Вячеслав Назаров - Зеленые двери Земли Страница 19

Дельфиненок выходил из бухточки осторожно, опасаясь то ли за себя, то ли за всадника. Когда волна откатывалась, он замирал, чтобы при новой волне отвоевать еще один десяток метров, — и так раз пять.

Наконец валуны остались позади.

— Держись!

Тугой воздух ударил в лицо мальчику и засвистел в ушах. Из-под коленок выросли два лохматых крыла водяной пыли. Юрка от неожиданности схватился обеими руками за ласты, но потом выпрямился — сначала робко, потом уверенно.

Какая моторка, какой катер! Такого он не испытывал никогда. Это был изумительный полет. Можно было закрыть глаза и слушать, как замирает сердце, когда ты повисаешь в пустоте, перелетая с волны на волну.

Когда мальчик открыл глаза, красная лодка была совсем близко. Они подплыли неслышно и стремительно, и поэтому Джеймс их не заметил. Он сидел, уставившись на поплавок, и клевал носом…

Триумф был полный. Пока Джеймс приходил в себя, дельфиненок с Юркой подняли в воде такой тарарам, что чуть не перевернули лодку. Они выписывали вокруг немыслимые спирали и восьмерки, уносились в открытое море и возвращались снова.

Потом Юрка перелез со спины дельфина в моторку, а его место занял Джеймс, и все началось сначала — англичанин, растеряв остатки хваленого спокойствия, визжал, вопил, орал не своим голосом какие-то пиратские песни, а дельфин свистел, скрипел, хрюкал — и все вокруг кружилось, летело, падало и снова взлетало, и тощая фигурка светловолосого мальчишки на живой зеленой торпеде неслась и неслась сквозь холодное пламя моря.

Наконец все трое умаялись и, совершенно измученные, улеглись отдыхать — мальчишки на дно лодки, а дельфиненок рядом на волну.

И тут Юрка обнаружил интересную деталь: Джеймс совершенно свободно лопотал с дельфином по-английски! Юрку это немного задело: ведь первым установил контакт он, а не Джеймс, поэтому дельфин хотя бы из уважения должен думать по-русски. Он спросил дельфина почти сердито:

— Откуда ты знаешь английский язык?

— Я не знаю, что такое английский язык.

— Но ведь ты слышишь мысли Джеймса?

— Да.

— И мои мысли слышишь?

— Да. Когда ты думаешь громко.

— А мы с Джеймсом понимаем друг друга очень плохо.

— Почему?

— Потому что мы говорим на разных языках. Ну, как тебе объяснить? Я, например, называю берег «земля», а на языке Джеймса он называется «лэнд».

Дельфиненок подумал с минуту, потом свистнул.

— Я, кажется, понял. У нас тоже в разных морях есть разные свисты. Если свистит дельфин из холодного моря, то дельфин из теплого моря этот свист не поймет. Но все дельфины умеют думать одинаково…

— Выходит, и люди думают одинаково, а только говорят на разных языках?

— Вы с Джеймсом думаете одинаково, и я одинаково хорошо слышу ваши мысли.

— Вот здорово! Если бы люди умели читать мысли, как дельфины, то не надо было бы учить иностранные языки!

От полноты чувств Юрка изо всей силы хлопнул Джеймса по плечу.

— Слышишь, Джеймс, тогда мне не надо было бы зубрить английский! Ура!

Джеймс непонимающе нахмурился и спросил что-то у дельфиненка. Судя по движению плавника, тот перевел. И Джеймс вдруг разулыбался до ушей и тоже ударил Юрку по плечу:

— Энд я нет изучал русский язык! Ура!

Дельфиненок насмешливо заскрипел.

Юрка повернулся на спину и стал смотреть на облака. Еще час назад они низко висели над морем, а сейчас поднялись высоко-высоко и походили на белые пятнышки в сиренево-синем небе. И от этого мир стал большим и просторным, а их лодка маленькой-маленькой. И бриз утих — ему просто не хватало силы стронуть с места столько воздуха и света. Он свернулся клубочком где-то в ущелье и ждал вечера. Когда солнце будет садиться, облака снова опустятся ниже, и мир уменьшится. Тогда бриз выйдет на волю и примется гонять вдоль побережья мелкую зыбь. А потом придет ночь, и море сольется с небом: звезды вверху, звезды внизу, тишина вверху, тишина внизу. А потом из моря встанет заспанная луна. Она будет идти по небу, постепенно уменьшаясь и бледнея, так что утром от нее, как от растаявшей во рту конфеты, останется только тонкий полупрозрачный диск. И потом все повторится сначала…

— Ты приплывешь сюда завтра?

— Да.

— Послушай, тебя надо как-то назвать по-человечьи. Давай мы будем называть тебя Свистун.

— Суистун! Хорошо, вери гуд, — как эхо отозвался Джеймс.

— Су-ис-ти-ун!!! — локомотивным сигналом пронеслось над морем, и все трое засмеялись.

Все-таки это необычный дельфин, думал Юрка. Недаром у него знак на лбу. То, что он приплыл на свист, конечно, здорово, но в этом нет ничего необыкновенного: с помощью «дельфиньего эсперанто» можно не только звать, но и переговариваться с дельфинами. Об этом в учебнике написано.

А вот о том, что с дельфинами можно разговаривать без всякого «эсперанто», — об этом нигде не написано. Может, такого еще не случалось? Иначе зачем изобретать всякие там ДЭСПы и прочие хитрые вещи?..

А может, случилось, да не поверили… Это вот Юрка знает, что дельфины разумные существа, а если кто не знает? Услышит он голос внутри себя — подумает, почудилось. А если человек несовременный, религиозный — подумает еще невесть что.

Так что, если рассудить здраво, ничего особенного в сегодняшнем происшествии нет. Просто счастливый случай.

Юрка потерся щекой о нежную кожу нового друга. Нет, все-таки произошло чудо! Вообще чудес на свете много бывает, но все они приключаются почему-то с другими. Но вот теперь…

Дельфиненок вздрогнул и метнулся от лодки.

— Мама зовет, — виновато сказал он.

Друзья понимающе переглянулись.

— Ну что ж, — со вздохом сказал Юрка. — До завтра!

— До завтра!

Дельфин скрылся в воде, словно его и не было.

— До завтра! — прозвучало где-то внутри, стуком крови в ушах.

И вдруг у самой кромки горизонта, уже начавшей таять в полуденном мареве, донесся лихой разбойный пересвист:

— Хри-юль-ка! Джи-эй-им-иэс! Су-ис-ти-ун!

Мальчишки разом вскочили, замахали руками, до рези в глазах вглядываясь в слепящую даль. Но ничего не увидели.

Джеймс молча завел мотор. Каким неуклюжим корытом показалась им сейчас их алая крылатая лодка с инициалами «Джи» и "Ю" на покатом носу!

Уже у самого берега Джеймс спросил:

— Ты будешь рассказать отец за Свистун?

— Нет, — подумав, ответил Юрка. — Он все равно не поверит. Вот мама — та бы поверила. Она ведь все-все про дельфинов знает. Но мама далеко…

7. ПЕНТА-СЕАНС

Здесь, на высоте, было нежарко, но океан внизу под горячим дыханьем пассата парил и туманился, как запотевшее стекло. Небо тоже не радовало чистотой, хотя на нем не было ни облачка. Полуденное марево гасило краски, и даже солнце в зените выглядело бледным и потным. Где-то там, в стратосфере, нес обратным курсом океанскую влагу антипассат: ветры вблизи экватора работали неутомимо и бесперебойно, как горизонты метро.