Сергей Русинов - Кирасир армии Наполеона. Фантастический рассказ Страница 2

Но если я справляюсь с необъезженными лошадками, то уж, конечно, я должен совладать с этим чудом, да к тому же, ещё и механическим! Словом, я приноровился к этой тряске и, держась рукой за поручень, решил немного осмотреться.

Местность, по которой мы ехали, тоже выглядела довольно странно, и была не похожа ни на что из того, что я видел раньше. С левой стороны от размытой дождями дороги, по которой хоть и тяжеловесно, но довольно быстро полз этот странный экипаж, простиралось изрытое вдоль и поперёк большое поле, утыканное местами внушительными круглыми рытвинами, похожими на следы от упавших пушечных ядер. Однако ни одного ядра нигде почему-то не валялось, как будто их кто-то тщательно подобрал. А справа от меня тянулась полоса густого леса, крайние деревья которого были или обуглены, или сильно поломаны. В общем, картина стояла такая, как будто здесь буквально ещё вчера велись очень тяжкие и страшные баталии, равных которым, видеть мне ещё не приходилось.

Наконец, вскоре впереди появилась развилка, рядом с которой торчал столб с табличкой на русском языке, а на земле валялась другая такая же, но с надписью сделанной латинским шрифтом, в которой я без труда разобрал слово «Витебск». И хотя наши войска направлялись именно туда, но окружающая меня местность почему-то была совершенно мне не знакома, хоть я и бывал здесь прежде.

«Что же это всё означает? – подумал я, с удивлением глядя по сторонам. – Почему здесь так всё изменилось, ведь не прошло и полугода, как мы здесь были?! И если штука, на которой я еду – это что-то вроде нового секретного оружия русских, то, как можно было спрятать таких монстров?! И почему эти люди так странно выглядят?»

Приставленный ко мне скуластый малый, тем временем продолжал пристально за мной следить, сидя возле меня на расстоянии вытянутой руки, и удрать от него, пожалуй, вряд ли было возможно. Поэтому я решил события пока не форсировать, и просто посмотреть, куда же мы с ним всё-таки приедем?

А поехал наш железный монстр напролом через лес, свернув с проторённой дороги. То поднимая, то опуская свою длинную торчащую вперёд трубу, он тяжело переваливался с носа на «корму» (или как это у них там называется), подминая под себя всё что можно. При этом болтало меня так сильно, что признаться, я пожалел, что не забрался с моими возницами внутрь, тем более, что там я заодно бы мог узнать, как они управляют этой штукой.

Выудив из кармана чёрствый сухарь, мой смуглый соглядатай миролюбиво предложил его мне, и, благодарно кивнув в ответ, я, недолго думая, принялся жадно утолять свой голод, поскольку во рту у меня уже давно не было ничего съестного.

За всем этим занятием я не заметил, как все три ползучие груды металла – включая и ту, на которой я сидел – внезапно выехали на обширное открытое пространство, на котором стоял целый ряд таких же машин, ощетинившись своими стальными трубами, а чуть поодаль от них возвышалась какая-то приземистая деревянная постройка, накрытая навесом из зелёной пятнистой сетки (очевидно в целях маскировки). А вокруг прохаживались до зубов вооружённые люди, одни из которых выглядели так же, как те, что управляли тяжёлой машиной, на которой я ехал, а другие были одеты в невзрачные зелёные штаны слегка расширенные в бёдрах, и такого же цвета холщёвые рубахи навыпуск, с квадратными карманами на груди, и с чёрным кожаным ремнём на поясе.

Неторопливо развернувшись, грозный железный экипаж дал задний ход, и окончательно затихнув, занял своё место среди других таких же машин, каждая из которых имела свой порядковый номер, намалёванный белой краской на выступавшей верхней части с трубой.

Выбравшись наружу, управлявшие им люди жестами велели мне спуститься, и я, конечно, безропотно подчинился.

Затем меня повели в сторону той постройки, что я заметил ещё вначале, и, судя по паре дюжих вооружённых молодцов у дверей, это был явно штаб этих странно одетых русских.

Впрочем, сам я тоже выглядел для них не менее странно, если судить по тому, как они все на меня уставились, едва я успел переступить порог этого незамысловатого бревенчатого сооружения, внутри которого, оказалась всего лишь одна плохо освещённая комната, с широким, грубо сколоченным столом посередине, накрытым большой картой, которую внимательно изучали несколько весьма представительных мужчин в зелёной форме, плечи которых, были украшены чем-то вроде эполет, но не круглыми как у меня, а скорее прямоугольными… Кроме того, головы их были покрыты матерчатыми плоскими картузами, вроде тех, что я видел у многих русских помещиков, только с торчащими вперёд твёрдыми чёрными козырьками, над которыми красовалась одинаковая для всех них эмблема в форме красной пятиконечной звезды со скрещенными серпом и молотом.

Сопровождавший меня парень в чёрной шапке быстро приложил к ней руку и отрывисто сказал что-то по-русски, кивнув затем в мою сторону.

Один из стоявших возле стола, глядя на меня, озабоченно почесал в затылке и, пожав плечами, высказал, очевидно, какое-то предположение на мой счёт, а затем, подойдя ко мне вплотную, строго спросил меня о чём-то по-русски, но я лишь красноречиво развёл руками и покрутил головой, дав понять, что я не понимаю о чём он говорит. Тогда он раздражённо махнул на меня рукой, и, прищёлкнув пальцами, обратился к другому человеку с продолговатыми эполетами, будто бы вспоминая о чём-то. Тот, видимо, всё это подтвердил, и, выглянув за дверь, громко скомандовал что-то по-русски. Затем все они расселись за столом и стали явно кого-то ждать, продолжая насмешливо разглядывать меня, как некую фантастическую диковинку.

Прямо на карту, которую они рассматривали, был поставлен вертикально небольшой металлический цилиндр с расплющенной верхней частью, толщиною примерно с руку. Поднявшись из-за стола один из русских пошарив в кармане своих брюк, выудил оттуда маленькую деревянную коробочку. Затем, небрежно её раздвинув, он вынул из неё тоненькую палочку с круглым чёрным кончиком, и, чиркнув им об одну из двух коричневых граней коробочки, заставил палочку вспыхнуть, и, быстро поднеся её к плоской части цилиндра, разжёг над ним тонюсенькие язычки пламени, добавив тем самым освещения.

«Бог Мой, в что за странное место я попал?! – продолжал недоумевать я про себя. – В то время как я столько мучаюсь, чтобы разжечь свою трубку – здесь просто чирк! – и всё!»

Наконец, в помещение вошёл неприметный угрюмый субъект в круглых очках, и с таким непроницаемо-равнодушным лицом, что кажется вот упади сейчас рядом с ним бомба с зажжённым фитилём – он просто поддаст по ней ногой, и спокойно пойдёт себе дальше! При этом одет он был заметно более скромно, чем те, что сидели за столом, а на голове носил мягкую продолговатую шапочку бледно-зелёного оттенка с красной звездой спереди.

«Э-э, да здесь, я вижу, тоже заботятся о сохранности собственных мозгов!» – подумал я, заметив прикреплённую к его поясу круглую железную каску такого же зелёного цвета, как и вся его форма.

Видимо, отрапортовав по-военному о своём прибытии, очкастый парень коротко ответил на заданный одним из офицеров вопрос, – а в том, что здесь были именно офицеры, я уже практически не сомневался, – и внимательно его выслушав, спросил меня по-французски:

– Итак: скажи кто ты такой вообще, и откуда ты такой взялся?

– Лейтенант Поль де Сент-Пьер – кирасир войск Императора Франции Наполеона Бонапарта, – ответил я, слегка кивнув головой, как и полагается хорошо воспитанному человеку.

Сидевшие за столом люди, переглянувшись между собой, громко рассмеялись, а один из них развёл руками, и, явно не без издевки, произнёс что-то по-русски.

– Что он сказал? – вполголоса спросил я у переводчика.

– Он сказал – тогда мы – танкисты царя Ивана Грозного, – спокойно ответил тот.

– Простите, но я не понимаю, почему вы разговариваете со мной в таком тоне, – тут же возразил я своим русским оппонентам, стараясь держаться как можно более естественнее, – И вообще порядочные люди обычно не называют других на «ты»!

Выслушав, что скажет ему переводчик, говоривший со мной офицер, мгновенно побагровел от злости, и, наклонившись вперёд, с вызовом процедил что-то в мой адрес.

– Он говорит: я не собираюсь называть тебя на «вы», только потому, что ты вырядился как клоун, – хладнокровно произнёс переводчик по-французски.

Хлопнув ладонью по столу, человек с продолговатыми эполетами еще что-то добавил, пристально сверля меня взглядом.

– А ну отвечай серьёзно – кто ты такой будешь? – дословно пересказал угрюмый очкарик.

– Я уже сказал – Я подданный Его Императорского Величества Наполеона Бонапарта, – снова повторил я, как можно более жёстко. – И я требую, чтобы меня отпустили в распоряжение моей армии.