - День святого Нормана Грея Страница 19

Теперь, однако, он легко оторвался от «линии фронта». Вот площадь со скученным, не знающим что делать народом, и крики со стороны другой улицы, откуда люди устремляются к центру.

Он сам кричит, чтобы все уходили вглубь острова, дальше в переулки, дальше от моря!

Он кричит, показывает руками, и видит наступление серебристых фигурок уже с трех переулков. Несколько солдатских тел на мостовой за перешедшей их колеблющейся серебристой массой… Хуже всего, если они перережут единственное теперь направление вверх от моря.

Несколько гражданских попадали, скошенные, и серебристые, перешагивая через них, вошли на площадь.

Их дальний фланг сразу двинулся отрезать уход с площади вверх.

Норман увидел, как десяток последних счастливчиков сумел проскочить. И понял — кольцо замкнулось.

Кто-то ныряет в двери домов и магазинчиков, кто-то просто кричит или плачет.

Как быстро серебристые палачи замкнули периметр!

И вот, двинулись внутрь.

Две пальмы посередине, куда лезут люди, и Норман сам хочет залезть… Глаза ребенка перед ним, он поднимает его, чтоб тот уцепился и спасся, девушка… там есть немного места и для нее, но уже нет для Нормана. И позвякиванье о камень, тех сзади, всего в нескольких ярдах.

Нет, не боится он смерти!

Удар… почему сверху по шее? Ноги повисли в воздухе…

А теперь он весь в воздухе… и летит на карниз черепичной крыши.

Тут всего лишь двухэтажные здания. Норман перевернулся и сел у самого края.

Беня!

Беня, его огромное тело движется к середине площади, расшвыривая серебряных, как ничтожных лягушек.

Слон бьет их передними ногами и, ныряя вниз бивнями, отбрасывает на десяток ярдов сразу по несколько.

— Беня, сзади! — закричал Грей, потому что штук двадцать подкатились тому под задние ноги.

Понял слон, или уже принял решение сам, но туша в мгновение развернулась и пошла бить и метать с другой стороны.

Пропеллерный звук сверху и ободряющий голос Брука:

— Мочи их, Беня! Гони в сортир!

Грей поднял голову, и сверху, навстречу ей, выпала легкая лестница.

— Поднимайся, Норман!

«А люди?»

Он, ухватившись за веревочный жгут, оглядел площадь и ближние концы переулков.

Есть трупы, есть. В основном в форме — пытавшиеся защищать людей автоматчики. Есть живые, как и он, на крышах. Однако потерь много меньше, чем мысленно представлялось.

Брук схватил его мощной лапой за шиворот и втянул в вертолет, за штурвалом сидела Первая леди.

Беня вошел во вкус.

Он уже отыскивал желающих из серебряных на предмет уделать, а на их попытки ударов в себя металлическими иглами, что называется, клал с прибором. Грей видел несколько раз, как эти иглы либо сгибались, либо едва проникали внутрь, что только прибавляло слону злобной отвечающей силы.

— Финики горелые! — Первая леди нажимала кнопки управления. — Не работает электроника. Откуда такие помехи?

— Не волнуйся, дорогая, сейчас Беня их перекончает, остатки население сдаст на металлолом, а мы полетим обедать.

Народ на пальмах и крышах поверил в успех и двинул на помощь.

Та самая девушка, что Грей спас две минуты назад, храбро помогая слону, сунула руки под цветастую юбку, вытащила из-под нее трусики и бросила в отступающего серебристого. Тот пришел в замешательство и начал неуклюже убирать их с себя двумя выпущенными иглами.

— Какой народ, а! — восхитился Президент. — Фидель слюной бы закапал! Да-а, пестра отчизна талантами.

— Брук, я серьезно говорю, внешние помехи! Искусственные, понимаешь?!

— Детка, но кто?

— Попугай в пальто! Почем я знаю.

Что-то происходило еще — Грей замечал дальним зрением, не очень осознавая, так как общая наступательная акция оставалась в центре внимания.

Беня швырнул очередного бивнями так, что тот, врезавшись в стенку дома, свалился куском недвижного металла.

Первая леди еще раз крепко сказала про электронику, а Грей вгляделся теперь в отступавшую братию, которая грудилась в переулках. Блестящие подвижные предметы — опять показалось ему — находятся в странной между собой координации и что-то затевают. И даже пришла мысль, что оставленный на краях площади арьергард отвлекает слона, в то время как основные силы перешли к новому замыслу.

— Брук, у тебя есть танки?

— Старые папины — в ремонте, но есть отличные бронетранспортеры. Они уже катят сюда.

Грей еще сам не знал, почему заговорил про тяжелую технику и почему упоминание бронетранспортеров вызвало у него раздражение, и не успел об этом подумать.

— Смотри, Брук! Туда, видишь?!

Автоматы… их черные корпуса хорошо различались среди серебристой массы. Различались, потому что лежали не на земле у трупов погибших солдат, а двигались между серебряными в воздухе.

Глаза Президента вспыхнули гневом:

— Теперь я понял, это восстание железяк за равенство прав. Поздравляю, Норман, это все ваши идеи. Папа предупреждал: «Грандайленд погубят не революционеры, а проклятые либералы»!

— Брук, надо убирать людей с площади.

И стало окончательно ясно, что десяток остающихся на площади серебристых, за которыми охотится слон и люди с палками, выполняет чисто отвлекающую роль. Вон, какого-то огрели стулом и чем-то облили, а другим Беня сыграл в футбол.

Президент, чтобы остановить дурную потеху, проворно спустился по веревочной лестнице и, нависая над головами, начал орать приказы.

Первая леди, прекрасно оценив ситуацию, вызывала по рации двигавшуюся где-то мотопехоту, но радиопомехи сильно мешали.

— Тащитесь быстрее на нижнюю площадь!.. Да, Первая леди говорит! Черепаха вас, что ли, делала?!

Посмотревший вниз Грей только успел порадоваться, что народ начал убираться с площади, как раздалась первая очередь.

Он не заметил, куда прошли первые пули, зато их заметил Президент, и его башка, потерявшая фуражку генералиссимуса, появилась у борта с сообщением:

— Пуля — дура! Это кем-то давно подмечено.

Вертолет накренило от мощного гимнастического рывка внутрь.

Прозвучало сразу несколько коротких очередей, и уже из двух переулков. Грей увидел, что противники прекрасно разобрались: прижимая автоматы прикладами к корпусу, они обхватывали их несколькими серебристыми лентами, жестко фиксируя ствол.

Шесть или семь стволов ударили снова.

И слишком ясно стало куда.

Слон остановился в странном для себя удивлении — враг что-то сделал… сделал плохое, но непонятное. И непонятно, как на это ответить.

Опять плохое…

Огромное туловище качнуло. Слон, ощущая неладное, удержался, расставляя шире огромные ноги… Голова двинулась вправо-влево, отыскивая коварное зло… и резко качнулась вниз, вслед подогнувшимся вдруг коленям. Но мозг гиганта не хотел сдаваться и искал боя.