Владимир Михановский - Секрет двух полюсов Страница 19

Мысль работала четко, словно на выпускном экзамене. Альва не может превысить скорость три мили в час. Это хорошо. Но той же величиной ограничена скорость Арбена. Это плохо. Однако гораздо хуже то, что Альва находится в более выгодном положении: он движется наперерез Арбену, отрезая ему путь к машине. Способность к маневру явилась для Арбена неожиданностью. «Словно кто-то по радио управляет его действиями», – мелькнула и тотчас погасла мысль. И вообще действия Альвы вдруг стали более осмысленными; взять хоть его нынешнюю способность к засаде. Обучается он нынче на ходу, что ли?!

Спасение – там, в машине, под защитой спасительного пластика. Но как добраться туда?..

При том, что Альва может преследовать его, даже при равенстве скоростей. Ньюмор перед началом эксперимента уверял Арбена, что это не так, но обманул его. Да, бессовестно обманул.

Говорят, тонущий человек за считанные доли секунды припоминает всю свою жизнь, начиная с детства. Может быть. Но перед Арбеном в эти мгновения не промелькнул бессмысленный калейдоскоп бытия. Память, словно прожектором, выхватила из недавнего прошлого разговор с Ньюмором. Это было накануне того памятного дня, когда он впервые вступил в биорадиоконтакт с Альвой.

– Практически Альва тебе не опасен, – сказал физик. – Он ведь тихоход.

– Но и моя скорость будет не больше.

– В том-то и суть! – Ньюмор обнажил в улыбке ровную подкову зубов. – Ты же инженер! Сообрази-ка: «А» бежит за «Б». У обоих одинаковая скорость. Догонит ли когда-нибудь преследователь «А» свою жертву?

Поначалу аргумент физика показался Арбену убедительным. Но чутье подсказывало: что-то здесь неладно.

– Ты, пожалуй, прав, если действие происходит на ровном поле. А если в городской черте?

– Это не меняет дела, – бросил Ньюмор. – Будешь улепетывать не по полю, а по улице, только и всего. Говоря «улепетывать», я, конечно, преувеличиваю: ты будешь чинно шагать как ни в чем не бывало. Альва будет бесшумно топать за тобой, и расстояние при этом не будет сокращаться ни на миллиметр.

– И куда же при этом я буду чинно шагать?

– Куда захочешь. У тебя будет миллион возможностей. Можешь дойти до ближайшей подвижной ленты и уехать на ней. Можешь добраться до станции подземки и сесть в поезд. Можешь, наконец, спокойным шагом дойти до своей квартиры, которую к тому времени, надеюсь, ты обклеишь вот этим пластиком, – ткнул он пальцем в толстый рулон.

Этот разговор мелькнул в памяти Арбена, пока он, развернувшись, шел прочь от Альвы.

Арбен шел с наибольшей возможной скоростью, чтобы выиграть время, но упругая волна толкнула его в грудь, так что он чуть не задохнулся. Собственное тормозящее поле было неумолимо.

Нельзя сказать, что инженер Арбен был в хороших отношениях с математикой. Он не жаловал эту науку, оставляя ее «сухарям-теоретикам». Себя он с гордостью именовал практиком. Но после начала контакта с Альвой, математические способности Арбена, как и прочие, необычайно обострились, и он с интересом погрузился в толстые монографии, которые прежде казались ему никчемушными. И с захватывающим интересом прочел раздел, который называется «Теория преследования». Некий математик еще сто лет назад доказал теорему: если две точки движутся с одинаковой скоростью, и одна из них преследует другую, то она ее обязательно догонит. Для этого необходимо, чтобы выполнялось одно-единственное условие: ограниченность пространства, в котором происходит погоня. Условие, надо сказать, почти очевидное: не будь его, преследуемый объект мог бы просто удалиться от преследователя по прямой линии, уходящей в бесконечность, и ввиду равенства скоростей встречи не произошло бы. Иное дело, если гонки с преследованием происходят на ограниченной площади. Жертва рано или поздно должна искривить свой путь, так как выходить за границы области ей запрещено. С каждым таким искривлением пути преследователь, соответственно меняя свое движение, будет сокращать расстояние до жертвы. Происходит это, наглядно говоря, за счет срезания преследователем углов, – они неминуемо образуются, когда жертва начинает петлять.

В общем, математическое доказательство теоремы, было, к сожалению для Арбена, безукоризненным. А если к этому еще прибавить в поведении Альвы то, что можно назвать самообучением на ходу, если взять в расчет его привычку в последнее время строить засады на Арбена… Ну, и его возможность срезать при преследовании углы, с учетом того, что для Альвы не существует ни стен, ни вообще каких бы то ни было преград…

Мозг Арбена жгли рассказанные Линдой в прошлый раз слова о пьяной болтовне Ньюмора о подопытном кролике, которого отыскал для своего эксперимента.

И все-таки, как много может вспомнить человек за какие-то ничтожные доли секунды!..

Спокойное, ставшее ему ненавистным лицо Ньюмора, который говорит: «От тебя требуется только одно: не столкнись с Альвой нос к носу. Будь осторожен, и все будет в порядке. Счастливчик, ты избавишься от душевных недугов и дурных воспоминаний. Позже люди будут платить мне за это столько, сколько я захочу, а ты получаешь Альву бесплатно». «Но ты же на него, говоришь, все свои деньги ухлопал». «Деньги – пустяк! Толстосумы, жаждущие спокойной и качественной жизни, предоставят мне любой кредит. Ты только подумай: вместо всех этих модных курортов, водолечебниц и всяких там душей Шарко, я предоставляю свой радикальный метод… Я попросту стираю негативный груз, как стирают тряпкой надпись мелом на школьной доске…».

…Проклятый Альва, он чует его. Кажется, он привязан к нему невидимой нитью. Стоит сделать шаг в сторону, и Альва послушно повторяет маневр.

Арбен все шел, оглядываясь на ходу. До боли знакомая сутуловатая фигура вышагивала за ним. Лицо, бессчетное количество раз виденное в зеркале… «Бегу сам от себя. А разве это возможно – уйти от себя?» – обожгла мысль.

Машина осталась поодаль. Ее черный прямолинейный корпус маслянисто поблескивал под качающимся от ветра фонарем. Кинжальный луч средней фары лежит на грязной мостовой. И ни души на ночной улице…

Каждый шаг отдаляет его от спасительной кабины, обклеенной пластиком. Но повернуть к машине – значит столкнуться с Альвой. Тротуарные ленты уже выключены. Значит, одна надежда – на подземку.

Никогда раньше Арбен не думал, что улица, на которой живет Линда, такая длинная. А может, это так кажется оттого, что он отвык ходить пешком в последнее время?

Арбен почувствовал, что замерзает, и инстинктивно решил пробежаться, Но упругая волна с такой силой снова ударила в лицо, что он, замешкавшись, на мгновение остановился, задохнувшись. Остановка обошлась ему в три-четыре шага. Расстояние сократилось, и Альва, выйдя из тьмы в освещенный фонарный круг, теперь был виден до мельчайших подробностей. «Он бледен как смерть, – подумал Арбен. – Не мудрено, что Линда при встрече с ним так перепугалась».