Василий Головачев - Невозможное неумолимо Страница 2

Однако в открытый доступ не поступали сведения о военной «начинке» комплекса – о служебных помещениях с аппаратурой, радарах, пунктах наведения авиации, зенитно-ракетных подразделениях, системах связи и складах, что, естественно, не могло не вызвать интерес разведок США и НАТО.

Защищали базу новейшие системы воздушно-космической обороны – С-500 «Прометей» и «Панцирь 2С», а также перехватчики МиГ-31 и истребители-бомбардировщики Су-34, базирующиеся тут же, на острове Александры.

Двадцать первого июля в семь часов три минуты утра по московскому времени дежурный оператор связи старший лейтенант Легойда, находившийся в зале контроля воздушной обстановки над архипелагом, получил странное предупреждение из Центра космической обороны России «смотреть в оба».

– Первый, что вы имеете в виду? – удивился старший лейтенант.

– Над вами только что исчез китайский спутник, – ответил дежурный офицер Центра капитан Подвойский. – А мы до сих пор сидим «на ушах» после происшествия на озере Виви.

– Понял вас, – подтянулся старлей, уставший после ночного бдения, хотя летом в этих широтах день и ночь светило солнце. – Перехожу на «внимание».

Несколькими переключениями на пульте контроля он заставил напрячься всех операторов комплекса, отвечающих за работу своих подразделений, и вывел на ситуационный экран обзора панораму острова.

Погода на архипелаге в этот день была пасмурная, небо закрыла пелена облаков, пришедшая через Европу с Атлантики, но видимость снизилась ненамного, телекамеры давали устойчивую картинку и видели каждый камень и сугроб на островах архипелага, а камеры на буях – акваторию моря на расстоянии до двух километров.

Ветер дул умеренный, снега не было, и температура воздуха поднялась до минус одного градуса.

– Ничего не вижу, – хотел доложить оператор, и в этот момент экран, на который выводилась передача с камеры, обозревающей северный мыс Нагурского острова Александры, мигнул, изображение в нём расплылось на мгновение, и он стал зернисто-серым.

– Блин! – сказал Легойда вслух.

Соседи тоже забеспокоились: кроме того, что отключилась камера обзора, перестали работать цепи передачи информации от сейсмодатчиков и лазерных дальномеров системы прикрытия периметра.

– Товарищ капитан, – доложил оператор старшему смены, – у нас нештатка! Нет сигнала от камер с берега Нагурского, отключились системы контроля!

– Вижу, лейтенант, – отозвался озабоченный начальник смены капитан Сычеников, – попробуйте перезагрузиться.

Он снял трубку внутригарнизонной связи.

– Товарищ майор, ЧП в зоне мыса Нагурского! Отключились видеокамеры и датчики контроля среды!

– Понял, капитан, – пробурчал майор Петренко, отвечающий за охрану базы. – Высылаю наряд!

Спустя две минуты от взлётно-посадочной полосы оторвался дрон «Орлан» и направился в сторону северной оконечности острова, на котором кроме модулей полевого контроля и видеокамеры стояла недавно смонтированная геофизическая станция метеоконтроля, которая тоже перестала подавать сигналы.

На экранах обзора появился остров с высоты двухсот метров, полоса аэродрома, линейка вертолётов, за ними справа показались домики погранзаставы Нагурская.

Беспилотник сделал вираж и через минуту подлетел к мысу Нагурского. Но вместо скал и снеговых заносов на вершине возвышенности взору операторов предстала широкая ровная ложбина шириной в полкилометра и глубиной в пятьдесят, начинавшаяся в километре от мыса и заканчивающаяся кратероподобным углублением, обрывающимся в море. Ни модулей контроля, ни будки метеомониторинга, ни защищённых от снега и льда укрытий для аппаратуры видно не было. Они исчезли, как исчезли сотни тонн льда, снега и базальта под ними.

– Что это?! – севшим голосом проговорил лейтенант, командир группы наблюдения, первым обнаруживший аномалию. – Нас атаковали?! Мы проморгали ракету?!

– Никакой ракеты не было, – возразил ему помощник. – Лёд как корова языком слизнула!

– Ни фига себе! – нервно рассмеялся третий, самый молодой из операторов. – А если бы этот язык по базе прошёлся?!

Под куполом зала раздался басовитый гудок, тявкнула сирена: поднялась тревога.

К вертолёту Ми-8ТМ возле левого крыла «Трилистника» бросились пилоты и бойцы десанта…

Остров Комсомолец, принадлежащий архипелагу Северная Земля, является самой северной точкой Азии. Архипелаг был открыт в тысяча девятьсот тринадцатом году экспедицией Бориса Вилькицкого и назван Тайвай. Позже ему дали официальное название Земля Императора Николая II, а в тысяча девятьсот двадцать шестом году переименовали в Северную Землю. Еще через десяток лет архипелаг был подробно описан экспедицией Сергея Ушакова. Тогда же появился на картах и остров Комсомолец. Его северный мыс, Арктический, и Северный полюс Земли разделяет расстояние всего в девятьсот девяносто километров.

Почти на пятьдесят процентов Комсомолец покрыт льдами, на нем четыре ледника, а максимальная его высота – семьсот восемьдесят один метр.

Зимой температура на острове, как и на всём архипелаге, достигает минус сорока восьми градусов, летом поднимается до плюс шести. Всю его поверхность занимает арктическая тундра, покрытая мхами и лишайниками, а также зарослями камнеломки, лисохвоста и крупки. На юге летом начинает цвести неяркий полярный мак.

Живность острова весьма скудна. На нём гнездятся только кулики, поморники, глупыши да чайки. В прибрежных его водах водятся нерпы, тюлени, моржи и белухи.

Июль на архипелаге – это полярное лето, умещавшееся, по сути, в один месяц. Двадцать первого июля погода на островах стояла тёплая, несмотря на пасмурные небеса, температура держалась с утра плюсовая, ветер дул с материка, и на берегах острова появились тюлени и моржи, рискнувшие понежиться на «тёплой» гальке.

Однако их счастье длилось недолго.

Внезапно из туч на остров выпало почти невидимое облако, состоящее из тысяч прозрачных воздушных шариков, похожих на мыльные пузыри, врезалось в бугристый язык ледника под мысом Арктическим, пропахало длинный двухкилометровый ров шириной в полкилометра и глубиной в сто метров, вырвало кусок каменистого гребня высотой в семьдесят пять метров на мысу, заискрилось миллионами звёздочек и утонуло в небе.

Тюлени забеспокоились ещё до появления странного облака, но разбегаться и нырять с берега в воду начали только после атаки облака на остров. Длилась эта бесшумная атака всего несколько секунд.

Снежная пыль улеглась, воздух снова стал прозрачным, и чайки, тучей взлетевшие над островом, могли теперь видеть идеальный округлый шрам, словно проделанный в породах и льдах острова гигантским долотом.

Людей поблизости не оказалось. Хотя буквально в пяти километрах от мыса, в бухточке на западном берегу острова, как раз началась погрузка необходимых материалов на борт патрульного корабля ледокольного типа «Иван Папанин», способного преодолевать льды толщиной до полутора метров и вооружённого крылатыми ракетами «Калибр». Целью похода корвета-ледокола было патрулирование в арктической зоне российских вод.

К счастью, странное облако не свалилось на голову морякам, иначе наделало бы бед в небольшом порту, где кроме ледокола стояли катера и экранолёты. Однако след оно оставило на острове заметный.

Хребет Джугджур в Хабаровском крае, в переводе с эвенкийского – «высокая безлесная гора», тянувшийся вдоль побережья Охотского моря на семьсот километров, давно известен своей удивительной природой, каменными коридорами грабенов и ущелий, пещерами, курумами[1], иногда схожими с развалинами крепостей, и таинственными явлениями, среди которых есть и внезапное исчезновение людей, и странные звуки, и появление НЛО.

В двадцатые годы двадцать первого века на горы Джугджура зачастили экспедиции: геологические, этно-археологические и просто группы туристов. Участников последних влекли тайны, окутывающие эти места сказочно-мистическим туманом, а также исключительно красивые пейзажи, где не ступала нога человека, и «развалины крепостей», по большей части сложенные столбчатыми и глыбо-блоковыми структурами. Хотя некоторые из них и в самом деле поразительно напоминали остатки искусственных сооружений.

Двадцать первого июля одна из таких туристических экспедиций, организованная владивостокским турбюро «Дальтур», возглавляемая опытным путешественником Дмитрием Сениным, высадившись с борта вертолёта Ми-38 на берег реки Икари в семидесяти километрах от села Аян, направилась в горы к перевалу Чисбулук, ведомая опытными проводниками турагентства: тридцатилетним Гриней Скирюком и пятидесятилетним эвенком Ваней Косевым.

В группу входили двенадцать человек, в том числе шестеро жителей Приморского края, трое москвичей, один журналист из Санкт-Петербурга и двое японцев. Никого из них не смущало, что Джугджур негостеприимен и часто встречает гостей морозами, дождями, опасными кручами, промозглыми туманами – даже летом! – и дикими зверями. Им пообещали немыслимые красоты, отсутствие комаров, мошек и клещей, великолепную рыбалку на хариуса в реках Икари, Иван и Олня, выход к гольцу Бараний Лоб, окружённому каменистыми осыпями, и поиск золотых самородков.