Остров для особенных (сборник) - Хельга Лайс Страница 2

изрядно напившись, отец впервые распустил руки, от чего беременная мной мать едва не перенесла выкидыш, настолько не жалел сил, вкладывая их в удар в основном по лицу и ногам. Ему кто-то донёс, что до него были шашни с другим, а значит, из него сделали человека – заменителя. Беременность проходила довольно проблематично: матери пришлось два раза ложиться в больницу ввиду угрозы потери плода, и вкупе с напряжённой домашней обстановкой не было и речи о том, чтобы продолжать учиться дальше. Взятый академический отпуск на год затянулся уже навсегда. Деду как поведали о таком вынужденном шаге, не сумел сдержать своё недовольство, потому что не для ранней семьи он вкладывался в дочь, но выразил надежду, что это только временно. А на робкие жалобы об избиении дражайшим мужем всегда следовал шаблонный ответ: «Бьёт – значит любит». Ведь в остальном зять просто образец идеального супруга, и надо только горячо благодарить небеса за него, а не бегать и стонать по таким пустякам. Когда шел восьмой месяц того, как мама носила меня под сердцем, произошла трагедия: дом, где жили дед с бабушкой, а также дяди, вспыхнул среди ночи, и огонь унёс к утру четыре жизни. Следствие показало, что был поджог, но виновного так и не нашли. Единственное, что нам от них осталось, так это книги, которые дед перевёз к нам в квартиру ранее, как только до него дошла весть о будущем внуке: – Дети своё отчитали, теперь настала очередь внука знакомиться с шедеврами литературы, а то вырастет ещё болваном, вроде тех, кто гуляет на местном заводе. На почве сильных переживаний по поводу умерших близких, которых мать сильно любила при всех их недостатках, почувствовала преждевременные схватки, в результате чего мне пришлось появиться на свет раньше положенного времени. За мою жизнь врачам пришлось бороться не один день и даже не неделю… Не желая того, но своим существованием я прибавил ещё больше проблем девушке, которой едва исполнилось 18 лет. Ей бы гулять да жизни радоваться, но сложилось так, как сложилось. Отец по-прежнему не видел проблемы в том, что он избивает и уничтожает морально женщину, которую он сам же и добивался. Его сердце не растаяло при виде новорожденного сына, а только ещё больше подстегнула его к тому, чтобы покатиться вниз. От него помимо перегара несло ещё чужими женскими духами. Помимо этого подтверждением измен были и следы помады на рубашках, а также – звонки от неизвестных женщин в любое время дня и ночи, провоцирующие мои пробуждения с благим матом после долгих минут укачивания на материнских руках. Ни о каких нянях речь не шла, иначе, что это за мать такая? Не только матери доставалось по полной программе, но и мне, потому что из-за меня вечно болеющего мать вынуждена была бросить свою временную, как ей, казалось, работу продавца, где не приветствовали постоянные отлучки от рабочего места. А значит, отцу пришлось самому нас прокармливать, что явно его не радовало. «Больной выродок» с парой затрещин – были ещё мягкие проявления его чувств. Один раз не выдержав сцены очередного избиения, я набросился на отца, точнее на его ногу, и он с лёгкостью меня, пятилетнего слабого мальчика, отбросил в дальний угол. Я, наверное, неделю лежал в постели, так как сильно болело все тело. С тех пор мне доставалась роль бессильно наблюдающего и тихо плачущего из-за двери своей комнаты. Вот тебе и счастливые годы детства, которое бывает так скоротечно и единожды. Если у вас сложилось впечатление, что у отца не было светлой стороны, то спешу вас переубедить. Приступы агрессии у него бывали не так часто, в остальное время воздержания от алкоголя он был просто флегматично настроенным человеком. То есть, он не давал ложные надежды на то, что он станет проявлять нежность и любовь по отношению к нам. И поэтому было морально проще переносить его перепады настроения, принимая его таким, каким отец и являлся. Мои скромные успехи вроде тех, когда я с трудом, но сделал самостоятельные шаги, или нарисовал семейный портрет, его не вдохновляли. Мне не достались способности к спорту и привлекательная внешность, что делало меня сосудом, наполовину наполненным отцовского разочарования. – В кого ты такой пошёл, рохля кривомордая? – задавал он скорее самому себе уже риторический вопрос. То, что я – его родной сын, подтвердил анализ ДНК, который он сделал тогда, когда мне исполнилось около года от рождения. Для него была большая загадка: как у пары, которая могла бы посоревноваться по внешности с признанными красавцами из мира шоу-бизнеса, мог родиться откровенно некрасивый ребёнок с серьёзным физическим недостатком. И это временами выливалось в причину для ссор, где всегда крайней была моя мать. Братьев-сестер у меня не было, но это не удивительно при периодических сильных избиениях, в том числе в область живота, от чего случались последующие выкидыши. Чем не очередной повод изливать свою жёлчь вроде «Ты способна была выносить лишь урода». Как устроено мышление у человека, имеющего незаурядный ум, и неспособность связать причинно-следственную связь? Если ежедневно бить по разу дерево клинком топора, то разве оно будет жизнеспособным? Вот так, я и мама были одни в этом жестоком мире. Ни друзей ни родственников, ни просто сочувствующих. Лишь один гамадрил, отравляющий жизнь своим родным. Идти нам было некуда, чем он пользовался на всю катушку. И поэтому у неё не хватало духу обратиться в полицию, боясь усугубить и без того паршивое положение. А что могут стражи порядка? Выписать штраф? Отправить на принудительную работу? Мило побеседовать? Нет, полиция ничем не поможет. Когда мне исполнилось восемь лет, у отца появилась любовница вдвое младше него, которая вскоре после начала бурного романа забеременела, и ею был поставлен ультиматум: или он разводится, или она делает аборт. Горе-папаша, видимо, хотел идеального ребёнка, и поэтому предпочёл свалить к ней, оформив квартиру на нас, потому что, ему не хотелось возиться с судебными делами. Не знаю, как у них сложилось, но не поверите, я был признательным той даме, ведь благодаря ей закончились издевательства с пытками, коими лично я был сыт по горло. Да и мать не особо печалилась, потому что она его и не любила, и каждый день жалела, что позволила себя захомутать, а лучшие годы уже не вернёшь. За одной проблемой пришла другая: надо было на что-то жить. Меня планировалось отдать в интернат, где бы я проводил там пять дней в неделю. На помощь пришла старенькая соседка,