Алексей Зозуля - Веселый рай Страница 2

– Дьяволу, что ли продался?

Наверное, не по программе компьютера разжевывать капитану все по порядку, но машина настойчиво стала повторять, что вся информация под грифом секретности.

– Все равно ничего не пойму, или все вокруг сошли с ума, или забарахлил я, – сказал капитан и направился к команде, может кто-то из других членов экипажа сможет хоть что нибудь объяснить.

Вскоре он встретил половину команды в столовой, которая дралась не на шутку, а на смерть.

– Что происходить, черт возьми! – закричал капитан и позвал мысленно роботов, но никто на его вызов не явился. Никто из дерущихся членов экипажа и не подумал останавливаться, все продолжали молотить друг друга, как бут-то капитана и не существовало. Так в растерянности капитан постоял несколько минут и чуть сам не попал под град кулаков. Пришлось ему спрятаться в коридоре, и прикрыть двери, подперев плечами. И вдруг весь шум успокоился. Несколько секунд было тихо, затем только стоны и охи овладели столовой. Капитан распахнул дверь и увидел, что вся команда перестала драться и теперь, как говориться, зализывала раны.

– Капитан, что произошло, – спросил младший техник по вооружению.

– Это я должен вас спросить. Я застал вас в драке, вы, что, с ума тут все сошли, или у вас есть другое оправдание? – капитан при этом поставил руки в боки и требовательно посмотрел на первого, кто сидел ближе.

– Капитан, я ничего не помню, – оправдывался помощник техника, – я всю жизнь на службе, но со мной такого еще не было!

Завыла серена тревоги, и все бросились, как полагается в таких случаях, к спасательным капсулам. Не прошло и несколько минут, как капитан остался на корабле в полном одиночестве.

Зайдя на капитанский мостик, он со всей силы вырубил сигнал тревоги, пломбы на нем были целы, значит, тревога включилась автоматически. Сев за пульт управления звездолетом, он легким нажатием на клавиатуре включил компьютер. Что-то не хотелось вызывать святой дух мысленно, лучше уж через монитор. Последовала загрузка, на экране засветился логотип общепринятой компании разработчика программ, два скрещенных меча и футбольный мяч.

– Почему сработала тревога? – спросил капитан в микрофон, висящий с потолка.

– Такова ситуация, – ответил святой дух, голос прозвучал сзади.

Когда капитан повернулся, то увидел голограмму молоденькой девушки в белом балахоне, с длиной, до пояса косой.

– Что это значит? – удивился капитан, не ожидавший такого.

– А то, что все системы вышли из строя, и я связываюсь с тобой визуально через твое воображение, это ты так всегда хотел меня видеть, я бы никогда не подумал, что ты извращенец.

– Что с кораблем? – не успокаивался капитан, его шестое чувство подсказывало, что что-то происходит, но что именно он не имел понятия.

– Выражаясь человеческим языком, ему кранты, никто и ничто его уже не спасет. Нет, не надо, не задавай больше вопросов, я сейчас расскажу все по порядку. Тебе известно, что мы сейчас находимся на краю галактики. Вы выполняли обычный рейс по добыванию рабов для центральной биржи труда. Все шло, как обычно, правда, ты немного превысил скорость, что существенно не повлияло на ситуацию. Просто звездолет обстреляли с плазменной пушки, что само собой очень подозрительно, так как на развивающихся планетах до такого вида оружия еще далеко. То есть, они не могли его создать, это очень сложная штука.

Это по силам только высоко развитым цивилизациям с многомиллионным стажем развития. И оно тщательно регистрируется, его нельзя создать без личного позволения всевышнего. И если бы где в галактике его начали строить без лицензии, я бы знал в первую очередь. И согласно законам в таких случаях его бы изъяли. Но здесь другая ситуация. Планета, из которой стреляли, мной не контролируется. Там это не требуется. Аборигены этой планеты находятся на очень примитивном уровне жизни, им вообще ничего не светит. Такие планеты как эта Земля, каждые четыре тысячи лет подлежат чистке, и естественно, никакая цивилизация не может достичь нормального развития.

– Я знаю эту планету, это мы на ней должны были взять рабов. По-моему, планировалось взять около девяти миллиардов, этих, как их, гомо сапиенсов. Я теперь понял, что они догадались и обстреляли нас. Как это может быть, этого не может быть! – удивленно кричал капитан.

В его сознании не укладывалась такая ситуация, это то же самое, как если бы он увидел, как стреляет ножка стула без надлежащего механизма. Зато он теперь понял, почему его команда сошла с ума, только у одного капитана была защита уровня «Б» так как в ранние годы он воевал на истребители. Он прошел курс имплантации всех защит, а команда в целом состояла из гражданских. Вот черт, теперь им никогда не вылечиться, теперь им предстоит всю жизнь оставаться калеками и переезжать из одной клиники в другую. Правда, может он не знает, может уже изобрели лекарство от пара-облучения.

Дальше пошло как по сценарию плохого фильма, святой дух подготовил Капитана к путешествию в один конец. Старый служака не очень то и переживал. За все годы службы в космическом флоте приходиться привыкать ко всему. Да и как ему не быть равнодушным. Дома его не ждала ни жены, ни дети, да и дома у него не было, все приходилось кочевать по звездолетам. С малых лет, сколько он себя помнил, провел свою жизнь в космосе.

Он даже не помнит, какое может быть голубое небо, каким бывает свежий воздух, и как стоять на твердой земле. Где-то в глубине подсознания он боялся этого, хоть и не мог сам себе в этом признаться. Порой наши страхи не зависят от нас, и как бы мы не стремились делать вид, что ничего не происходит, инстинкты нельзя обмануть, и придет время и страх выкажет себя в самый неподходящий момент.

– Я отправлю твою душу и поселю в одного из Землян. Извини, не могу я тебя поселить во взрослую особь. Но ты все равно не будешь знать. Там, внутри утробы женщины, которую ты в дальнейшем будешь называть матерью, ты будешь таким же, как и миллионы остальных детей планеты, выношенным по всем правилам ребеночком. Я не могу рисковать, там, на планете, если заметят отклонения, могут сделать аборт, что для тебя равносильно смерти. Я нашел для тебя такую семью, где ребенка очень ждут, и будут любить. А также ты с их капиталами и связями не будешь ни в чем нуждаться. И когда наступит момент, я явлюсь к тебе и помогу вспомнить о твоем задании.

Также для твоей безопасности я наделю тебя способностью читать чужие мысли, а также ты сможешь контролировать электронику, примитивную, разуметься. Да еще кое что, придет время сам поймешь, а главное твоя цель уничтожение цивилизации. Что именно ты должен сделать, я не могу просчитать, так как этот мир мне не подвластен. Честно говоря, я не представляю какая там сейчас жизнь, но то, что в них есть самое совершенное в галактике оружие, это факт.

Может быть, земляне и сами не знают о существовании протоплазменной пушки. В таком случае тебе нужно ее найти и уничтожить. Есть вариант, что кто-то из отступников Господа нашего специально завез на планету оружие, хотя это мало вероятно. Все единицы на особом счету у правительства галактики, тем более, заводы, на которых можно изготовить пушку, полностью в моем подчинении. Я знаю, что происходит в галактике, но я должен учитывать все варианты. А, может, кому-то и удалось меня надуть.

– Короче, святой дух, я все прекрасно понимаю. Раз ты остановил на мне свой выбор, значит, у меня нет другого выхода, и давай не морочь мне голову, делай, что надумал. И нет необходимости разжевывать мне как ребенку, я и так прекрасно все понимаю, я привык выполнять приказы, и никогда в моих мыслях не было тебе перечить. Хоть ты не человек, а всего лишь компьютер. За тобою стоят голоса правительства галактики, а это значит то, что ты являешься представителем власти и я должен выполнять твои приказы.

– Тебе тоже не позавидуешь в краткости. Хотя ты человек и тебе простительно. Вот когда я начинаю читать морали, это уже как-то не по системе. Ну, все, хватит, с Богом, да прибудет с тобой мир, сын мой, – сказал компьютерный человек, и в глазах у капитана потемнело, началась телепортация.

Рождение, агента.

Как родился, я не помню, в мире нет таких людей, которые могли такое помнить. Впервые я пришел в себя в лет пять. Впервые я осознал, что являюсь живым существом, и что меня окружает удивительный и прекрасный мир. Я люблю смотреть на небо, особенно ночное, когда небосклон укрыт миллиардами светящихся звезд. При их мерцании во мне пробуждается знакомое до боли чувство, которое я никак даже сам себе объяснить не могу. Это что-то является исключением из правил, которым подчиняется обычная человеческая натура, и пытаться спрашивать у других совета бесполезно.

Родители мои были, как говориться, сливками общества, папа мой депутат, и один из председателей одной коммерческой фирмы. Да у него было столько титулов, что все и не вспомнишь. Единственное, что нам было с мамой приятно, это когда отец приносил деньги, вернее, он выдавал мне на карманные расходы определенную суму, а у мамы был счет в банке, с которого она снимала определенную суму для оплаты продуктов.